Таэ эккейр!
Шрифт:
– Ты придурок! – с чувством заявил Лерметт, швырнув оземь многострадальные сапоги.
Эльф поднял кверху замечательно нахальную физиономию.
– А разве это кому-нибудь мешает? – осведомился он.
Глава 9
Тропа оказалась довольно широкой и даже удобной, но идти по ней довелось недолго – ее пересекала невесть откуда взявшаяся широченная трещина. Лерметт готов был поклясться, что на карте ничего подобного не значилось, но в горах подобные перемены – дело обычное. Вчера еще ничего такого не было – а сегодня и камни громоздятся,
Эннеари шел впереди, и выражения его лица Лерметт не мог видеть, но плечи и спина эльфа особой бодростью не отличались. Лерметт стал было придумывать повод окликнуть Эннеари, чтобы совсем уж увериться, однако это не понадобилось. Эльф перескочил через небольшую трещину, обернулся и махнул рукой – дескать, прыгай сюда; лицо у него при этом было такое хмурое и нерадостное, что все подозрения Лерметта мигом ожили вновь: наверняка дурной эльф едва жив – а сам невесть зачем хорохорится, лишь бы вид оказать. И чего ради храбрится? Куда спешит? Допрыгается, что ступить не сможет.
Эннеари, не дожидаясь, пока Лерметт за ним последует, перемахнул через изрядный валун.
– Да что ты вытворяешь? – не выдержал Лерметт. – Сердце кровью подплывает на тебя глядеть.
– Что так? – поинтересовался эльф, глядя на принца замечательно невинными глазищами.
– Шею ты себе свернешь, вот что! – разозлился Лерметт.
– Как же, – хмыкнул Эннеари, – жди, пока грибы зацветут!
От неожиданности Лерметт расхохотался, да так заразительно, что и эльф сперва улыбнулся небывало солнечной улыбкой, а потом тоже засмеялся. Недавней мрачности на его лице не осталось и следа.
– Послушай, – спросил Лерметт, отдышавшись, – мне вот спросить охота… не в обиду, конечно…
– Спрашивай, – пожал плечами Эннеари.
– Это ты один такой уродился, или эльфы все вроде тебя?
– В чем именно? – прищурился Эннеари.
– В переменчивости настроения, – пояснил Лерметт. – Оно у тебя быстрей меняется, чем белка с ветки на ветку скачет.
– У тебя оно тоже не сиднем сидит, – обронил Эннеари, – а ты вроде ведь не эльф.
– Ничуточки даже не эльф, – охотно согласился Лерметт, – зато я посол, а по мне, так одно другого стоит. К тому же тревожусь я.
– О чем? – поинтересовался Эннеари.
«Да о тебе, дураке!» – хотелось закричать Лерметту, однако сказал он иное. По крайности, то, что он произнес вслух, ложью не было – эти мысли тоже вызывали у него тревогу.
– О посольстве своем, – помедлив, ответил он, чуть отворотясь. – Мне ведь даже и с тобой говорить неуютно: все время боюсь что-нибудь этакое сморозить. А что я делать стану, когда мне перед твоими соплеменниками говорить придется? Того и гляди, сам не желая, что-нибудь обидное ляпну. Я ведь язык худо-бедно выучить успел, а до обычаев так и не добрался. Эх, вот же ведь не ко времени Илмеррана в Арамейль унесло! Уж не знаю, тот ли это Илмерран, что и тебя обучал, или другой
– Гномы, они такие, – рассудительно заметил эльф, отхлебнув из своей фляги глоток-другой воды.
– Вот-вот, – вздохнул Лерметт, незамедлительно последовав его примеру. – Как же мне спокойнее было бы, возьми я его с собой. – Он помолчал и добавил. – По правде говоря, мне еще спокойнее было бы, останься он дома. Гномы, они ведь и в самом деле такие. Илмерран за чем угодно приглядеть способен. Вот и приглядел бы. Илмеррану что угодно доверить можно, он не подведет. В первый раз уезжаю, когда его дома нет. Вот не поверишь – три уже дня, как я из Найлисса выехал, четвертый… а так на душе нехорошо, словно свечу зажженную на столе без присмотра оставил.
– Четвертый? – удивился Эннеари. – Ты что же, три дня через перевал ехал?
– Почему это? – в свою очередь удивился принц.
– Ты же сам сказал – «три дня, как из Найлисса уехал». Королевство ваше зовется Найлисс… или я что-то путаю?
– Ах, вот ты о чем, – усмехнулся Лерметт. – Ничего ты не путаешь. Но так не только само королевство, а и столица называется.
– Странное обыкновение – называть столицу по королевству, – заметил эльф.
– Но не беспричинное, – ответил Лерметт. – Была причина – и еще какая веская.
– Расскажи, – так и загорелся Эннеари.
– Тогда нам здесь заночевать придется, – возразил Лерметт. – Долгая это история.
– А ты на ходу расскажи, – не уступал Эннеари. – Веселей шагать будет.
Он вновь отхлебнул воды, закупорил флягу и поднялся – гибко, пружинисто, легко… а ведь только что еле плелся. Что они, двужильные, эти эльфы?
– На ходу, говоришь, – задумчиво произнес Лерметт. – Что ж, не стану спорить. Будь по-твоему.
Он осторожно обогнул ненадежный с виду угловатый камень.
– Прежней столицей королевства была Риада, – начал принц. – Тоже, кстати, красивый город.
– Что значит – «тоже»? – полюбопытствовал эльф.
– Что Найлисс красивее, – убежденно ответил Лерметт.
– Тебе не кажется, что ты пристрастен? – усмехнулся Эннеари.
– Не кажется, – отрезал Лерметт. – Найлисс в Восьми Королевствах слыхал, как называют? Сухопутной жемчужиной, вот как. Уж не знаю, какие у вас города и возводят ли эльфы города вообще, а среди человеческих городов прекраснее Найлисса нет. Да что там говорить! О таком не расскажешь. Сам погостить приедешь, тогда и увидишь, что это за красота. Одна только Рассветная Башня чего стоит!
– Надеюсь, – сухо ответил Эннеари после недолгого молчания. – Надеюсь, что увижу. Но ты мне все-таки расскажи, откуда он взялся. Из какой раковины твоя жемчужина выкатилась.
– Так я и рассказываю, – миролюбиво ответил Лерметт, решив не обращать внимания на выходки склочного эльфа: мало ли каким тоном с устатку можно заговорить – так ведь не обижаться же всякий раз. – Риада тоже город красивый и не из бедных. Одним словом, хорошая добыча… если ты, конечно, понимаешь, о чем я.
– Вполне, – отозвался Эннеари. – Нищий городишко с полуразваленной стеной захватить легче, да кому он нужен? А вот ради богатого города стоит и повозиться.