Таинственная история Билли Миллигана
Шрифт:
2
Несколько часов спустя, когда за Миллиганом пришли, чтобы перевести в другое место, он не спал. Его сцепили наручниками с огромным негром и вместе с другими заключенными вывели через заднюю дверь на стоянку машин. Там их посадили в фургон, направляющийся в тюрьму округа Франклин.
Фургон доехал до центра Коламбуса и остановился у здания, напоминающего футуристическую крепость, выстроенную в самом сердце города. Ее бетонные стены, массивные и глухие, поднимались с небольшим наклоном внутрь на высоту двух этажей. Над вторым
Фургон свернул в узкую улицу за тюрьмой и остановился перед гаражом, ворота которого были сделаны из рифленой стали. С этого места тюрьма виделась в тени более высокого здания, с которым она соприкасалась, – здания суда округа Франклин. Стальные ворота с лязгом поднялись, фургон въехал, и ворота снова опустились. Заключенных вывели из фургона в узкое пространство у тюрьмы, расположенное между двумя подъемными стальными дверями. Вывели всех, кроме одного: Миллигану удалось избавиться от наручников, и он остался в фургоне.
– Выметайся оттуда, Миллиган! – крикнул офицер. – Сукин сын, чертов насильник! Ты что думаешь, с тобой в игрушки играют?
Негр, который был скован наручниками с Миллиганом, сказал:
– Я тут ни при чем! Клянусь Богом, он их просто стряхнул с руки.
Дверь тюрьмы с шипением поднялась, и шестерых заключенных запустили в коридор между внешней дверью и отгороженным решеткой пространством. Сквозь решетку можно было видеть центральный пункт контроля – телемониторы, компьютерные терминалы и множество полицейских, мужчин и женщин, в серых брюках или юбках и черных рубашках. Когда внешняя дверь закрылась, открылись решетчатые ворота, и вновь прибывших впустили внутрь.
Вестибюль был наполнен движущимися черными рубашками, голосами, звуками шагов, гудением работающих принтеров. У входа женщина-полицейский протянула конверт из оберточной бумаги.
– Ценности, – скомандовала она, – кольца, часы, драгоценности, бумажники.
Когда Миллиган опустошил карманы, она взяла его куртку и стала прощупывать подкладку, прежде чем передать ее дежурному камеры хранения. Молодой офицер вновь обыскал его, уже более тщательно, и отвел в камеру, где находились другие заключенные, ожидающие регистрации. Сквозь небольшое квадратное окошко мало что можно было увидеть. Негр ткнул локтем Миллигана:
– Эй, парень, ты у нас знаменитость. Здорово освободился от браслетов. Посмотрим, как ты нас отсюда вызволишь.
Миллиган безучастно взглянул на него.
– А с этими, – негр кивнул в сторону надзирателей, – не цапайся. До смерти забьют! Уж поверь моему слову, я здесь был много раз. Ты раньше сидел в тюрьме?
Миллиган кивнул:
– Поэтому-то мне здесь и не нравится. Поэтому-то я и хочу уйти.
3
Когда зазвонил телефон в офисе государственных защитников, расположенном в квартале от тюрьмы, Гэри Швейкарт, высокий, бородатый тридцатитрехлетний адвокат-инспектор, был занят раскуриванием трубки. Звонил Гон Гедмонд, один из их штатных адвокатов.
– Я был в муниципальном суде и кое-что узнал, – сообщил Гедмонд. – Прошлой ночью полиция поймала Университетского насильника, и его только что поместили в окружную тюрьму. Сумма залога определена в полмиллиона долларов. Вам следует послать кого-нибудь объяснить ему, что к чему.
– В конторе пусто, Гон. Я один держу оборону.
– Так или иначе, произошла утечка, и теперь репортеры «Ситизен джорнал» и «Диспэч» наводнят территорию университета. У меня такое ощущение, что копы собираются надавить на парня.
В большинстве случаев тяжких уголовных преступлений, когда было ясно, что полиция продолжит расследование после ареста, Гэри Швейкарт обычно посылал в окружную тюрьму любого подвернувшегося под руку адвоката. Но данный случай не был обычным. Пристальное внимание прессы к делу Университетского насильника сделало этот арест большой удачей полиции Коламбуса, и Швейкарт понимал, что теперь они насядут на заключенного, чтобы он дал признательные показания. Потребуется много сил, чтобы защитить права этого человека.
Швейкарт решил сам съездить в окружную тюрьму – только для того, чтобы представиться в качестве государственного защитника и предупредить парня, чтобы он не говорил ни с кем, кроме своего адвоката.
Швейкарт вошел в тюрьму как раз в тот момент, когда двое надзирателей вели Миллигана через прогулочную площадку и передавали его дежурному сержанту. Швейкарт попросил полицейского разрешить ему коротко переговорить с заключенным.
– Они говорят, я что-то сделал, а я ничего об этом не знаю, – жалобно скулил Миллиган. – Не помню. Они просто пришли и…
– Послушай, я только хотел представиться, – сказал Швейкарт. – Переполненный коридор – не лучшее место для разговоров о деле. Через день-два мы с тобой поговорим без свидетелей.
– Но я не помню. Они нашли те вещи в моей квартире и…
– Эй, остановись! У этих стен есть уши. Когда тебя поведут наверх, будь осторожен, у полиции много трюков. Не говори ни с кем, даже с другими заключенными. Некоторые из них могут быть подсадными утками. Вокруг всегда найдутся парни, собирающие информацию на продажу. Хочешь справедливого суда – держи рот на замке.
Миллиган все тряс головой и тер щеку, пытаясь что-то сказать о своем деле. Затем он пробормотал:
– Скажите, что я не виноват. Может, я сумасшедший?
– Там посмотрим, – сказал Швейкарт, – но сейчас мы об этом говорить не будем.
– У вас есть женщина-адвокат, которая сможет вести мое дело?
– Да, у нас есть женщина-адвокат. Я посмотрю, сможет ли она взять тебя.
Швейкарт смотрел, как надзиратель повел Миллигана переодеваться в синий спортивный костюм – в такие костюмы были одеты все заключенные в окружной тюрьме. Трудно будет работать с этим клубком нервов – парень явно в панике. Он не отрицает своих преступлений, только повторяет, что ничего не помнит. Это было необычно. Университетский насильник, ссылающийся на безумие? Можно себе представить, какой это будет праздник для газетчиков.