Таиланд, сезон дождей
Шрифт:
За торжествами обычно начинаются трудовые будни. Пахота, боронование, сев, пересадка рассады. Забот полон рот. В деревне рисоводы имеют по три-четыре рая собственной земли. Что такое рай, нам объяснил крестьянин, по имени Комхом:
— Рай — это двадцать на двадцать ва. А один ва — это две вытянутых руки.
Комхом арендует около 25 раев у помещика. Помещик богатый. У него восемь тысяч раев угодий. За аренду приходится выплачивать четвертую часть урожая. Рисорушка принадлежит другому помещику. Ему также приходится платить натурой. Ну и, конечно, прошлогодние долги, налоги.
— Для семьи остается не более двух пятых урожая, — говорит Комхом. — Полгода можно протянуть, не больше. Потом снова на поклон к помещику или ростовщику. Если получишь в долг из расчета 15 процентов до следующего урожая, хорошо. А то и все 20 процентов потребуют.
— Приходится голодать?
Крестьянин мнется, отводит глаза в сторону.
— В общем нет, не приходится. В нашем крае много рыбы, креветок, держим свинью, одного буйвола. Когда особенно худо, едим необрушенный рис.
— Удобрений хватает?
— Что вы, что вы! — Он искренне удивлен таким вопросом.
— Если бы имели удобрения, собирали бы по два урожая в год. С удобрениями плохо, дорого. А земля требует отдыха. В соседней деревне крестьяне купили моторчик — воду качать на поля. А у нас и того нет.
Он помолчал и добавил:
— Если бы вся земля принадлежала мне — другое дело. Я бы за ней ходил, как за ребенком. А то ведь знать не знаешь, какой участок в будущем году помещик сдаст в аренду. Все здесь чужое…
Нередки случаи, когда крестьянин не может расплатиться с ростовщиком всю свою жизнь. Долги передаются по наследству от отца к сыну, от сына к внукам.
На празднике первой борозды мы видели бритоголового буддийского священника. Он высокочтимое лицо в деревне. Без участия монаха здесь не обходится ни одно событие. Однако пройти за плугом на торжествах — это еще не значит внести свой вклад в создание общественного продукта. А между тем четвертьмиллионная армия служителей культа Таиланда должна же чем-то питаться. И вот на плечи крестьянина ложится еще одно бремя по содержанию 26 тыс. буддийских монастырей со всеми их обитателями.
Даже по официальным данным, меньше половины всех крестьянских хозяйств имеет небольшие излишки риса для продажи. На вырученные деньги надо купить соль, мыло, спички, растительное масло, керосин, то есть самые необходимые товары. Система землепользования не стимулирует крестьян к улучшению угодий, а стало быть и к повышению урожаев. По урожайности риса Таиланд занимает одно из последних мест среди стран, специализирующихся на экспорте этой культуры.
Высадив рассаду скороспелого риса в июле, крестьяне могут приступать к уборке в октябре, когда заканчивается дождливый сезон. Мы побывали в той же деревне, когда крестьяне уже готовились снимать урожай… В светло-желтые тона окрашены поля. С севера тянет прохладой, температура снизилась до 24–25 градусов. По каналам в разных направлениях движутся лодки. Гребцы, стоя на корме, ловко работают одним веслом. В лодках фрукты, мешки с рисом, солома. Каналы, как и в старину, остаются главными транспортными магистралями. Железнодорожных путей мало. Не случайно выходящая на тайском языке газета «Дейли ньюс» призывает правительство увеличить число железнодорожных веток в рисопроизводящие районы.
Урожай вся деревня вышла убирать вместе. Всюду видны согнувшиеся фигуры мужчин-жнецов в широкополых тростниковых шляпах. Серповидными ножами они ловко срезают стебли созревшего злака, связывают их в снопы. Женщины складывают снопы в лодки и переправляют на ток. Ток имеют почти в каждом хозяйстве. Снопы развязывают и рассыпают по ровной земляной площадке. Привязанные к столбу буйволы топчут ногами стебли, выбивая зерно. И снова лодки везут рис по каналам к рисорушкам.
Сельскохозяйственный год заканчивается праздником качелей. На высокой перекладине возле тока укрепляют качели и четырехметровый столб с корзинкой на его вершине. Парни, одетые в костюмы «покровителя бога дождя», раскачиваясь, пытаются схватить корзину, в которой насыпаны рис и медные монетки. Если им это удается, следующий год будет урожайным. Праздник качелей заканчивается веселыми танцами, угощениями. Особенно грациозен танец «Плен йои». Его исполняют под аккомпанемент таиландского сигарообразного барабана клонг-яо, кастаньет, цимбал и бамбуковых трещоток. «Быстрый ритм клонг-яо заставляет двигаться даже ноги стариков», — шутят крестьяне. Две шеренги парней и девушек выстраиваются друг против друга. Девушки сначала робко, а потом все настойчивее протягивают своим партнерам расшитые национальным орнаментом шарфы. Когда шарф коснется плеча юноши, он принимает вызов и начинает отбивать ритм ногами. Девушки задевают песню. Ритм немного ослабевает. Запевала старается изо всех сил. От него не отстают все танцующие.
Каждая песня имеет конец. Расходятся по домам крестьяне. Сегодня их амбары полнятся зерном. Тот, кто собрал риса побольше, может быть, сумеет купить новую лодку, подремонтировать жилье, сменить уже сгнившую от солнца и пота рубашку. Других заботят долги. Завтра в деревню придут кредиторы, ростовщики, перекупщики. Они повезут зерно в город, продадут его транспортным компаниям. Потом рис погрузят в трюмы океанских лайнеров, и он навсегда покинет взрастившую его землю…
Традиционное уважение к старшим
Таиландская деревня вполне автономна. Каждая деревня имеет старосту, который обычно избирается не из числа наиболее уважаемых крестьян, а, как правило, по его материальному положению. Выборы старосты должны быть одобрены районным начальством. Но это чистая формальность, которую мало кто соблюдает.
Староста сохраняет свой пост до самой смерти или до того времени, когда уже не может по возрасту руководить селом. Староста должен быть состоятельным, поскольку на него возлагается обязанность встречать начальство, проявлять к нему знаки внимания, гостеприимство и, что также важно, делать личные пожертвования на местный буддийский храм. Староста деревни советуется с равными себе по материальному цензу крестьянами, принимая решения вместе с ними.
Ослушаться старосту в деревне — значит нарушить основу основ деревенской жизни. Староста контролирует подачу воды на поля, ведает вопросами строительства новых клонгов, планирует и обсуждает с крестьянами план предстоящего сева или собирает сведения о снятом урожае. Он ведет учет поголовья скота, для чего раз в год заставляет крестьян сгонять на площадь перед храмом всю живность. Никто не имеет права заколоть свинью, зарезать курицу без разрешения старосты. Через него идут отчисления на деревенский храм. Он решает все вопросы, связанные с кремацией покойников, и выступает полномочным представителем в делах, касающихся спорных проблем с соседней деревней. И наконец, без старосты не могут быть наложены взыскания ни на подростков, ни на взрослых. В дни тайского Нового года все жители деревни обязаны нанести старосте визит вежливости, по возможности сделать подношения. А ведь в тайской деревне бывает от пятидесяти до двухсот домов!
Тайские семьи обычно небольшие: в среднем пять человек. Младший сын или дочь остается вместе с родителями; старшая дочь, выйдя замуж, некоторое время тоже живет с матерью и отцом. Лишь с появлением первого ребенка она поселяется отдельно, но, как правило, в той же деревне, ей выделяется клочок земли наравне со старшими братьями. А бывает и так, что выделять нечего.
В сельской местности браки обычно заключаются между парами, находящимися в близком или далеком родстве, что дает право считать жителей той или иной деревни родственниками. Может быть, именно этим объясняется тот факт, что в тайской деревне царит атмосфера относительного спокойствия, лишь изредка нарушаемая перебранками между богатыми и бедными семьями.