Т. 12 Фрайди
Шрифт:
— Да, пожалуй, он в своем роде доктор, это вы правы. Но в деловом мире его кличут Толстопузом. Ну, и как он поживает?
(Держись, Фрайди!)
— Он умер.
— Знаю. Интересно было, знаете ли вы. В нашем деле, знаете, не обходится без всяких обманщиков. Ладно, ближе к делу. Вернее — к телу. Давайте-ка поглядим на вашу кенгурушку.
— Прошу прощения?
(Где же мы засыпались, Фрайди? А… Да нет, с той бандой покончено, со всеми до одного — так, по крайней мере, считал Босс. Но это же не значит, что не было утечки информации
— Фрэнки, мальчик, если вы собираетесь меня раздеть, имейте в виду, что ваша крашеная блондиночка за дверью все слышит и, скорее всего, записывает.
— О нет, она не слышит. Ей даны инструкции на этот счет.
— Я уже видела и слышала, как она выполняет ваши инструкции. Ей, например, запрещено называть вас «Фрэнки» на работе, однако она это делает. Послушайте, мистер Мосби, вы перешли к делам строжайшей секретности в обстановке, далекой от секретности. Если вы желаете, чтобы она участвовала в переговорах, пусть она придет сюда. Если нет, то отключите связь с ней. Мне нужна гарантия полной безопасности.
Он нервно забарабанил пальцами по столу, резко встал и вышел в приемную. Дверь была не совсем звуконепроницаемая. До меня доносился звук их голосов. Ругались, естественно. Вернувшись, выглядел он несколько взъерошенным.
— Она пошла на ленч. Все. Давайте перестанем препираться. Если вы — та, за кого себя выдаете, то есть Фрайди Джонс, известная также под именем Марджори Болдуин, и ранее работали на Толсто… на доктора Болдуина, ответственного директора «Систем энтерпрайзис», значит, у вас имеется искусственно созданная полость под пупком. Продемонстрируйте мне ее. Докажите, что вы — это вы.
Я ненадолго задумалась. Требование подтвердить свою личность — вполне логичное требование. Отпечатки пальцев — чушь собачья, по крайней мере, в профессиональных кругах. Теперь было ясно как белый день, что наличие у меня полости для переноса капсул с секретной информацией не было тайной за семью печатями. Босс так мне и говорил. Пользы больше в ней не было никакой — разве только для того, чтобы доказать, что я — это я.
— Мистер Мосби, вы выложили тысячу долларов за беседу со мной.
— Вот именно! Но пока, кроме упрямства, от вас ничего не добился.
— Прошу прощения, но до сих пор ко мне никто не обращался с подобной просьбой. Это был секрет. Так я, по крайней мере, думала. Но, по всей вероятности, это больше не секрет, раз вы об этом знаете. Для меня это означает одно-единственное: для секретных заданий я больше не гожусь. Так что, если та работа, которую вы мне хотите предложить, подразумевает мой пупок, вы бы лучше подумали хорошенько. Секрет, о котором немножко знают, — это все равно что немножко беременная девушка.
— Ну… и да и нет. Покажите.
Я показала. Я ношу под пупком гладкий нейлоновый шарик диаметром в один сантиметр, чтобы полость в промежутках между заданиями не сморщивалась. Я вынула шарик и убрала обратно. Он имел возможность убедиться, что на вид мой пупок неотличим от нормального.
— Да, не сказал бы, что туда много поместится, — объявил он после внимательного осмотра.
— Ну, знаете, тогда вам действительно лучше нанять кенгуру.
— Но для нас подойдет. Вполне подойдет. Вы будете заняты переносом самого драгоценного груза в Галактике, но много места он не займет. Одевайтесь. Пойдемте позавтракаем. Но нам нельзя — ни в коем случае нельзя опоздать.
— Это вы о чем?
— По дороге расскажу. Пойдемте скорее.
У подъезда нас ожидал экипаж. На окраине Беверли-Хиллз, за холмами, что дали название городу, находилась маленькая старая гостиница. Тут пахло большими деньгами — запах, к которому я не испытываю отвращения. В промежутках между пожарами и Великим землетрясением гостиницу несколько раз перестраивали и каждый раз старались отстроить так, чтобы она снова выглядела как раньше (так я слышала, по крайней мере), но последний раз ее перестроили таким образом, что придали ей абсолютную пожаро- и сейсмоустойчивость.
Дорога туда заняла у нас минут двадцать. Все время, пока мы ехали, Мосби усиленно накачивал меня информацией.
— Это единственная возможность ввести вас в курс дела без опасения, что нас подслушивают, — пояснил он.
Интересно, подумала я, сам-то он верит в то, что говорит? Мне-то казалось, что в экипаже было как минимум три места для «жучков» — моя сумка, его карманы и подушки сидений. Да мало ли может быть таких мест — самых что ни на есть неожиданных. Но это — его проблемы. У меня секретов не было. Никаких — теперь мой несчастный пупок был окошком, открытым для всего света…
— Так что говорить я буду быстро. На ваши условия по оплате я согласен. Выполнив задание, вы получите большую премию. Полетите с Земли на Жемчужину. Именно за это мы вам и заплатим. Обратный путь нежелателен, но поскольку продолжительность круиза — четыре месяца, вы за четыре месяца и получите. Премию получите в конце круиза — в столице Жемчужины. Зарплата за первый месяц авансом, остальное — по дороге. О’кей?
— О’кей.
Я всеми силами сдерживала восторг. Круиз к Жемчужине? Боже ты мой, еще вчера я только мечтала отправиться в это путешествие с оплатой на уровне младшего офицера!
— Как насчет оплаты дорожных расходов?
— Расходов у вас предвидится немного. Лайнеры для Большого круиза предусматривают включение всех расходов в стоимость проезда.
— А взятки, чаевые, экскурсия в местах посадок, карманные деньги, игра в бинго — да мало ли что там есть на корабле? Такие расходы составляют как минимум двадцать пять процентов от стоимости билета. Если мне надо будет разыгрывать из себя богатую туристку, я и вести себя должна соответствующим манером. Я так должна буду себя вести?