Табу на любовь
Шрифт:
Роман молчал. Но я чувствовала, как дрожат его руки, а грудная клетка ходит ходуном. Но уже не от страсти.
Взглянув в его глаза, поняла, что мой мужчина зол. Вернее, он был в бешенстве.
— Ты все еще не веришь, да? — произнес он хрипло, а я поняла, что его бешенство и агрессия направлены не на меня. — Я все понимаю. Но черт подери, Ратти, ты у меня под кожей! В моей, мать ее, ДНК! Да я, млять, дышать не могу, пока тебя не увижу!
— Все, все, не кричи! — вздохнула я, краснея и смущаясь под диким взглядом любимых глаз.
—
— Кажется, делать предложение женщине, находясь в браке с другой, как минимум неэтично! — тихонько рассмеялась я, совсем не страшась гнева этого мужчины, скорее, наоборот, предвкушая его «наказание».
— Да срать! — упрямо прищурился Роман.
А я, уже чувствуя налитую возбуждением плоть, легко потерлась своими бедрами, дразня и наслаждаясь стремительно зарождающимися искрами страсти в глубине любимого взгляда.
— Мне нравится роль твоей любовницы, Ромааа, — скользнула взглядом по широкой груди, все еще не веря до конца, что этот мужчина – принадлежит мне одной, безраздельно и до скончания времен. — Пожалуй, я не пойду за тебя, Львовский!
— Допрыгаешься ты, девочка, — пригрозил Львовский, а я лишь рассмеялась.
Но мой смех тут же превратился в стон, когда крепкие руки подхватили меня и опустили, насаживая на возбужденную плоть.
Мои глаза закатились от наслаждения, а мой мужчина словно читал все мои чувства. Его руки настойчиво ласкали мою грудь, заставляя стонать и хотеть большего.
— Любишь меня провоцировать, да? — шептал он, рывком переворачиваясь и всем телом вдавливая меня в мягкий матрас.
Меня хватило на широкую улыбку.
Рома уже навис сверху, все еще находясь глубоко во мне. Его рука скользнула к месту, где наши тела соединялись в единое целое. Ловкие пальцы заскользили по моей возбужденной плоти, размазывая следы прошлой, пережитой ранее страсти. И возбуждая еще больше.
Рома двигался медленно, поглаживая и лаская меня, доводя до сумасшествия.
И вдруг замер, удерживая вес своего тела на одной руке.
— Знаешь, как сильно я кайфую от тебя? — хрипло пробормотал Рома.
Его плоть осторожно покинула мое тело, но пальцы все еще ласково, но настойчиво поглаживали напряженный бугорок. А я готова была кричать от наслаждения, но Рома лишь рассмеялся тихонько и сексуально. Невыносимый мужчина! Невероятный просто! Но такой нужный мне и любимый!
— От твоего запаха, — шептал этот искуситель, скользя жадными поцелуями по моему телу, спускаясь вниз, к животу. — От твоего вкуса.
— Не вздумай, Львовский! — воскликнула я, понимая, что именно он планирует сделать.
— Еще как вздумаю, — коварно
— Рома! — кажется, во всю глотку прокричала я, пытаясь свести ноги и оттолкнуть его голову руками. — Боже! Ты маньяк просто!
— Только с тобой, малышка, — выдохнул он, и я почувствовала, как мужские губы коснулись меня в легком, нежном поцелуе. — До тебя у меня не было такого. Ни с кем.
Я широко распахнула глаза. Боже! Этот мужчина ни разу еще не упустил момента, чтобы вот так откровенно ласкать мое тело своим ртом. Не мне, разумеется, судить, но я считала, что Львовский проделывает это весьма профессионально и со знанием дела. А выходит, все это он проделывал только со мной?
— Мне жаль твоих женщин, Львовский, — искренне прошептала я. — Ты их лишал такого десерта!
Рома улыбнулся так, что мое сердце забилось еще сильнее и быстрее. А потом опустил голову, его пальцы ласкали меня, а настойчивые губы доводили до беспамятства. И мне оставалось лишь хвататься руками за его широкие плечи, чтобы хоть как-то удержаться от шага в омут безумия.
Я уже плохо соображала, не ориентировалась в пространстве. Все, что понимала — Рома был рядом со мной. И он вел меня по грани наслаждения.
— Терпи, девочка, — хрипло шептал он, то и дело меняя ритм и не позволяя мне взорваться ярким фейерверком.
Мое тело, точно послушная марионетка в руках кукловода, исполняло каждую команду Романа. Когда любимый в очередной раз прервал ласку, я застонала, отчаянно желая получить долгожданную разрядку.
— Сейчас, маленькая! — шептал Роман.
Я испуганно пискнула, когда крепкие руки аккуратно, но настойчиво перевернули меня на живот.
— Ромкааа! — прошептала я, комкая пальцами постельное белье.
Но мой мужчина лишь жадно набросился на мое тело, заставляя прогнуться под его умелыми руками.
Его рот скользил по моей спине. А я пыталась уговорить себя, что в столь откровенной позе нет ничего постыдного.
А потом… Потом я и вовсе перестала думать.
Ловкие пальцы сжали сосок, и мое тело насквозь прошила волна наслаждения, заставив дрожать и таять в умелых руках.
Меня все еще била крупная дрожь, когда твердая, напряженная до предела плоть толкнулась в мое тело. Крепкие руки удерживали меня, а жадные губы шептали о безумствах, которые собирался сотворить со мной этот невероятный мужчина.
Я вскрикнула, когда он погрузился в мое тело до предела, когда спиной ощутила его горячее дыхание, а кожей — шевеление губ.
Он вновь выражался нецензурно. Но я лишь улыбалась, словно шальная и безумная.
— Черт! — шептал он, двигаясь и растягивая мое тело под себя, а пальцами лаская чувствительный до сладкой боли клитор — доводя до грани в очередной раз. — Мать твою! Не могу больше! Не могу!