Тафгай 6
Шрифт:
— Таф, я думаю, что мы все сегодня хотим играть в хоккей, а не драться?
— Я тебе гарантирую, что скальпы не пострадаю, — буркнул я, щёлкнув клюшкой по шайбе.
Наш защитник Уайт тут же завладел заветным чёрным кругляшом. Я оторвался от Эспозито и постучал клюшкой по льду. Но защитник переадресовал шайбу на Денниса Халла, чем сбил с толку защиту хозяев арены. Халл, младший брат знаменитого Бобби Халла, пробежал по левому краю и без раздумий забросил шайбу в зону атаки. «Вот и началось, кто не спрятался, я не виноват!» — подумал я, разогнавшись и словно локомотив, слетевший с рельсов, воткнулся в Бобби Орра, который уже успел шайбу и подобрать и отпасовать её на своего
— Бум! — Затряслось заградительное оргстекло, после того как на нём запечатлелся Орр в позе «цыплёнка табака».
— Бам! — Раздалось с другой стороны от ворот наших соперников, так как там в Оури въехал со всего разгона Джим Паппин.
Однако шайба всё равно осталась у хоккеистов Бостона. Ей завладел Фил Эспозито, но ненадолго, ведь в него врезался Деннис Халл. И оба эти игрока рухнули на лёд, так как Эспозито тоже ещё тот крепыш.
— Убью, сука! — По-русски заорал я и бросился на ничейную шайбу, по дороге снеся кого-то из бостонских «медведей».
Я подковырнул дискообразный кругляш пером клюшки на себя и швырнул, не глядя наудачу по воротам, и в этот момент, опомнившийся Бобби Орр рубанул меня клюшкой в плечо. Я потерял равновесие и, падая, схватив канадца за свитер, дёрнул на себя. Как заповедовал Булат Окуджава: «Возьмёмся за руки друзья, чтоб не пропасть поодиночке». А что же шайба? Вратарь бостонцев еле-еле отбил её перед собой и первым на добивание выкатился Джим Паппин. Бросок в касание, но каким-то чудом перекрыв ворота своим телом, Дон Оури отразил первый выстрел. Однако шайба отлетела недалеко, и по ней щёлкнул наш же защитник Уайт, сильно и не точно. Но этого на сей раз оказалась достаточно, ведь шайба, видя наши мучения, сжалилась, бабахнула сначала Джима Паппина в попу, а потом отрикошетила в сетку ворот.
— Скоор! — Завопил на нашей скамейке генменджер Томми Айвен.
— Сто долларов парни! Сто долларов каждому, если сегодня победим! — Кричал в раздевалке после второго периода Томми Иваныч Айвен.
После той взбучки, что мы устроили на одиннадцатой минуте встречи, было ещё три мелкие потасовки, потом немного поборолись вратари, растеряв во время схватки клюшки, блины и ловушки. И один поединок получился капитальным, защитник хозяев арены Кэрол Ваднейс сломал зуб нашему защитнику Филу Расселу, при этом повредив кисть своей же руки. И когда пятна крови виднелись на льду то тут, то там — команды, как этого хотел Фил Эспозито, начали играть в хоккей, удача в котором качнулась в нашу сторону. 3 : 3 — такие цифры горели на табло после сорока минут игры. К сожалению ни я, ни моя славянская тройка нападения, Стас и Балда, результативными баллами не отметились.
— Сто долларов за победу значит? А если ничья, пятьдесят? — Хохотнул Стас Микита.
— Иди к чёрту! — Рыкнул на него Иваныч. — Идите все к чёрту, кто думает о поражении или ничьей! Нам нужна дна победа, одна на всех, я за ценой не постою!
— Иваныч, а если нас ждёт огонь смертельный? — Усмехнулся я.
— Выпей яду! Вы все выпейте яду, и идите все к чертям! 100 долларов — вот моё последнее предложение! — Вдруг докричался до хрипоты наш гениальный менеджер, чем вызвал гогот всего дружного коллектива.
В третьей двадцатиминутке ураганный хоккейный темп упал до легкого прибрежного бриза. Ведь мы и соперник уже вдоволь набегались и намахались за прошедшие периоды. Агрессивный хоккейный стиль с большим количеством силовых приёмов всегда отнимал много энергии. И вдруг, за четыре минуты до конца матча, когда казалось, что так и докатаем ничейку, учудил тренер Бостона Том Джонсон. Почему он вместо ведущей пятёрки Фила Эспозито выпусти против меня, Стаса и Балды своё второе звено никто так и не понял. Мы первой же атакой пятёрку Фреда Стэнфилда прижали к их воротам.
— Не спешим! — Орал я, чувствуя, что сейчас сможем решить матч в нашу пользу. — Уайт, сука, только попробуй шмальнуть по воротам! — Первую часть фразы я выкрикнул по-русски, чтобы заслуженный защитник, любитель пощёлкать с дистанции, не обиделся. — Дай через борт.
И защитник дисциплинированно отпасовал на Микиту, который накрутил за счёт шикарного катания своего оппонента по левому краю. И вроде бы в такой позиции надо простреливать вдоль ворот, тут и я в хорошей позиции, и Болдырев готов замкнуть передачу. Но Стас лишь обозначив прострел, резко полетел за ворота, где на него бросился защитник Бостона, забыв меня в пяти метрах от пятака, на самой что ни на есть расстрельной позиции. И хитрый, скрытный пас пошёл точно в крюк. Однако и я кое-что смыслю в хитрости и коварстве. Я не стал бросать, а перевёл шайбу на открытый правый угол. Ванька Болдырев махнул и звякнул в штангу! Шайба, которой некуда было деваться кроме сетки ворот, отлетела на пятак и затерялась среди тел защитника и вратаря бостонской команды. «Мать твою!» — выругался я и куда-то в эту толчею просто ткнул клюшкой. Затем меня толкнули в спину, и я рухнув на вратаря уже по возгласам с трибун догадался, что счёт стал 3 : 4!
— Скооор! — Запрыгали разом все парни на нашей скамейке запасных.
Я вылез с пятака, где мне кто-то успел двинуть по скуле и покатил с чувством выполненного долга к своей команде.
— Иваныч, сто долларов! — Заорали мы дружно, подъезжая к борту.
Какими словами нас материл охрипший добряк Томми Айвен, мы уже не слышали. Но победный счёт 3 : 4, за две минуты до финальной сирены — это далеко не победа и даже не ничья. И тренер хозяев, схватившись за голову, выкрикнул своему вратарю, чтобы тот после вбрасывания сразу же бежал на смену. Поэтому наш коуч, Билли Рэй, не дав нам передохнуть, отправил всю пятёрку обратно на лёд. На последний и решительный бой против ведущего игрового сочетания «Бостон Брюинз», тройки нападения Уэйн Кэшмана — Фила Эспозито — Кена Ходжа и пары защитников Бобби Орра и Дона Оури. Кто там выпрыгнет шестым у Бостона вместо вратаря, меня уже не волновало, нужно было обязательно выиграть вбрасывание. Но я его безнадёжно проиграл. «Закончились силёшки», — подумал я, откатываясь в свою зону защиты.
— Держим мужики, держим! — Гаркнул я по-русски и тут же в голове пронеслась забавная мысль: «А на льду-то прямо гражданская война, где идёт брат на брата. У нас в воротах Тони Эспозито, а у них на острие атаки его старший брат Фил. Кто кого — вот в чём вопрос».
И первым проверить на прочность брата Тони решился от нашей синей линии защитник Бобби Орр. Я честно признаюсь, не только прикрыл рукой подбородок, но и зажмурил глаза, так мощно Орр щёлкнул по шайбе, и попал мне в ногу. От сильнейшего броска, как будто в бедро прилетел кирпич, я хряпнулся на колени и из последних сил и злости махнул клюшкой по шайбе, которая тут же приземлилась передо мной.
— Ну! Давай родная! — Заорал я вслед этой капризной чёрной шайбе, ведь она помчалась не абы куда, а на ту половину поля точнёхонько в проём пустых ворот бостонских «медведей».
— Аааа! — Пронёсся возбуждённый вздох по трибунам и рассыпался, окончившись громким вскриком, — фак!
Так как шайбочка прокатившись, словно на санках, юркнула точно в сетку ворот «Бостон Брюинз» — 3 : 5. «Вот теперь точно всё, — ухмыльнулся я, потирая бедро. — Можно смело расходиться по домам, кина не будет».