Таинственный монах

Владимиров Александр Владимирович

Ермилов припомнил, как катался по Москве на своей машине. Как подъезжал к Кремлю и долго вглядывался, пытаясь разглядеть красные звезды. Но вместо них разглядел лишь свастику. Сначала он предположил, что покушение у него не получилось, но потом, когда проезжая мимо здания городской думы, там, где в его реальности стоял памятник Юрию Долгорукому, основателю Москвы, а до этого был генерал Скобелев, теперь красовался немецкий полководец. На стенах домов, окружавших площадь, висели красные полотнища со свастикой.

Игорь так и не заметил, как за ним увязался хвост.

Хотя правильнее сказать два хвоста. Один, как потом выяснилось, организовала тайная государственная полиция, а второй — подпольщики. Именно они умудрились перехватить его раньше гестаповцев. В тот момент Ермилов выбрался из автомобиля и направился к мемориалу, что расположился на поклонной горе, там, где в его реальности был Парк Победы. Здесь, то же самое, только одно отличие был он посвящен не победе русского оружия над фашисткой Германией, а как раз наоборот.

Огромные фигуры немецких солдат, явно выполненные не Зурабом Церетели. Впервые в своей жизни Игорь пожалел, что не этот замечательный скульптор их сотворил. Прогулялся до огромной полусферы, где были выгравированы имена германских военнослужащих, павших под Москвой. Минуты три стоял и читал готические надписи, пока его не окликнули.

Ну, а дальше все было само собой, как в кино. На вопрос:

— Это вы продаете славянский шкаф?

Игорь ответил автоматически. В свое время он несколько раз пересматривал старый добрый фильм "Подвиг разведчика".

— Славянский шкаф продан…

Ермилов не договорил, человек облегченно вздохнул и произнес:

— Наконец-то. А мы думали, вас убили! Но, что мы стоим, — воскликнул подпольщик, — нужно уходить…

Путешественник уже направился к своему автомобилю, но тот его остановил:

— Туда нельзя. Идемте за мной, товарищ Ермилов.

Подпольщик доставил Игоря в незнакомый район. Такой район вряд ли смог появиться в Советском Союзе или в Российской империи. Дома огромные, тяжелые для восприятия и серые.

— Русское гетто, — пояснил подпольщик.

— А нас тут искать не будут? — поинтересовался Ермилов.

— Будут, но не найдут. Они весь город обшарят. Да только этот район наши русские строили, под присмотром, но все же умудрились сделать тайные ходы.

— А метро? — полюбопытствовал Игорь.

— Входы под видео наблюдением. Десятки сотрудников гестапо и полиции ежеминутно отслеживают всю информацию.

Ермилов хотел было заикнуться под засекреченную ветку метрополитена, ведшую из кремля за город, но умолчал. У дверей одного из домов остановились.

— Пришли, — молвил подпольщик и запустил его внутрь.

И вот теперь он сидел перед озадаченным Зарубиным. Складывалось такое ощущение, что этот Геннадий Семенович с Игорем никогда не встречался. К тому же Ермилов в данной ситуации был, по всей видимости, главнее.

— Мы, вас, давно ждали, — проговорил "полковник", — как там в Красноярске?

Вопрос прозвучал неожиданно и Игорь чуть не вздрогнул, но удержался, понимая что, увидев не ту реакцию Зарубин, сочтет, что он немецкий шпион, внедренный в подполья с целью развалить его изнутри. Одно было ясно, что двойник, застреленный в районе завода Михельсона (или может он тут по-другому называется), прибыл в Москву именно из этого города. Выходило по всем раскладам, что сдав немцам столицу, русские ушли за Урал. Интересно, в каком году это произошло? Но как бы то ни было, пришлось отделаться общими фразами: Там все нормально, собираем силы для возврата земель, правительство на вас надеется. Любопытно, а кто там у власти? Ермилов чувствовал, что на эти вопросы он скоро самолично получит ответы, и вполне вероятно, не в Москве, а там в Красноярске. Но для этого в любом случае придется на какое-то время задержаться в бывшей столице Советского Союза. Хотя бы для того, чтобы получше узнать, что же здесь происходило?

— Мне бы где-нибудь вздремнуть выспаться, — произнес Игорь.

— Ах, да. Понимаю. Сейчас что-нибудь сообразим. Пуховую перину не обещаю…

— Для меня сойдет и обыкновенная лавка, лишь бы можно было прилечь.

— Ну, лавки у меня нет, а вот раскладушка — найдется.

Пока Зарубин возился с постелью, Игорек оглядел комнату. Небольшая уютная. Даже можно сказать — спартанская. Единственный недостаток, отметил Ермилов, отсутствие библиотеки.

— Не пойму, что вас потянуло по городу-то кататься. Нужно было сразу на место встречи ехать…

Ермилов взглянул на "полковника", эх знать бы, где у его близнеца была назначена встреча с подпольщиками. Вполне возможно, как раз в том месте где того убили гестаповцы. Ох, как они, наверное, сейчас локти кусают, разглядывая на фото и видео снимках живого разведчика Советов.

— А может у вас есть что почитать?

— Только немецкая пресса, но они обычно лож пишут. О подполье умалчивают. О концентрационных лагерях, что разбросаны по всей Европе…

— Подойдет, — перебил его Игорь.

Читать газеты на немецком языке, когда практики не было тяжеловато, но другого варианта ведь все равно не было. Вот если бы газеты на французском… Но Наполеону в отличии от Гитлера в тысяча восемьсот двенадцатом так сильно не повезло. Он хоть и занял Москву, но продержаться в ней не смог. Если бы не Кутузов.

— Кутузов, — проговорил Игорь вслух.

— Что? — переспросил полковник.

— Да так, задумался. Ну, где ваши газеты.

Геннадий подошел к тумбочке и извлек из верхнего ящичку пару номеров. Это была "Дойчецайтунг". Игорь даже не удивился. А другого, признаться, он и не ожидал.

В общем-то, ничего интересного, как и предполагал Ермилов он и не обнаружил. Немцы, как и говорил Зарубин, о подполье и партизанских отрядах обитавших на их территория предпочитали помалкивать, стараясь, таким образом, не нервировать местных обывателей.

Наконец Зарубин подготовил раскладушку и доложил, что все готово.

— Завтра отправимся на встречу с товарищами, — проговорил он, уходя из комнаты.

"Интересно, а что я им скажу? — Подумал Игорь. — Ладно, пока есть время, обдумаю. В противном случае… а может словами Ленина, теми самыми, что говорил он на митинге? Весь вопрос подойдут ли они?"