Та, которой не стало
Шрифт:
– Что ж, пожалуй, ты прав. Я бы тоже предпочла, чтобы о нашем появлении знало как можно меньше людей, так что давай поедем на машине. Кстати, имеет смысл попасть в поселок брата Гэбриэла еще засветло, чтобы мы могли осмотреться.
– У этого плана есть один серьезный изъян – у нас нет машины, – заметил Харт.
– Я уверена, вождь Лонгтри сумеет найти подходящую тачку.
– Я тоже в этом уверен, особенно если ты его попросишь. – Последнюю часть фразы Харт произнес сквозь зубы.
Она пожала плечами:
– По-моему, вождь Лонгтри – замечательный человек. Разве ты так не думаешь?
Харт тоже так
– Неплохой, – нехотя согласился он.
– У него хорошее лицо.
– Лицо? А что значит – хорошее лицо? Он выглядит как самый обычный старый краснокожий. Сплошные морщины и благородные седины… Не хватает только перьев и двух полосок охры на лбу. Да еще трубки мира в зубах.
Мелина с упреком посмотрела на него и нахмурилась.
– Морщины ему очень идут, – сказала она. – У него такое мудрое, гордое лицо… – Она ненадолго замолчала, подыскивая подходящее слово. – …Благородное – вот какое!
У Харта на языке вертелся довольно язвительный ответ, но он ограничился тем, что просто саркастически хмыкнул.
– У него была нелегкая жизнь, – проговорил он и коротко рассказал ей о смерти жены Лонгтри.
– Какой ужас! – ахнула Мелина, когда Харт закончил. – Потерять сразу и жену, и ребенка!
– Да, судьба обошлась с ним круто.
Мелина некоторое время смотрела в пространство перед собой, потом вдруг сказала:
– Знаешь, кого мне напоминает Лонгтри? Тебя!
– Что-о?! – воскликнул Харт.
– Нет, не внешне, разумеется. А достоинством, с каким вы оба держитесь, умением держать себя в руках, контролировать свои эмоции.
– Очевидно, это в большей или меньшей степени присуще всем индейцам, – отозвался Харт. – По-моему, нет ни одного романа, где бы не был описан гордый индейский вождь, который стоически воспринимает самые жестокие удары судьбы.
Он сказал это насмешливым тоном, но Мелина отнеслась к его словам вполне серьезно.
– Возможно, – сказала она, – но мне кажется, что тебя и.: вождя Лонгтри объединяет не только это.
Прежде чем он успел ответить, Мелина бросила мокрое полотенце на стул и юркнула под одеяло.
– Господи, как же я устала! – воскликнула она, поправляя подушку и блаженно вытягиваясь. – Буду спать, – твердо заявила она и закрыла глаза.
– Ты не против, если я воспользуюсь душем? – Харт наконец раскрыл причину своего вторжения.
– Это не мой душ, – сонным голосом пробормотала она и повернулась на бок. – Спокойной ночи.
Харт направился в душ. Закрыв за собой дверь, он несколько минут стоял неподвижно, прижавшись головой к холодному зеркалу на стене.
В ванной приятно пахло мылом, мятной зубной пастой. И еще он уловил ее запах… Чистой женской кожи – теплой шелковистой кожи Джиллиан. Кожи Мелины…
Харт вспомнил слова Лонгтри о способности Куана Паркера любить сразу нескольких женщин.
Резко тряхнув головой, Харт крутанул кран и, когда ванна наполнилась водой, с наслаждением погрузился в теплую воду. Только сейчас он почувствовал, как устал.
Просто, подумал он, старый апач суеверен, как сто негров Харт давно знал, что Лонгтри верит в духов и что его посещают видения, но сам он никогда не считал, что в древних индейских верованиях есть рациональное зерно. В племени его матери тоже были седые как лунь старики с изрезанными морщинами
Покидая ванную комнату, Харт пребывал не в лучшем настроении. Не сдержавшись, он с силой грохнул дверью, но Мелина даже не пошевелилась. А он-то старался, натягивал джинсы, боясь, как бы она не подумала, будто он собирается залезть к ней в постель!
Кстати, почему бы нет?..
В последние двое суток его жизни угрожала не меньшая, а может быть, даже и большая опасность, чем жизни Мелины. Кроме того, Мелина успела поспать, пока они летели на самолете, он же был вынужден, борясь со сном, следить за приборами и рукоятками управления. А теперь он должен валяться на узком диване в гостиной, который к тому же был явно короток, в то время как на этой кровати места достаточно для двоих?
И Харт, с решительным видом стянув джинсы, улегся рядом с Мединой. И снова она не проснулась, и даже ее дыхание оставалось все таким же глубоким и ровным. Даже когда он принялся возиться, взбивая свою подушку, она не среагировала. Казалось, Мелина даже не подозревает о его близости, а если и подозревает, то делает вид, что ей это совершенно безразлично.
Харт был явно задет таким равнодушием, но так еще и не понял, радоваться этому или огорчаться.
– Присаживайтесь, джентльмены. – Шериф Макс Ритчи указал гостям на кресла напротив его рабочего стола. – Хотите что-нибудь выпить?
– Нет, спасибо, – ответил за двоих Лоусон. – Мы только что пообедали. Зеленый фаршированный перец с овощами и все такое…
– Вам понравилось?
– Еще бы! Такого перца я не ел лет восемь.
– Что ж, в таком случае я рад. – Шериф заерзал в кресле, устраиваясь поудобнее. Этим движением он дал гостям понять, что любезности закончились и он готов перейти к делу. – Чем могу служить?
– Вы, конечно, помните наш разговор по телефону несколько дней назад, – начал Лоусон.
– Конечно, – кивнул шериф. – Вы расследовали дело об убийстве некой молодой леди… э-э-э… Ллойд… Джиллиан Ллойд!
– Совершенно верно, шериф. У вас хорошая память.
– Но у меня сложилось впечатление, что дело раскрыто. Когда вы звонили мне, вы уже знали имя убийцы. От меня требовалось только навести кое-какие справки. Чтобы вы могли, как вы выразились, расставить все точки над «!»…
– Вы совершенно правы, шериф… – Лоусон быстро перечислил основные факты, которые, впрочем, шериф хорошо помнил.
– Как я уже говорил вам по телефону, детектив, я отправился в поселок и навел справки касательно этого Дейла Гордона. Его хорошо знали в Храме, поскольку он звонил туда чуть не каждый божий день. Как мне сказали, парень был явно не в себе. И его самоубийство это подтверждает, разве не так? – Шериф всплеснул руками. – Так в чем теперь проблема? Или вскрылись какие-то новые обстоятельства?