Таинственный город

В долгие Новогодние каникулы, когда вся суета замирает на непродолжительное время, а граждане придаются возлияниям и чревоугодию, в промежутках между очередным застольем и поездками в город в моём воображении родилась эта история. Недолго думая я рассказал её своим родным, чем вызвал у них неподдельный интерес. Видя это, у меня возникла мысль поделиться ей и с другими людьми. Пожалуй, с этого мы и начнем эту историю для взрослых и не очень людей, которую я решил назвать:

Наша планета уже не однократно видела немало цивилизаций, которые просуществовав всего лишь миг с археологической точки зрения, исчезали, зачастую бесследно, по той или иной причине. Но чаще всего по причине изначально ошибочно выбранного пути развития и ложных целей, которые приводят к накоплению внутренних противоречий в обществе. И вот цивилизация, крайне развращенная, морально деградировавшая,

окончательно теряет инстинкт самосохранения. Неспособная очистить себя от разрушающих факторов, она с неизбежной обречённостью погружается либо в глобальную войну, либо в многочисленные междоусобные конфликты. В результате чего, стирая саму себя с лица Земли. Не оставляя для потомков ни единого следа своего существования. Лишь изредка немногочисленные легенды да сказания отражают былое величие. Величие, превращённое в пшик зажравшимися политиканами и разного рода стяжателями. Так случалось из века в век. Из эпохи в эпоху. Цивилизации рождаются из разрозненных племён, достигают рассвета и рушатся, поддавшись порокам, оставляя после себя руины сооружений и полу одичавшие племена с легендами. Круг замыкается. Вот и мы с вами, наша нынешняя цивилизация, которой мы так все гордимся, в недалёком будущем, не сможет выбраться из охватившей нас лихорадки потребления. В этой неуёмной жажде, бросив всё к алтарю удовлетворения животных инстинктов, наш мир канет в Лету после череды гражданских войн, эпидемий и неудавшихся ренессансов.

Справедливости ради, стоит отметить, что для природы это пойдёт только на пользу. Воздух снова станет чист, воды рек и озер, морей и океанов вновь наполнятся рыбой, а в лесах, густой стеной поднявшихся на своём исконном месте, будет полно дичи. Дикие стада возобновят свой вековой бег, прерванный когда – то человеком с винтовкой, а стаи птиц будут тучными. Но человечество не исчезнет окончательно. Оно выживет. Небольшие общины будут разбросаны по континентам. Жить они будут размеренно, в соответствии со сложившимся к тому времени новым укладом. Люди будут растить злаки, возделывать огороды, охотится и рыбачить, разводить скот и заниматься ремеслом. Рожать детей, любить и страдать. Будут верить в хорошее. Будут справедливы и щедры друг к другу. Прошедшие столетия сотрут подробности существования прошлой эпохи. А воспоминания станут легендами – сказками, переходящими из уст в уста, от поколения к поколению.

События, описываемые ниже, произойдут спустя несколько столетий после нашей с вами жизни, в местности которою местные жители будут называть Сибирь, с ударением на первый слог и растягиванием первой буквы И. Вот так – СИибирь. Как можно догадаться, это азиатская часть Евразии, которую мы сейчас называем просто Сибирь. В период смутных времён, за её богатства разразиться жестокая борьба, слава Богу, без применения ядерного оружия. Но её просторы наводняться, различного рода военными частями и укреплениями, а в лесах, глубоко под землёй, в мощнейших бетонных бункерах – крепостях сохраниться огромное количество оружия и различного рода стратегических запасов, еды и медикаментов, а также обмундирования и законсервированной техники. Все эти бункера умело замаскированные, с течением времени окончательно исчезнут в глухих зарослях непроходимой тайги. Лишь единицы из людей того времени сохранят секрет доступа к ним и их богатствам. Это была отдельная каста людей – менялы. Менялы бродили от селения к селению, выменивая сокровища канувшей эпохи на результаты труда простых селян: свежеиспечённый хлеб, плоды огородов, меховую одежду и прочее. В обмен же они несли патроны, соль и различного рода безделушки.

Стояла тёплая летняя ночь того самого будущего. Небо было ясным и звёздным. Звёзды светили так ярко и чисто, что при пристальном взгляде на них, казалось, что ты сам падаешь в безбрежную Вселенную. В тёплом июльском воздухе звучала песня ночной жизни. Многочисленные кузнечики, сверчки и цикады исполняли свою мелодию, на их фоне звучало теньканье и нежное пенье ночных птиц, изредка разбавляемое уханьем, гыканьем и другими малоприятными звуками. То там, то сям раздавался хор лягушек, а далеко, где – то за лугами, в лесной чаще, доносился то рык, то другие звуки издаваемые крупными зверями. Совсем по близости шумно вздыхало и изредка звенело колокольцами отдыхавшее стадо коров. На берегу небольшой речушки Сороки, неспешно журчащей в пологих берегах заросших густой травой и камышами, под раскидистой старой сосной, росшей точно под Млечным путём, около костра, кто на охапках свежескошенного, душистого сена, кто на стареньких полушубках, а кто и на нарубленном пихтовом лапнике ночевали ребятишки от шести до двенадцати лет отроду. Дети в общинах частенько выполняли посильную для себя работу. В том числе пасли коров и баранов. Их покой охраняла огромная, сурового вида, лежавшая в траве чуть поодаль от костра собака. А для пущей безопасности рядом с самым старшим из них стояло старинное, видавшее виды ружьё. Да и деревня была не так что бы и уж очень далеко. Пару километров вниз по течению. От туда нет – нет, да доносился

редкий лай собак, на который псина нехотя отрывала свою голову от лап и, повернувшись в сторону звука, подавала тихий, чуть приглушённый звук «Бувв». Дети не спали. Часть из них что помладше, полусонно щурились на огонь, изредка лениво отмахиваясь от гнуса, а ребята, постарше сидя на чурбаках о чём – то в полголоса переговаривались. Время от времени один из них вставал и подходил к ведру, висящему над костром. Ведро было доверху наполнено раками, вода в нём вот – вот должна была закипеть. Не смотря на то, что в прозрачных водах рек раки водились в изобилии, местные не считали их за серьёзную пищу – так баловство. Но дети частенько лакомились ими, уходя на рыбалку или на пастбище в ночное.

– Скоро они уже там, – полусонно пробурчал коренастый паренёк лет семи – восьми, – страсть как есть хочется.

– Уже закипают, – ответил самый старший из них, высокий подросток, с правильными чертами лица и русым волосом. Вопрос в прочем не требовал ответа. Все и так, по запаху, знали, что осталось недолго. Сильный аромат раков вперемешку с диким чесноком, смородиновым и черёмуховым листом стоял над поляной.

– Ух и запашище! Прям язык впору сглотнуть, – подал голос хмуроватый мальчишка, сидевший рядом с костром на брёвнышке, – вроде и еда не еда, а по мне так я этих раков бы кажный день бы ел.

– Надоедят ещё, – заметил старший, – походишь с моё в пастухи и наешься на всю жизнь. Не зря же мужики их не жалуют. В детстве наелись.

Стоит отметить, что наши с вами потомки не жили впроголодь. Каждый мог прокормить и себя и свою семью, достаточно было трудолюбия. Конечно, случались скудные, засушливые года, когда пришедшая жара уничтожала урожай, а многочисленные лесные пожары угоняли дичь далеко на север. Либо необычайно морозные зимы, так сковавшие льдом реки и озёра, что не было ни какой возможности рыбачить. В остальное же время жизнь была довольно таки сытной. Тем не менее, с раннего детства ребятишек приучали добывать пропитание самим себе, так как считалось, что только ленивый не сможет выловить в реке рыбину или поймать в силки птицу или зайца. А уж про ягоды да грибы и речи быть не могло.

– Ну, вот и готовы! – Густая пена побежала из ведра и притушила огонь костра. Старший аккуратно снял варево с тагана и слив воду, бережно вывалил раков на заранее приготовленный кусок бересты. Второй, чуть помладше, но то же довольно взрослый парень начал гладко оструганной палкой выкатывать из костра печеную картошку. Все юные пастухи дружно придвинулись к костру. Кто – то достал заранее припасённые огурцы и зелень, кто лепёшку, кто-то выложил шмат солёного сала и варёные яйца. И такой снеди набралось на небольшой пир. Но раки были всё же главным угощением. Большой кучей они лежали во главе стола, источая такой сильный аромат, что ребятишки не успевали сглатывать слюну. Но вот, все дружно приступили к позднему ужину. Скоро от горки раков ничего не осталось, картошку тоже довольно быстро прикончили, как и все остальные припасы. Да и шутка ли, пробыть целый день на свежем воздухе, приглядывая за норовящими разбрестись коровами, тут волей неволей нагуляешь аппетит, а уж про молодые растущие организмы и говорить не приходится. Наевшись, ребятишки сгребли объедки в кучу и свалили рядом с псом. Тот лениво поднялся, порылся в пустых панцирях и, найдя что – то съедобное для себя, немного похрустев, снова улёгся на своё место, теперь уже отвернув голову в другую сторону и закрыв нос лапой от надоедливых мошек и комаров. Часть ребятишек за это время успели сходить на реку. Там, отмыв ведро, наполнили его заново чистой речной водой и вновь повесили над огнём. Другие же в это время принесли ещё дров и подкинули в костёр. Остальные, вернулись с пучками различных трав и листьев, поместив это всё в закипающую в ведре воду. Там теперь будет готовиться таёжный чай. Все улеглись вокруг огня, в ожидании питья, сытно отдуваясь и зевая.

– Лёха, расскажи легенду, – самый младший вновь нарушил молчание.

– Ой, надоела уже, – возразил конопатый мальчишка,– давайте лучше про лешаков, да про водяных.

– Ты, Никитка, большой такой, а всё в сказки веришь, – ответил ему мальчишка в стареньком полушубке, накинутом на плечи и полулежавшем прямо под сосной. – Наслушаешься бабок, вот тебе и мерещиться всякая нечисть!

– Да я сам по весне в омуте водяного видел, – вскрикнул Никитка. – Большой такой, усами шевелит, да глазищи как крынки здоровенные таращит. Столько страху натерпелся, еле до берега догреб, чуть вёсла не потерял. А морду и проверить забыл. Думал на дно утянет!!!

– Налима, поди, испугался, – заметил старший, – налим по весне в омуте кормиться, да ещё и там здоровенный такой появился, говорят с низовьев пришёл. Матвей седой видел. Говорит, поначалу с бревном попутал. А потом смотрит, бревно то с жабрами, да хвостом чуть пошевеливает. На месте видать искал чего. Вот и водяной весь тебе. Поймают его мужики, твоего водяного, да ещё и ухи наварят. Вот и весь сказ. Слушайте лучше легенду. Сами запомните, да внукам и детям своим расскажите. Старики велели её хранить. Они то её сами от дедов слыхали, а те от своих. А у тех отцы всё это видели.