Та?дир Изтироблари (Страдания Судьбы)
Шрифт:
– Здравствуйте Геннадий Лазаревич, как ваше здоровье?
– Хорошо, – сказал он, сел головой кивнул. Как ты сам поживаешь, дети родные здоровы?
– Спасибо. Кое как справляемся.
– Говорят ты городом хорошо управляешь. Услышал и рад за тебя. Городом хана управлять не очень просто.
– Да, стараемся. Но, шаги вперёд не очень получаются.
– В городе сильных людей очень много. На них надо опираться. Да, как твоя семья? Дети уже взрослыми стали? Да, мы не виделись с тобой несколько лет.
– Все мои дела средние. За то
– Дело в том, Хикмат Кориевич. Я очень спешу. Есть причина для моего приезда. Моей сестры сын работал в Коканде. Его фамилия Григорян. Этого паренька посадили в тюрьму. Моя мать мне не даёт покоя. Скажи прокурору города, помоги мне немного. На твоё доброе дело я тоже отвечу добром.
Кориев попал в неприятную ситуацию. Он долго стоял не зная, что ответить. Габриелян тоже простоял долго в молчании и в конце свою просьбу повторил.
– Почему ты так долго задумался?
– Что мне говорить, Геннадий Лазаревич? Это дело не в моей компетенции.
– Что?! – сказал Габриелян не скрывая злости. Его мускулы на лбу выросли. Не подобающее его характера невежество появилось на его лице.
– Да, прокурор очень своенравный парень, мои слова останутся на земле.
– Слушай меня Кориев! Ты же старший в этом городе. Неужели не можешь повлиять на прокурора.
– Не смогу, я его знаю. Никогда его не упрашивал ни о чём.
– Разве ты человек, стиляга! – сказал и резко выскочил с места. Я всегда думал ты умный человек.
Габриелян как зашёл неожиданно, так и вышел неожиданно. Кориев пришёл в себя от треска закрытия двери.
– Да, не хорошо получилось, – сказал он внутри себя. В одно время когда Кориев работал в молодёжной газете Габриелян работал в Центральном комитете молодёжной организации. В молодёжной газете Кориев написал статью критикую Габриеляна. Чуть его не посадили, тогда и оправдали. Он этот случай не показывал, но в углу сердца держал. Сегодняшний случай был второй неприятностью. Теперь он будет мстить. Да, он очень мстительный. Только он не бодается, не пинается, поступает закрыто. Нанесённый удар конечно, не будет без яда.
– Да, пусть что будет! Я же сказал правду, – сказал Кориев как будто говоря сам с собой.
***
Из трубки телефона была слышно приятный голос прокурора вилоята Рахимахон Ахмедовой. По её бесперестранной расспрашивания о его здоровье он понял, что она хочет чего-то. Эралиев это сразу понял.
– Слушаю, – сказал Эралиев после приветствия.
– Хакимджон, дело этого Григоряна чем закончилось?
– Расследование дела заканчивается на днях. Его дело передадим в суд. Сейчас он в тюрьме.
– Хакимджон, может быть этого человека выпустите из тюрьмы.
– Я сам не возражаю только приказ отдадите вы сами. Я не вмешиваюсь.
Ходжаева в телефоне немного время перестала говорить. Видимо она немного испугалась. В тревожном тоне:
– Ну ладно. Вы ещё подумайте, – сказала она сократив разговор, положила трубку на место.
– В этом
***
Кориев зашёл в свою комнату в испорченном настроении. Под глазами веки распухли. Деятельность почек были нарушены не смотря на это он не стал лечиться. Он не обращая внимания на неожиданного гостя Ильяева в холодном тоне:
– Садись, что хотел сказать? – спросил.
– Мы должны готовиться на конференцию партийного комитета вилоята. Вы должны выступить с докладом.
– Слушай меня Ильяев, – сказал он посмотрев на заведующего холодно, – почему-то у меня настроение плохое, здоровье день ото дня ухудшается. Сегодня не будем говорить о работе.
Ильяев понял сегодня никакие разговоры Кориеву в сердце не лезут, сразу приступил к осуществлению мероприятия.
– Хикмат Кориевич, если так то я имею одно предложение. В «тепличном» хозяйстве организовал отдельное место. Вместо нескольких лимонов посадили розового цвета розы и посадили райхон. Посидите не много, и сразу вам станет легче. Разрешите на этом месте организую одну пиалу чая. Вы приходите туда с близким вам человеком. Отдохнете немного, придёте в себя. Не говорите нет. Сегодня же воскресенье.
– Очень ты догадливый, – сказал Кориев. – Ладно я пойду с Ортиковым. Да забыл, мне принеси несколько бутылок «Борджоми».
Он немного успокоился, бледность на лице исчезла, чтобы дать себе духовное облегчение встал с места медленно, шепнул Ильяеву переживания.
– Я тоже возьму свой отпуск, в санаторий о котором ты говорил, если отдохну я бы вернулся оттуда молодым парнем.
На его лице следы страданий заменили следы смеха.
***
Эралиев примерно в 09:00 зашёл на приём второму секретарю партийного комитета вилоята Скоробогатову. Он был как и его тело спокойным и немногословным человеком. Он пригласил Эралиева сесть, начал медленно говорить: Хакимджон к тебе есть одно задание, не задание, а просьба, даже и не просьба и это неправильно есть совет. Знаешь? Очень простой совет.
– Слушаю от всей души.
– Этот Григорян в тюрьме?
Эралиев сразу понял о ком идёт речь:
– Да в тюрьме.
– Знаешь кто он такой?
– Простой преступник.
Скоробогатову тон разговора Эралиева не понравился. Не зная с какой стороны начинать речь подумал, после начал говорить:
– Этому парню если возможно, помоги.
– Вы знаете Алексей Тимофеевич, если ко мне обращаются что я не смогу сделать, мне становится неудобно, буду страдать. По этой причине говорю, я не смогу это сделать. Этот парень то что написано в законе то и увидит. Ни больше, ни меньше. Сколько бы ни уважал вас, это мой ответ. Я ничем не смогу помочь.