Тафгай 5
Шрифт:
— Чё, б…ь! — Вспыхнул московский армеец. — Да я его суку, б…ь, сейчас порву! Только меня Бобров не выпускает.
— Сделаем, — улыбнулся я. — Михалыч! — Гаркнул я старшему тренеру. — У меня спазм в руке. Пусть Женя Мишаков одну смену поработает с моими парнями.
— Мишаков приготовься, — нехотя махнул рукой Всеволод Михалыч. — Сейчас пойдёшь после пятёрки Якушева.
А на льду в это время Якушев, Капустин и Балдерис зажали канадцев в их зоне, закрутили красивую комбинацию и Кен Драйден в очередной раз показал свой высокий класс. А ванкуверская публика встретила неудачные действия своих парней свистом и недовольным гулом. «Ладно, — улыбнулся я про себя, — с «девяткой» можно сказать
— Не нужен нам такой хоккей, ой не нужен, — сквозь треск и шум, доносящийся из динамиков радиоприёмника «Грюндик», сказал Николай Озеров персонально для двух фрезеровщиков с Горьковского Автозавода, которые сегодня выйдя поработать в третью ночную смену не спали. — Арбитры разнимают Билла Голдсуорси и Евгения Мишакова и выписывают обоим задирам по две штрафные минуты. С другой стороны, №9 канадской команды давно уже просился на ответные воспитательные действия.
— Поверь моему слову Казимир, — крякнул Данилыч. — Из утренней телетрансляции всё вырежут. Всё драки к чёртовой матери посекут!
— Известное дело — цензура, — хмыкнул коллега по фрезерным работам.
— Итак, на ледяное поле выходят у нас Михайлов, Петров, Васильев и Гусев, — продолжил репортаж из «Грюндика» Озеров. — У сборной Канады Стэплтон, Уайт, Жильбер и Перро. Вбрасывание в средней зоне. Вновь на точке лучше были канадские хоккеисты. Шайба у Уайта, пас ещё дальше на Стэплтона. И Михайлов активным прессингом вынуждает откатиться игроков в красных свитерах к воротам Кена Драйдена. Сегодня Драйден играет выше всяких похвал, так же впрочем, как и наш Виктор Коноваленко. Неожиданно шайбу подхватывает Жильбер Перро из «Бафало Сейберз». Уходит от Петрова, затем стремительно пересекает среднюю зону, обыгрывает защитника Гусева, уезжает за ворота Коноваленко неожиданный бросок. Гол, товарищи. Какой обидный гол и счёт стал — 1 : 2. Шайба, пущенная на удачу из-за ворот попала в конёк Валерия Васильева и влетела в наши воро…
Неожиданно голос комментатора из динамика пропал, а вместо него раздался сильный треск и свит.
— Глушат контру из ФРГ, чёрт! — Хлопнул по столу Трофим Данилыч.
— Доволен! — Зыркнул на меня гневными глазами Всеволод Михалыч, когда отсидевший две минуты Мишаков вернулся на скамейку запасных. — Теперь иди со своими архаровцами и возвращай преимущество в счёте! Только бы кулаками помахать! А мозгами кто за тебя работать должен?
— А пусть сами не нарываются, — пробормотал я, выходя на смену. — Мужики, давайте изобразим «Гоп со смыком». — Предложил я своим товарищам по тройке нападения Мальцеву и Александрову.
— Так это нам надо три в два убежать, — скривил недовольную физиономию Саша Мальцев.
— Значит, сначала заманим «профиков», а потом убежим, — заулыбался Боря Александров.
— Устами «Малышатины» глаголет истина, — хохотнул я, поехав на точку вбрасывания в центральный круг хоккейной арены «Пасифик Колизиум».
Резким ударом по шайбе, не глядя и не слушая, что на своём французском кудахчет Фил Эспозито, вбрасывание выиграл я. И сразу же, сделав крутой разворот, покатил в нашу зону защиты. Защитник Куликов перевёл шайбу на Фёдорова, а Юра отпасовал «Малышу». Не знаю, о чём подумали канадцы, но увидев, что мы опять собираемся потянуть время, они кинулись нас жёстко прессинговать.
— Гоу! Гоу! — Заорал от их скамейки запасных тренер Гарри Синден.
Боря Александров с шайбой укатил за наши ворота и уже оттуда, выдал точный пас на полплощадки Саше Мальцеву, который с правого фланга резко сместился в центр. Но Мальцеву долго повозиться с шайбой не дали, зато я вовремя открылся под ним и получил передачу точно в крюк. «Вот что значит, советская культура паса, — усмехнулся я про себя, разгоняясь по открывшемуся мне левому краю атаки. — А Эспозито-то бедняга, где-то закопался! А кто это у нас летит, словно первый космонавт Гагарин параллельным курсом по правому флангу? Уж не шустрая ли «Малышатина»! Тогда держи, пасую, и не забудь расписаться в получении».
Шайба от меня проделала стремительную диагональ на Борю Александрова, который за доли мгновений влетел в зону канадской команды и на замахе обыграл защитника в красном свитере. Пас на прущего по центру Мальцева. Щелчок с ходу, самоотверженный бросок Драйдена и шайба точнёхонько отлетела на меня. «Заполучите за скандал, товарищи канадцы!» — Осклабился я и вонзил третью «банку» в пустые ворота хвалёных в мировой прессе профессионалов.
— Гооол! — Заорали мы, и наш успех зрители встретили громкими и продолжительными аплодисментами.
— Вроде как бы ни то разыграли, — заворчал вечно не довольный Мальцев.
— А мне понравилось, — похлопал Александра по каске «Малыш».
— И им тоже, — я кивнул на людей, которые на трибунах стоя приветствовали игру нашей Советской сборной. — Народ не обманешь.
— Итак, счёт 1 : 3 и до конца второго периода осталось всего чуть больше минуты! — Прокомментировал Николай Озеров, вглядываясь в рабочий монитор в аппаратной студии мюнхенского телецентра. — Ничего сегодня не получается у сборной Канады. И преимущество в две шайбы полностью не отражает тот запас прочности, с которым действует наша молодая команда. На последнюю смену в этой двадцатиминутке Всеволод Бобров выпускает пятёрку Владимира Петрова. Хорошо сегодня играет тройка нападения Михайлов — Петров — Харламов. Внимание с шайбой сборная Канады. Рон Эллис проходит по флангу, пас на Бобби Кларка, щелчок! Борьба на пятачке перед нашими воротами и защитник Васильев выбрасывает шайбу в среднюю зону. Пол Хендерсон первый на подборе. Обманное движение и пас на Кларка. Но шайбу перехватывает Михайлов и бросает в прорыв своего одноклубника Владимира Петрова. Давай Володя! Давай! Вся страна сейчас болеет за тебя! Прекрасный проход и пас на Харламова. Бросок! Гоооол! Четвёртая шайба влетает в ворота Кена Драйдена, к которому сегодня не может быть никаких претензий! Молодцы, ребята! Молодцы! Звучит сирена на перерыв. Отдохнём и мы, дорогие товарищи телезрители.
Николай Николаевич отключил микрофон и тяжело вздохнул, так как всю эту неделю спал максимум по пять — шесть часов в сутки. Днём приходилось комментировать Олимпийские игры, а ночью, как сейчас такой замечательный и лучший в мире хоккей. Вдруг дверь в аппаратную отварилась, и на пороге появился красный как рак заместитель руководителя Спорткомитета Виталий Смирнов.
— Николаич, молодцы! — Пошатываясь, сказал он. — Значит, поступим так, коллекционный коньяк я изымаю полностью для наведения мостов дружбы. Это сейчас задача государственной важности.
— А как же привет от мэра Мюнхена для Боброва и нашей хоккейной сборной? — Развёл руки в стороны Николай Озеров.
— Так поступим, — почесал затылок Смирнов. — Купишь сувенирные значки и поздравительные открытки, а в Москве мы с тобой за них рассчитаемся. Или нет. — Чиновник немного пошатнулся и добавил. — Значков олимпийских им вполне хватит, пять штук на всех. А хоккей сегодня -во! — Смирнов показал большой палец.
— Ну чего слышно? — К радиоприёмнику, из которого продолжало что-то шипеть и свистеть, подошёл недовольный Трофим Данилыч, после того как сбегал «до ветру».