Табу на любовь, или Сломай меня
Шрифт:
Внутри отчего-то пылает уверенность, что в них найдется достаточно огня, чтобы пахать до упада на тренировках, а потом брать самые высшие награды на турнирах.
– Слушай, Демид, а ты на колесах сегодня? – притормозив разгулявшуюся фантазию, я выскальзываю на улицу и хмуро смотрю на небо, затянутое свинцовыми тучами. – В автосалон не подбросишь?
– Погнали.
Охотно соглашается Олег, и уже спустя полчаса мы жмем руку одетому с иголочки продавцу-консультанту и по-мальчишески восторженно прикипаем к лучшим образцам автомобилестроения. И, кажется, давно было
Не зря говорят, что первые сорок лет детства для мужчины самые тяжелые. Мы одинаково любим Фифу, Мортал Комбат, радиоуправляемые вертолетики и тачки что в десять, что в восемнадцать, что в тридцать лет.
– О, Ягуар Эф-тайп? Отличный выбор. Разгон от нуля до ста километров в час за 3,7 секунды, объем двигателя – пять литров, мощность – почти шесть сотен лошадиных сил, – соловьем заливается наш энергичный спутник, расхваливая преимущества достойного агрегата. Я же затылком чувствую чужое пристальное внимание и резко оборачиваюсь, концентрируясь на знакомой фигуре, застывшей у темно-коричневого кожаного дивана и кадки с фикусом.
Нахмурившись, брат стряхивает невидимые пылинки со скучного серо-стального пиджака и решительно направляется к нам, каким-то чудом не сшибая испуганную сотрудницу со стопкой документов в дрожащих руках. Наращивая скорость, он все-таки опрокидывает промостойку с рекламными буклетами и останавливается в трех шагах от меня, нервно жуя нижнюю губу.
Крылья его ровного носа широко раздуваются, желваки ходят ходуном, а кадык дергается так судорожно, что мне невольно хочется предложить ему дозу успокоительного. Но я давлю в себе глупое желание подразнить вспыльчивого родственника и вальяжно складываю руки на груди, неторопливо его изучая.
– Здорова, малой. Какими судьбами?
– Твоими молитвами.
Смеюсь. Задорно и оглушительно. Между нами три года разницы, я давно шире Лехи в плечах и пару лет как успешнее, но он все равно пытается задеть меня детским прозвищем. Видимо, терзавшие его комплексы не то что не исчезли – напротив, расцвели буйным цветом.
Воздух потрескивает от разливающейся в нем неприязни, атмосфера постепенно накаляется, глаза отшатывающегося в сторону Демида сверкают шальным блеском. Держу пари, будь в салоне немного больше людей, он бы уже организовал тотализатор и начал принимать ставки с коэффициентом один к семи на мою скромную персону.
Let’s get ready to rumble!
Честно признаться, азарт захлестывает и меня. Провоцирует небольшой выброс адреналина и будит задремавшие инстинкты. Правая нога на автомате уходит чуть назад, а руки повисают вдоль туловища и непроизвольно сжимаются в кулаки. И я готов если не атаковать первым, то защищаться, на случай, вдруг Леху закроет.
– Подарок маме присматриваешь?
– Нет. Тачку себе.
– Разве ты не на юбилей и обратно?
– Пожалуй, в этот раз останусь на дольше.
В двух словах озвучиваю свои планы и явственно ощущаю,
Фаталити, твою мать!
Глава 6
Дарина
– Ты продолжаешься видеться с Русланом?
– Угу.
Я снова сижу на кухне Леськиной съемной квартиры, поджимаю под себя ноги и кутаюсь в наброшенный на плечи плед. Вырисовываю озябшими пальцами узоры на светло-голубой керамической кружке и каюсь подруге в смертных грехах. Она же суетливо мечется между плитой и столом и норовит вот-вот спалить успевший подрумяниться вишневый пирог.
Аромат сдобы ползет по тесной комнате и щекочет ноздри, а я не чувствую даже намека на аппетит. Только и могу, что лить в себя теплую травяную жидкость.
– А он?
– По-прежнему ничего не знает. Я хотела во всем признаться, но не смогла.
Опускаю понуро голову и с досадой рассматриваю красующееся на безымянном пальце золотое кольцо. Я обязательно сниму его на лестничной клетке перед жилищем Руслана и верну на место уже в такси, которое будет мчать меня в проклятый дом.
– Господи, Ринка! Ты хоть представляешь, что будет, если правда вылезет наружу?
– Меня вываляют в смоле и перьях, протащат по базарной площади и забьют камнями. Ага.
Едко ухмыляюсь и, отставив пустую чашку в сторону, методично растираю предплечья. Хоть в помещении и не холодно, меня дико морозит и кромсает колким льдом изнутри. Наверное, всему виной чересчур чувствительный организм. Он знает, что до встречи с младшим Бекетовым остается каких-то полчаса, поэтому заранее мобилизует всевозможные резервы.
– Сердце кровью за тебя обливается. Может, переедешь куда?
– Разве что на Луну. Там не найдут. И то не факт.
Мысленно примеряю на себя герметичный скафандр и с кривой улыбкой извиняюсь перед приятельницей. Мне стоило держать позорную тайну при себе и не перекладывать на Леську часть ответственности, я же разделила вину на двоих.
– Береги себя, Ринка!
– Ты тоже.
Глубоко выдохнув, я захлопываю за собой дверь и скатываюсь вниз, приходя к одному простому выводу. Бывшая одноклассница, с которой мы на какое-то время теряли связь, сейчас единственный человек, которому я могу довериться. Грузить маму множащимися проблемами и впутывать ее во всю эту грязь я попросту не имею права.
Родительница же, к слову, словно на расстоянии чувствует мое эмоциональное состояние и звонит чаще обычного. Интересуется тем, чем раньше не интересовалась, вроде нашего с Алексеем питания и режима дня, и то и дело спрашивает, не жду ли я ребенка. От этих разговоров мой желудок непременно скручивается в комок и скудный завтрак просится на волю, но я бодро уверяю ее в том, что все в порядке и никаких серьезных перемен пока не предвидится.