Таинственный незнакомец
Шрифт:
– Нет, конечно.
– Я предпочла бы, чтобы вы относились ко мне как к доктору, а не как к леди.
– Почему нужно отделять одно от другого? – совершенно естественно удивился Рэнсом. – Для меня не составляет труда помочь нести сумку даме и одновременно уважать ее за профессиональные знания.
С этим было трудно спорить, но что-то в его взгляде нервировало Гаррет. И пока она стояла в нерешительности, Рэнсом протянул к ней руку и сказал тихо, но настойчиво:
– Пожалуйста.
– Благодарю, но я сама, – отказалась
Рэнсом пошел за ней, отстав на шаг и засунув руки в карманы.
– Где вы научились так метать ножи?
– В Сорбонне. Несколько студентов-медиков образовали группу и развлекались этим после занятий, исключительно чтобы поразить друг друга. Они соорудили мишень за лабораторным корпусом. – Гаррет помолчала, а потом призналась: – У меня никогда не получалось метать нож с ладони вверх.
– Сколько вы пробыли во Франции?
– Четыре с половиной года.
– Молоденькая девушка посещает лучшую в мире медицинскую школу, – задумчиво произнес Рэнсом. – Далеко от дома, с преподаванием на чужом языке. Вы отважная женщина, доктор.
– У нас ведь женщин не принимали в медицинские школы, – рассудительно заметила Гаррет. – У меня не было выбора.
– Можно было бы сдаться.
– Такой вариант не рассматривался, – возразила она, и Рэнсом улыбнулся.
Они миновали мрачное здание, разбитые витрины которого были заклеены бумагой. Рэнсом потянулся к Гаррет, чтобы помочь ей обойти груду мусора, и она рефлекторно съежилась от легкого касания его руки.
– Вы можете не бояться моих прикосновений, – сказал Рэнсом. – Я лишь хочу помочь вам добраться до дома.
– Это не страх, – робко заметила Гаррет, поколебавшись с признанием. – Мне кажется, что стремление к независимости глубоко въелось в мою кожу.
Они двинулись дальше по тротуару, но прежде Гаррет перехватила его короткий выразительный взгляд, брошенный на докторский саквояж, и хмыкнула:
– Я позволю вам понести сумку, если вы заговорите со мной на своем родном языке.
Рэнсом резко остановился и с удивлением воззрился на нее так, что между темными бровями обозначилась морщина.
– Где я прокололся?
– Я уловила отголоски ирландского акцента, когда вы стали угрожать одному из солдат. А еще то, как вы прикасаетесь к головному убору… У вас это получается медленнее, чем у англичан.
– Мои родители были ирландцами, а вырос я здесь, в Клеркенуэлле, – буднично произнес Рэнсом. – Я этого не стыжусь. Но иногда акцент мешает. – Когда он заговорил на ирландском наречии, голос его изменился, зазвучал гортанно и еще более низко, лицо осветила улыбка. Детектива как будто подогревал изнутри медленный огонь. – А теперь, возлюбленная моя, что ты мне поведаешь?
Захваченная врасплох произведенным эффектом, который пронзил ее до глубины души, Гаррет не знала, что сказать, и, наконец, выдавила:
– Вы излишне фамильярны, мистер Рэнсом.
Его улыбка стала еще шире.
– Это плата за то, что вам захотелось услышать ирландское наречие. Придется смириться.
– «Возлюбленная»? – В полном замешательстве, Гаррет двинулась дальше.
– Воспринимайте это как комплимент вашему обаянию и красоте.
– Полагаю, это называется лестью, – твердо заявила она. – И, пожалуйста, избавьте меня от нее.
– Вы такая умная и волнующая женщина, – продолжил он, словно и не слышал ее. – И на всякий случай: я имею слабость к зеленым глазам.
– У меня трость в руке, – напомнила Гаррет, возмущенная донельзя.
– Вы мне ничего не сделаете.
– Может, и нет, – согласилась она, стиснув рукоять, а в следующий момент взмахнула своим оружием и обрушила на Рэнсома горизонтальный удар, не слишком сильный, чтобы не нанести серьезного увечья, но достаточный, чтобы преподать чувствительный урок.
Однако вместо этого, к негодованию Гаррет, она сама получила урок. Выпад был умело блокирован ее же собственным саквояжем, и опять она лишилась трости, а сумка грохнулась на землю, зазвенев содержимым. Не успев сообразить, что к чему, Гаррет снова оказалась в захвате Рэнсома, который прижимал трость к ее горлу.
– Вы заранее оповещаете, что намерены предпринять, дорогуша, – раздался у нее над ухом притягательный, теплый, словно виски, голос. – Это дурная привычка.
– Отпустите! – выдохнула она, извиваясь в бесплодной ярости.
Рэнсом не ослабил хватку.
– Поверните голову.
– Что?
– Поверните голову, чтобы ослабить давление на горло, и схватитесь за трость правой рукой.
Гаррет замерла, а потом до нее дошло, что он объясняет ей, как освободиться от захвата, и подчинилась.
– Используйте захват с внутренней стороны, чтобы уберечь горло. – Рэнсом дождался, пока она выполнит команду. – Да, именно так. Теперь рваните конец трости вниз и одновременно ударьте меня левым локтем в ребра. Слегка, если не возражаете. – Она выполнила команду, и Рэнсом согнулся пополам. – Отлично! Теперь схватитесь за трость двумя руками. Шире захват! Развернитесь вокруг нее и одновременно нырните под мою руку.
Гаррет последовала инструкциям, и о чудо! – оказалась на свободе! Повернувшись к детективу и во все глаза глядя на него, она не могла решить, поблагодарить его или треснуть по башке.
Мягко улыбаясь, Рэнсом поднял саквояж и предложил ей руку, как будто они степенная парочка, направлявшаяся на прогулку в Гайд-парк, но Гаррет, проигнорировав его жест, двинулась вперед.
– Самый распространенный способ нападения на женщин – это когда хватают за горло и душат спереди, – сказал он. – На втором месте нападение со спины с захватом горла. И третий способ, когда женщину хватают сзади и уносят куда-нибудь. Разве ваш учитель по боевым искусствам не показал, как нужно защищать себя без трости?