Таежная Каппадокия

Анна Ивановна, выйдя на пенсию, подружилась с интернетом. Любовь у них была взаимной и бескорыстной. Платный контент ее не интересовал, поэтому, ей очень нравилось, когда «новый друг» предлагал ей варианты различных бесплатных программ и вебинаров.

Сейчас она смотрела видео, где автор, доходчивым языком, объяснял, как нужно рисовать спелую, сочную вишню, чтобы ее бочка отливали глянцем. Рядом с ней, на компьютерном столике, сладко дремал рыжий полосатый кот, который

До сих пор, она сомневалась в своих способностях и не решалась взять кисть в руки, но сегодняшний вечер располагал к этому. Дневная жара спала. В приоткрытые окна дул легкий ветерок, слегка шевеля занавески. Миром овладела тишина и спокойствие.

Подчинившись зову сердца и наставлениям учителя, Анна Ивановна пододвинула к себе холст. Все необходимые краски у нее имелись. Она собралась с духом и обмакнула кисть в масленку, намереваясь сегодня довести дело до конца.

Странный звук, напоминающий металлический скрежет, спугнул ее творческую музу, а сонного Ваньку привел в боевую готовность.

Повернувшись к окну, она увидела огромный воздушный шар, с радужными полосками на раздутых боках и корзиной внизу. Пламя горелки, нагнетающее горячий воздух в огромную оболочку, издавало этот резкий звук. В ней расположилась парочка восторженных молодых людей, готовых к полету и приключениям.

Шар находился рядом, можно сказать, на расстоянии вытянутой руки. Эффект близости усиливался его огромными размерами, и тем, что он загородил собой парк, расположенный напротив дома, несущиеся по дороге машины, и саму центральную улицу.

Конечно же, дотянуться до этого красавца мешали растущие рядом деревья, но возможность, стать причастной к грандиозному зрелищу, у Анны Ивановны имелась.

Надо же, местная Каппадокия…

Сознание, тотчас же, услужливо напомнило: – Как тогда, у нас с Владом!

Сразу всплыли события далекой молодости, когда она стала участницей полета, обещавшего быть увлекательным, но едва не стоивший ей жизни.

***

Анна, Анечка, Анюта… была единственной и горячо любимой дочкой декана строительного института, Ивана Петровича Романова.

Немногословная, не по годам серьезная, с внимательным, изучающим взглядом карих глаз, она не могла претендовать на роль красавицы. Если, к этому, добавить еще невысокий рост, стянутые в пучок, русые волосы, маленькую подростковую грудь, под простенькими футболками, вкупе с неизменными, потертыми джинсами, то портрет вполне заурядной девицы, можно считать завершенным.

Однако, ее простота была чисто внешней. В этой девушке присутствовала некая внутренняя сила, которую мог заметить только чуткий собеседник. В глубине ее глаз горел огонек мятежной души, сдерживаемый усилием воли, и, при подходящем случае, грозящий вырваться наружу и снести все рамки приличий и условностей. Зная это, Анна старалась сдерживаться, вести себя скромно, но с чувством собственного достоинства.

Конечно же, было у ней и кое-что общее с девушками ее возраста. Ей хотелось поскорее стать взрослой и отделаться от чрезмерной опеки отца, которая, в последнее время, перешла всякие границы. Дошло до того, что он вменил дочери в обязанность каждые пару часов названивать ему, чтобы знать, где она находится. Никакие отговорки и попытки объяснить, что она уже взрослая и имеет право самостоятельно распоряжаться своим временем и жизнью, не действовали.

Даже к поступлению в строительный институт он приложил руку. Хотя, в этом, желание отца совпало с ее собственным, потому что профессия строителя ей нравилась.

Причина такому жесткому контролю, конечно же, имелась.

Иван Петрович, будучи студентом, влюбился без памяти в маму Анечки. К его радости, она ответила взаимностью. После свадьбы, сыгранной на третьем курсе, они два года ютились в маленькой комнатке студенческого общежития. Проживая на многолюдном этаже, в маленьком помещении, молодожены мечтали о своей собственной квартире, большой и светлой.

К моменту появления на свет Анечки, они закончили институт и получили распределение в строительную организацию. Чтобы получить квартиру, Иван попросился в бригаду каменщиков, где вкалывал весь день, без выходных и праздников.

Жена, находясь в декретном отпуске, мечтала о богатой и роскошной жизни. Ей хотелось иметь все и сразу, поэтому перспектива – «жить с милым и в шалаше», ее не устраивала. Молодая, смазливая женушка закрутила роман на стороне с влиятельным «папенькой», отправив дочку к маме. А потом, и вовсе, без объяснения причины, сбежала, оставив мужа, в заработанной им, однокомнатной квартире, а малолетнюю дочку – у мамы.

С тех пор, Иван Петрович не доверял ни одной женщине. Отсутствие личной жизни он компенсировал работой и воспитанием любимой дочки, которую, вместе с тещей, забрал к себе. Когда девочка подросла, он отказался и от посторонней помощи.

Он боготворил свою Анюту, и, наученный горьким опытом, решил ситуацию с ней на самотек не пускать.

Девочка тоже любила отца, но его постоянный контроль тяготил ее. Она перебрала все варианты ослабления жесткого отцовского режима, но ничего подходящего не нашла. Тогда-то к ней и пришло понимание, что замужество – это единственный способ, который позволит освободиться от его опеки.

В противоположность Анне, за Влада Стаценко никто не переживал. Правда, родители у мальчика имелись, да и куча родственников в придачу. Но все были голытьба – голытьбой, и каждый заглядывал в карман другого, чтобы чем-нибудь поживиться. Соответственно, родственных чувств друг к другу никто не испытывал.

В семье Влада, помимо него, были еще три сестры и два брата. Мал – мала – меньше. Голодных ртов хватало, денег в достатке не имелось, поэтому надеяться приходилось только на себя.