Та ещё штучка!

Луганцева Татьяна Игоревна

– Просто само совершенство, – хмыкнула Аня.

– А ты, его невеста, этого не заметила? Не может быть! Хотя так оно всегда и бывает.

– Раз он такой хороший, значит, у него и женщин было предостаточно? – спросила Аня, и Виолетта опустила глаза.

Щеки ее разрумянились от красного вина, и на беседу Виту тянуло все больше.

– Не знаю, вправе я говорить такое именно тебе?

– Да чего уж там! Начала же! – подбодрила ее Аня, разливая вино из ополовиненного кувшина.

– Он ведь очень честен в отношениях с женщинами. Никого не обманул, никому ничего не обещал.

А потом, ты извини меня, Аня, но я могу еще поспорить, кто за кем бегал. Женщины-то ему прохода не дают, понимаешь?! Конечно, Эрвин встречался со многими, чего греха таить? Ты и сама знаешь, что он не монах, но женщин было не столько, сколько слухи ему приписывают. Подружки внакладе не оставались, многие уезжали в слезах, но на дорогих машинах, в бриллиантовых ожерельях. Надеюсь, тебя это не шокирует?

– Меня? Нисколечко.

– Правильно! Что ревновать к прошлому? Самое неблагодарное дело! Он выбрал тебя – и только это для тебя важно! Мы несколько удивлены его выбором, но…

– Почему?

– Не обидишься?

– Странный вопрос.

– Не такие девушки раньше были с ним рядом… Как сказать? Моложе, более модельной внешности, что ли… не с таким интеллектуальным лицом… Боже мой! – внезапно закричала Виолетта так, что Аня вздрогнула. – Какие красавицы с ним ходили! Если бы ты их только видела! И он их бросал! Мы даже не знали: какой надо быть, чтобы Эрвин женился? И вот увидели… Нет, ты, конечно, красивая… но как-то… Можно спросить? Чем ты его взяла?

– Честно? – Аня наклонилась к ней с непроницаемым лицом.

– Мы все мучаемся. – У Виолетты даже рот открылся от напряжения.

– Сексом, – коротко сказала Аня и откинулась на спинку скамейки, скрестив ноги.

Реакция Виты настолько ей понравилась, что она еле сдержалась, чтобы не рассмеяться.

«Как хорошо хотя бы на время прикинуться роковой женщиной. Ведь будь я на самом деле его невестой, после таких разговоров уже сошла бы с ума от ревности».

– Да ты что?! – округлила глаза Виолетта. – Женщины так и говорили! Что же ты с ним сделала, раз переплюнула даже одну актрису эротического жанра, которая у него была?

– Старая цирковая закалка, – ответила Аня.

– Вот это да, – не унималась Виолетта. – А он как?

– Жеребец! – громко сказала разошедшаяся Анна и не поняла, почему так вытянулось лицо у собеседницы.

– Здравствуйте, – проблеяла Виолетта. – А мы как раз о вас говорим.

– Поэтому и называете меня жеребцом? – раздался до боли знакомый голос, и Анна похолодела.

Она даже не стала оборачиваться, Эрвин сам подсел к ней на лавку, обдав Анну дурманящим ароматом парфюма.

– Жеребец – это сказано любя, Анна говорила о ваших сногсшибательных способностях в постели, – вступилась за Аню Виолетта, чем ввергла ту в шоковое состояние.

– Вот как! – удивился Эрвин и рассмеялся.

– А что? Ты забыл, что мы жених и невеста? Забыл? Вот я и… превозношу твои достоинства…

– Спасибо за столь лестную оценку, – усмехнулся Эрвин и обнял Анну за плечи. – Эх, повезло мне, Вита, с женой… будущей! Очень добрая и ласковая женщина.

Аня при этом сидела словно кол проглотив и думала: «Вот ведь хитрец. Не стану

же я при людях его позорить? Донесут Ариадне Львовне, что невестка злая, старушка расстроится, и я опять буду виновата». Плечо ее горело, и Анна очень хотела скинуть руку Эрвина, но была вынуждена принять непринужденную позу и смело посмотреть ему в глаза.

– Успокоил Ингу? – ядовито спросила она.

– Да, мы поговорили, всё хорошо…

– А что ты здесь делаешь? – поинтересовалась Аня.

– Да, Эрвин, вы не часто балуете нас своим присутствием, – подтвердила Виолетта, с обожанием глядя на своего хозяина.

– Я приехал к тебе, Аня. Узнал, что бабушка повезла тебя сюда, и решил присоединиться. Ты не рада?

– Отчего же? Мне все рав… то есть я очень рада.

– Готовится обед в твою честь.

– Я бы хотела избежать таких почестей, – искренне ответила Аня, чувствуя себя очень неудобно в его присутствии и содрогаясь от мысли, что ей весь вечер придется изображать любовь к нему.

– Пойдем со мной, – потянул Анну за собой Эрвин, – я покажу тебе наш погреб с вином.

Она молча пошла за ним. Один из проемов в подвале заканчивался не нишей со столиком и скамейками, а железными ажурными дверями, Эрвин открыл ключом замок, и они спустились еще глубже, оказавшись в большом подвале, обе стены которого были уставлены полками с коллекционными бутылками.

– Здесь большой запас вина и есть вино многолетней выдержки, выбирай любую бутылку к сегодняшнему обеду, – предложил Ламар.

Анна двинулась вдоль стеллажей, внимательно разглядывая запыленное стекло.

– Ого! У твоего предприятия собственные этикетки.

– Я зарегистрирован как винный производитель и продаю выдержанное вино небольшими партиями, – ответил он.

Аня обернулась и окинула его взглядом. Голубая рубашка и темно-серые брюки с легким металлическим отливом. Безупречная фигура, безупречное лицо, безупречные манеры. У Анны появилось огромное желание вцепиться ногтями ему в лицо и изрядно подпортить эту безупречность.

– Ты не разочарован? – тихо спросила Анна.

– Чем?

– Тем, что сам заварил? Мною, например? Миллиарды женщин в сто раз лучше меня справились бы с этой ролью. Почему я? Неужели на тебя так повлияла пощечина?

– Я ни о чем не жалею. Главное, что ты понравилась бабушке.

– Ой, прости! Я же забыла, что самое главное – это бабушка. Весь этот фарс затевался ради нее.

– Не фарс, а исполнение ее последнего, предсмертного желания, – мягко поправил ее Эрвин.

– Хорошо! Хорошо! Я поняла, – отмахнулась Анна и повернулась к бутылкам.

Свой выбор она остановила на полусухом вине типа мадеры.

– Прекрасный выбор, – похвалил Эрвин.

– Благодарю, дорогой! – хмыкнула Анна, не став добивать его информацией, что ради самообразования ходила на курсы сомелье и неплохо разбирается в винах.

– Решено, будем пить это вино и запивать его молодым, – блеснул улыбкой Эрвин.

«А еще говорят, что пьют только русские», – промелькнуло в голове у Анны.

– Посмотри сюда, – внезапно позвал ее Эрвин и протянул руку к потолку. Аня подняла глаза и увидела большой деревянный крест.