Т. 11 Угроза с Земли
Шрифт:
— Этих денег и на яхту твою не хватило бы. Будь честен хотя бы с самим собой, Джордж. Вспомни «Андс Дивелэпмент Компани», патент на интегрирующий пантограф — любая из «авантюр», в которую я тебя втянул, приносила прибыль.
— Ну, — проворчал Стронг, — мне до кровавого пота пахать пришлось, чтобы твои авантюры принесли этот доход.
— Потому-то мы и компаньоны. Я хватаю сумасшедшую идею за хвост, а ты ее объезжаешь и приспосабливаешь к работе. Теперь мы отправимся на Луну, и ты выжмешь деньги из нее.
— Говори за себя. Лично я на Луну не собираюсь.
— А вот я — полечу!
—
— К чертям все это, Джордж! Я полечу на Луну. Если не хочешь меня поддержать, давай ликвидируемся; я займусь этим сам.
Стронг забарабанил по столешнице.
— Погоди, Делос. Я вовсе не отказывался поддержать тебя…
— Тогда — или тащи рыбу, или режь леску. Пришла пора, и я решился. Я хочу быть Первым человеком на Луне.
— Ну что же… Тогда давай полетим. Кстати, мы на собрание опаздываем.
Выходя из их общего кабинета, экономный во всем Стронг погасил свет. Харриман тысячу раз видел, как он это делает, но теперь заметил:
— Джордж, а что ты скажешь об автоматическом выключателе, который будет гасить свет, если выходишь из кабинета?
— Хм-мм… А если в кабинете кто-то остался?
— Настроить его на тепло человеческого тела — пускай горит, пока в помещении кто-то есть.
— Сложно. Да и дороговато.
— Не факт. Подкину идейку Фергюссону, пусть побалуется. Чтобы прибор был размером не больше обычного выключателя и дешевле той суммы, которую он сэкономит за год на энергии.
— А как он будет работать? — осведомился Стронг.
— А я откуда знаю? Я же не инженер. Спроси Фергюссона или еще кого из образованных.
— В коммерческом отношении это не слишком заманчиво, — заметил Стронг. — Гасить свет, уходя, это черта характера. У меня она есть, у тебя — нет, и человека, у которого ее нет, таким выключателем не заинтересуешь.
— Заинтересуем, если не снимут лимиты на электричество. Сейчас у нас энергетический кризис, а дальше будет еще хуже.
— Временно, временно. Сегодня на собрании все будет ясно.
— Джордж, в мире нет ничего постояннее временных кризисов. Выключатель будут покупать.
Стронг достал ручку и блокнот.
— Завтра введу Фергюссона в курс дела.
Харриман уже забыл о выключателе. Они вышли на крышу, он знаком подозвал такси, а затем вновь обратился к Стронгу.
— Сколько мы сможем собрать, если продадим наши доли в «Роудуэйз», «Белт Транспорт Корпорейшн» и «Нью Уорлд Хоумс»?
— Чего-о? Ты что, совсем рехнулся?!
— Возможно. Однако мне понадобятся все деньги, какие только ты сможешь найти. «Роудуэйз» и «Белт Транспорт» все равно йам не нужны: следовало еще раньше от них избавиться.
— Нет, ты точно с ума сошел! Это — единственные устойчивые предприятия из всех, что ты финансируешь!
— Когда я начал их финансировать, они не были устойчивыми. Пойми, Джордж, города-дороги — вчерашний день. Они родились мертвыми, как железные дороги в свое время. Пройдет какая-нибудь сотня лет, и на континенте их совсем не останется. А назови-ка мне формулу получения денег?
— Купи дешево, продай дорого.
— Это только половина… Та, что касается тебя. Мы должны
Такси приземлилось, они забрались в него и взлетели.
Приземлившись на крыше «Хемисфиар Пауэр Билдинг», они отправились в зал совещаний энергетического синдиката, расположенный под землей, на глубине, равной высоте небоскреба. В то время, несмотря на многолетний покой и мир, финансовые воротилы предпочитали относительно защищенные от ядерного удара помещения. Впрочем, зал не был похож на бомбоубежище — он скорее напоминал комнату в роскошном пентхаусе. «Окно» за председательским креслом показывало панораму города — очень натуральное стереоизображение, которое передавалось сюда с крыши.
Другие члены правления уже собрались. При появлении Харримана и Стронга Диксон кивнул и, глядя на часы, сказал:
— Что ж, джентльмены, вот и наш опоздавший явился; пожалуй, можно начинать.
Заняв место председателя, он слегка постучал по столу, прося тишины.
— Протоколы последнего заседания, как обычно, в ваших блокнотах. Сигнализируйте готовность.
Харриман глянул в конспект, лежавший перед ним на столе, и нажал кнопку в столешнице. Рядом с ним загорелась небольшая зеленая лампочка. То же самое проделали большинство членов правления.
— Кто там все тормозит? — оглянулся Харриман. — Ты, Джордж? Давай, не задерживай.
— Цифры я предпочитаю проверять, — проворчал в ответ его компаньон и нажал кнопку. Перед председателем Диксоном вспыхнула большая зеленая лампочка, и тот, в свою очередь тоже нажал кнопку. На табло, возвышавшемся перед ним в нескольких дюймах от столешницы, высветилась надпись: «Идет запись».
— Рабочий доклад.
Диксон нажал другую кнопку; в комнате зазвучал женский голос. Харриман принялся следить за докладом по своему собственному блокноту. Тринадцать энергореакторов Кюри были задействованы, после последнего собрания прибавилось еще пять. Реакторы Саскуэханны и Чарльстона выдали мощности, равные тем, что раньше забирали у города-дороги Атлантик; теперь он смог выйти на нормальную скорость. Восстановление движения дороги Чикаго — Лос- Анджелес ожидалось в течение следующих двух недель. Лимиты на энергию снимать пока что рано, но в целом кризис уже миновал.
Все это было очень интересно, однако Харримана сейчас занимало другое. Энергетический кризис, вызванный взрывом энергоспутника, преодолели удовлетворительно; хорошо, конечно, но Харриман думал лишь о том, что теперь закладка фундамента в дело межпланетных перелетов задерживается.
И возможно, навсегда.
Как известно, с открытием искусственного изотопного топлива Харпера-Эриксона помимо решения проблемы безопасности энергоисточников было найдено эффективное средство для осуществления межпланетных перелетов. В Аризоне на одну из самых больших транспортных ракет был установлен энергореактор; он вырабатывал топливо для самой ракеты, которая и вывела установку на околоземную орбиту. Между новым спутником и Землей курсировал «шаттл», доставлявший все необходимое для персонала реактора и увозивший синтезированное ядерное топливо для Земли.