Т. 11 Угроза с Земли
Шрифт:
Мозг человека невероятно сложен. В нем есть отделения, о которых сам его владыка не подозревает. Мне казалось, что я уже устроил в собственном мозгу уборку и выкинул оттуда все суеверия, которые мне положено было в себе таскать. Но, оказывается, моя «уборка» была не более как заметанием сора под ковры. Настоящая же уборка завершится не раньше чем через годы. Только тогда чистый воздух заполнит все комнаты моего разума.
Хорошо, сказал я себе, если я встречу одного из этих пар… нет, одного из этих товарищей, я буду с ним вежлив до тех пор, пока он сам будет вежлив со мной!
И в тот момент я не чувствовал ханжества в таком мысленном условии.
Зеб лежал на койке и курил. Я знал и раньше, что он курит, и он знал, что я не одобряю этой греховной привычки. Но это был не очень крупный грех, и мне даже в голову не приходило донести на Зеба, когда мы жили с ним во Дворце. Я даже знал, что его обеспечивал контрабандными сигаретами один из сержантов.
— А кто тебе здесь достает сигареты? — спросил я.
— Зачем просить других, когда можно купить их в лавке?
Он покрутил в пальцах эту отвратительную штуку и сказал:
— Мексиканские сигареты крепче тех, к которым я привык. Я подозреваю, что в них кладут настоящий табак вместо заменителей, к которым я привык. Хочешь закурить?
— Нет уж, спасибо.
Он сухо усмехнулся.
— Давай, прочти мне обычную лекцию. Тебе самому станет легче.
— Послушай, Зеб, я тебя не критикую. Может быть, я и здесь заблуждался.
— Ну уж нет. Это гадкая привычка, которая разрушает мне зубы, портит дыхание и в конце концов убьет меня, породив во мне рак легких. — Он глубоко затянулся, выпустил клуб дыма и был, по-видимому, вполне доволен жизнью. — Но я не могу устоять против этой гадкой привычки. К тому же Господь Бог не обращает на это никакого внимания.
— Не богохульствуй.
— А я и не богохульствую.
— Да? Ты нападаешь на одно из основных положений религии. Господь всегда следит за нами.
— Кто тебе сказал?
На секунду я лишился дара речи.
— Это же… это же аксиома. Это…
— Я повторяю вопрос: кто тебе сказал об этом? Допустим, что за мной следит сам Господь Бог и накажет меня вечными муками ада за то, что я курю. Но кто тебе сказал об этом? Джонни, ты уже достиг в своем воспитании момента, когда ты понимаешь, что Пророка стоит скинуть и повесить на высоком-высоком дереве. И в то же время ты пытаешься навязать мне собственные религиозные убеждения. Поэтому я еще раз спрашиваю: кто тебе сказал? На каком холме ты стоял, когда с неба упала молния и просветила тебя? Какой архангел принес тебе эту новость?
Я не смог ничего ответить.
— Я знал разных людей, — продолжал Зеб. — И хороших, и скромных, и преданных. Но как ты назовешь человека, который уверяет, что знает, о чем думает сам Господь Бог? Человека, уверяющего, что он — его поверенный? И это помогает ему чувствовать себя всемогущим и править мной и тобой. Итак, появляется человек с громким голосом и средними умственными способностями. Он слишком ленив, чтобы стать фермером, слишком глуп, чтобы стать инженером, слишком ненадежен, чтобы стать банкиром, но, братишка, он может молиться! Он собирает вокруг себя других таких же. И вот родился Первый Пророк.
Я готов был согласится с Зебом, пока он не назвал Первого Пророка. Я уже пришел ко внутреннему заключению, что наш теперешний Пророк плох, но это еще не поколебало основы моей веры, впитанной с молоком матери. Я хотел реформировать церковь, но не хотел ее ломать.
— Что-то не так? — спросил Зеб, разглядывая с интересом мое лицо, — Я опять тебя чем-то обидел?
— Нисколько, — ответил я тихо и принялся объяснять ему, что, если власть в стране держит в своих руках дьявольская банда, это еще не значит, что неверна сама вера.
Зеб вздохнул, будто устал от нашего разговора.
— Повторяю, Джонни, что совсем не собираюсь спорить с тобой о религии. По натуре я не агрессор — вспомни, что даже в подполье меня пришлось тащить чуть ли не силой… — Он помолчал. — Ты полагаешь, доктрины дело логики?
— Конечно, это завершенное логическое построение.
— Тогда фигура Бога очень удобна. Ты можешь с его помощью доказать все, что тебе хочется. Ты просто подбираешь выгодные тебе постулаты, а затем уверяешь, что они тебе внушены свыше. И никто не может доказать, что ты врешь.
— Ты хочешь сказать, что Первый Пророк не был назначен свыше?
— Я ничего не хочу сказать. Насколько я знаю, я сам и есть Первый Пророк, прибывший вновь на землю для того, чтобы изгнать торгующих из Храма.
— Не смей… — начал я, но тут раздался стук в дверь. Я осекся и сказал: «Войдите!»
Вошла сестра Магдалина.
Она кивнула Зебу, улыбнулась, глядя на мою глупую физиономию, и сказала:
— Привет, Джон Лайл. Добро пожаловать.
Я впервые увидел ее без сутаны и капюшона. Она показалась мне удивительно хорошенькой и совсем молоденькой.
— Сестра Магдалина!
— Нет. Сержант Эндрюс. Для друзей — Магги.
— Но почему вы здесь?
— Сейчас потому, что узнала за ужином о вашем приезде. Не найдя вас нигде, я решила искать у Зеба. А вообще-то я не могла вернуться во Дворец, а так как наш тамошний подпольный центр переполнен, меня перевели сюда.
— Очень приятно видеть вас здесь!
— И мне тоже, Джон.
Она потрепала меня по щеке и снова улыбнулась. Потом села на кровать к Зебу. Зеб зажег еще одну сигарету и протянул ей. Она взяла ее, затянулась и выпустила дым так естественно, будто курила всю жизнь.
Никогда в жизни я не видел, чтобы женщина курила. Никогда. Я понимал, что Зеб следит за мной, и тщательно делал вид, что меня это совсем не шокирует. Вместо того чтобы продолжать спор, я сказал:
— Как хорошо, что мы снова все встретились. Вот если бы еще…
— Знаю, — сказала Магги, — если бы Юдифь была с нами. Вы не получили от нее писем?
— Разве это возможно?
— Я не помню номер почтового ящика, но вы можете заглянуть ко мне в комнату. Будете писать, не запечатывайте. Мы проверяем письма, чтобы вы не написали лишнего. Я сама написала ей на прошлой неделе, но еще не получила ответа.