Тафгай 3
Шрифт:
– Мы наверное должны со Всеволодом Михалычем обсудить составы будущих команд, - сказал негромко интеллигентный Аркадий Чернышёв, прервав затянувшуюся паузу.
– Да, нам, возможно, минут сорок понадобится, чтобы решить, кто из хоккеистов за какую сборную будет играть, - согласился, сидевший всё заседание тише воды ниже травы Сева Бобров.
– Предлагаю объявить перерыв на обед, через час здесь же, - кивнул головой Сергей Павлов, которого поэт Евгений Евтушенко дружески окрестил «румяным комсомольским вождём».
Когда кабинет опустел, Чернышёв с Бобровым, выложив на стол свои бумаги, сели как два шахматиста после завершившейся партии для разбора своих удач и ошибок. Я скромно придвинул стул сбоку и присел рядом с двумя главными
– Кого забираешь у меня? – Аркадий Иванович выдвинул свой список с фамилиями лучших хоккеистов страны.
– Берём нападающих: Михайлова, Петрова, Харламова и Мальцева, - выпалил скороговоркой я. – Защитника Валеру Васильева и вратаря Витю Коноваленко.
– Кхе, кху, кха, - выразительно прокашлялся Сева Бобров, что примерно означало: «заткнись сволочь». – Забираем Коноваленко, Васильева ну и ты сам слышал, кого.
– Кто ко мне переходит взамен? – Грустно улыбнулся Чернышёв, покосившись на меня.
– Тройка «Крыльев»: Лебедев, Анисин и Бодунов, и спартаковец Слава Старшинов, - снова выпалил я. – Молчу, молчу.
– Кха, - добавил Сева. – «Крылышки» - это конечно не равноценная замена, но ребята перспективные, талантливые. И потом у тебя же Мальцев играл в центре нападения, вот тебе в центр опытный проверенный Старшинов. В защиту вместо Васильева отдаём Володю Гордеева. Из моей первой пятёрки паренёк сильно за сезон прибавил. Вот только вратарь Шеповалов с Пучковым в Ленинград улетел. Обиделся на меня Николай Георгиевич, что его парня на игру не выставил.
– Ладно, Шеповалову дадим телеграмму, пусть возвращается. – Кивнул головой Чернышёв. – Может, мне ещё молодых отдашь, Александрова и Скворцова?
– Молодых, - задумчиво повторил Бобров. – Я хочу в одну тройку свести Александрова, Тафгаева и Мальцева. Он у тебя в центре нападения страдает, а у меня будет свободным художником на левом фланге творить. Вон Иван за ним все косяки подотрёт. – Михалыч, похлопал меня по богатырскому плечу, хотя такой игровой вариант - это было моё предложение. – А Сашку Скворцова забирай, через год заматереет, отличный мастер получится.
– То есть ты, Сева, уже предполагал, чем закончится сегодняшнее заседание? – Догадался Аркадий Иванович, удивившись тому, с какой легкостью мы всех нужных игроков поменяли.
– Кхе, - снова прокашлялся Бобров. – Мысль такая возникла, когда сразу после воскресной игры к нам в раздевалку человечек прибежал от Брежнева.
«Ага, если бы я вчера после игры с «Локомотивом» не сказал Севе о своих предчувствиях, то ничего бы и не возникло, - усмехнулся я. – Накануне, до трёх часов ночи спорили до хрипоты над составом новой сборной СССР. С первой пятёркой, куда включили защитников: Васильева и Гусева и тройку нападения: Михайлов, Петров и Харламов, во мнениях сошлись быстро. Вот над второй хоккейной боевой единицей орали долго. С парой защитников Фёдоров и Куликов, Бобров худо-бедно согласился, хотя и хотел взять более опытных армейцев. Тогда я напомнил Севе, как мы в таком сочетании отрабатывали в меньшинстве. Уломал. Но заявить в главную команду страны шестнадцатилетнего пацана Борьку Александрова Всеволод Михалыч категорически отказался. Пришлось поклясться своим здоровьем, что «Малыш» не подведёт. Вот через год, когда у него от «звёздной болезни» начнёт крышу сносить, тогда опасность есть, а сейчас пока нет. И в защите отпашет и в атаке сделает красиво, настаивал я. «Хрен с тобой золотая рыбка!» - психанул тогда главный тренер Бобров и согласился».
– Слух такой прошёл, что тебя, Сева, хотят на моё тренерское место в «Динамо» в следующем сезоне? – Совсем загрустив, спросил Аркадий Чернышёв.
– Эх, Аркаша, если приз «Известий» завалю, а потом и с Олимпиадой в Саппоро не дам результат, то в следующем сезоне буду в домино играть с пенсионерами во дворе, - грустно улыбнулся Сева Бобров.
***
Вечером в комнате гостиницы, отправив Борьку в ресторан пить лимонад, я снова приступил к написанию, точнее
Подо что же я прыгал на дискотеках в конце 80-х? Sandra, C. C. Catch, «Blue System», «Joy», Sabrina помню как сиськами трясла. Из русских только «Мираж». Музыка-то сгодится, но за их тексты «Эта ночь страх уносит прочь», «Только ни кому я не дам ответа» и прочие сегодня можно и срок схлопотать!
– Эта ночь, страх уносит прочь, эта ночь, - тихо напел я себе под нос и вдруг вспомнил.
Как же всё-таки много всего прячет на своих запылившихся страницах странное время. Как же я мог это забыть?! Август 88-го года, у меня тогда выдался целый месяц каникул, когда я отдыхал и от хоккея и от школы. Отсыпался до полудня и гулял до утра. Мы собирались большой компанией на пустыре, где было пару самодельных скамеечек, и небольшая площадка, чтоб поиграть в волейбол и потанцевать под магнитофон. Крутили эту смешную бутылочку, благодаря которой можно было за вечер перецеловать всех наших девчонок. И вот однажды девчонки привели с собой свою новую подругу. Девушка была невероятно красивой, и звали её Леся или Алеся. Чем-то была похожа на актрису Марго Робби, которой, правда, ещё в проекте не было. Тогда у всех моих друзей челюсти отпали, как и у меня, а когда она заиграла на гитаре, то минут пять никто даже не шелохнулся:
Вновь о том, что день уходит с земли
В час вечерний спой мне,
Этот день, быть может, где-то вдали
Мы не однажды вспомним…
И я, как будто окунувшись в тот дивный вечер, стал быстро записывать всплывающие перед глазами строчки песни «Всё пройдёт», авторов Дунаевского и Дербенёва, которую исполнит в будущем Михаил Боярский.
Все пройдет и печаль и радость,
Все пройдет, так устроен свет,
Все пройдет, только верить надо,
Что любовь не проходит, нет…
А потом я увидел как будто в кино то, чем закончилась песня. Одна девчонка, Катька, приревновав своего парня к новенькой вдруг крикнула:
– Чё вы всё на Леську вылупились? Она же лысая!
Алеся тут же выронила гитару из рук и побежала в сторону города.
– Дура! – Гаркнул я и понёсся следом.
Во-первых, у нас впотьмах и ногу легко сломать можно, да и компании всякие нехорошие бродят по округе, просят кирпича в свои страшные морды. А во-вторых, девушка очень понравилась. Почти всю дорогу я её утешал, и расспрашивал, что имела в виду дура Катька? И лишь перед своим домом девушка призналась, что она с родителями ещё два года назад жила в Припяти, когда случилась авария на Чернобыльской АЭС. И теперь у неё нет на голове ни единого волоса, и ходит она в парике. А я тогда, так любовался девушкой, что даже не обратил внимание на её ненастоящие волосы.
Десятки тысяч жизней унёс это «мирный» чернобыльский атом, по всему союзу беженцы из Припяти и её пригородов разъехались в 1986-ом году. Недолго я гулял с Алесей, через месяц она слегла в больницу, где буквально за неделю истлела как свечка и умерла от рака, или правильней сказать ушла, так как я теперь знаю, что смерти нет. Однако от этого не легче.
– Я больше лимонад пить не могу и спать хочу! – С порога заявил Боря Александров, войдя в номер. – Написал? – Спросил он и, схватив без спроса листок с песней, присвистнул.
– Спой о том, как вдаль идут корабли, не сдаваясь буре. Спой о том, что ради нашей любви весь этот мир придуман. Обалдеть!