Таинственный рыцарь и грустная курица
Шрифт:
Небольшое лирическое отступление про любовь.
Ну что же, уважаемые дамы и господа, как бы читатели, я, как бы писатель, хочу вам сказать следующее. Я пописываю для вас романы, вы их почитываете. Даже если вы и не почитываете, я всё равно пописываю. Я не могу, чтобы не писать, потому что я настоящий писатель, а не графоман какой-нибудь. А настоящий писатель не может чтобы не писать. Вот, например, Чехов Антон Павлович, Толстой Лев Николаевич не могли прожить
А первый признак настоящего читателя какой?.. Он не читает всякое г*вно. А так как хорошей, качественной литературы мало, а современная литература — это навоз… поэтому настоящий читатель вообще нихрена не читает.
И мои произведения настоящий читатель тоже не читает… он их проглатывает, то есть читает и перечитывает… Почему?.. Потому что всём этом литературном навозе есть жемчужина, и это мои романы.
Из гениев современности только я пишу и талантливо, и про это. То есть я пишу эротические детективы. И пишу очень красиво… Не читали ни разу?.. И даже не слышали?.. Хорошо, вот оцените мой перл любовно-эротического детектива… Так начинается заключительная глава романа про девушек, которые писают по утрам.
«Полковник Пронин совершено голый бежал навстречу ветру и стрелял по-македонски с двух рук, его гонады (яйца) и волосы на голове развевались на ветру, а пятая точка издавала свистящие звуки — это она громко пукала от напряжения. Огромный член при таком быстром беге больно бил его по коленям. Контрразведчик громко кричал: Врёшь, не уйдёшь.
Он бежал не просто так… Нет!
… Вы думаете, он преследовал банду неуловимых убийц?.. Тоже нет! Он бежал за своею судьбой, за своей удачей, которая смеясь уходила от него… протекала, как песок сквозь пальцы. Эту удачу звали Любовь… Она (Любовь) отвечала Пронину:
— Москва — Воронеж. Не догонишь. А догонишь — не возьмёшь!..»
Ну как?.. Не нравится?.. Мне тоже… Я, пожалуй, стрельбу по-македонски уберу из произведения, а про письку оставлю… Потому что слишком жестоко стрелять в собственную Любовь. Хотя, если быть честным до конца, мужчины всегда жестоко убивают своих возлюбленных — ревностью и непониманием. Это хуже, чем из пистолета (читайте про несчастную любовь в следующей книге).
Пока я записывал свои мудрые мысли, своё философско-лирическое отступление, наши герои успели прийти домой, выпить, закусить и приступить к «распутству». Прошу извинить меня, господа читатели, за гнусное поведение моих героев. Это не я такой… Это они такие распущенные, и занимаются непристойностями прямо на страницах этой книги.
Итак!.. За кухонном столом в трусах и в сиреневых носках сидел Ферапонт Пронин, перед ним стояла Афродита, совершенно голая. Она включила на смартфоне музыку, и, шепелявя и присвистывая, пела песню вместе с Ириной Шведовой: «Я отдала тебе, АмеЛика Лазлучница, того, кого люблю… ХЛани его, хЛани…» В одной руке у ней был граненый стакан с коньяком, в другой руке зажженная сигара. По её щекам текли слёзы.
Так и хочется написать: «Она была прекрасна в своей наготе». Ну по крайней мере, дама действительно старалась понравиться.
Во-первых, она разделась догола и показала полковнику Пронину все свои прелести: обвисшую грудь, огромную ж*пу, на которой зрели два огромных чирья, кривые ноги и синюю кожу, покрытую пупырышками.
Во-вторых, на шее «соблазнительница» оставила розовый воздушный платок, а на ногах туфли-шпильки сорок пятого размера, на левую ногу чуть повыше колена она надела розовую подвязку в цвет шейному платку.
Полковник знал этот психологический прием, когда партнёрша по сексу, для большего возбуждения мужчины, оставляет на себе часть одежды… Это действительно выглядит эротично и возбуждающе, если, конечно, не переусердствовать с этим психологическим приёмом. Одна любительница интима занималась сексом в зимних сапогах, в меховой шапке и шерстяных варежках… некоторым её кавалерам нравился такой секс. Это ролевая игра у ней называлась «Трахни белую медведицу».
А мужчины этот приём (оставлять часть одежды на себе) используют постоянно. Они для соития никогда не раздеваются полностью, оставляют на себе семейные трусы и высокие чёрные или серые носки.
А знаете, почему так?.. Почему и мужчины, и женщины оставляют для соблазнения противоположного пола часть одежды? Это историческая память…
Небольшой экскурс в историю.
Когда-то давным-давно, во времена царизма, все знатные дамы носили корсет. Они, с помощью прислуги, утром надевали и зашнуровывали его, а перед сном поздним вечером снимали корсет. Его нельзя было надеть или снять самостоятельно, поэтому и носили его весь день. Панталоны женщины тоже носили, не снимая, с утра до позднего вечера, так как верхняя часть панталон закреплялась под корсетом. Чтобы женщина могла в течение дня справлять естественные надобности или тайно с любовником заниматься сексом, не снимая панталон, их снизу не сшивали… В общем, панталоны — это две половинки материи буквой П, связанные снизу, на ноге, подвязками. В старорежимное время женская подвязка для мужчины означала скорый секс. Примета была такая… если мужчина задрал у женщины юбку (с её согласия, конечно) и увидел подвязку, значит, у него секс будет… через пять минут.
В наше время мужчины тоже занимаются сексом не совсем обнажёнными… в трусах приспущенных до колен и носках. Они оставляют на себе нижние интимные вещи не с целью возбудить женщину, а по другой причине.
Ну, во-первых, стесняются сразу показывать избраннице своё небольшое «приусадебное хозяйство». Сюрприз даме делают. Во-вторых, в носках у любимых мужчин не очень чистые ноги, заскорузлые пятки и грязь между пальцами, ну и вонь нестерпимая.
На Руси аналогом носков были крестьянские онучи, представлявшие собой кусок холщовой ткани, которая обматывалась вокруг ступни и голени и перевязывалась веревкой, а уже поверх нее надевались лапти. При половом акте с чужой женой крестьяне онучи, да и лапти тоже оставляли на себе. По крайней мере, днём они их точно не снимали.
В двадцатом веке на этих вещах, то есть носках, не было резинок, и они крепились на ноге специальными подтяжками. Снять с себя носки можно было только приложив усилия и потратив некоторое время. Мужчины снимали их только вечером перед сном, а надевали утром перед выходом на работу. А когда им нужно было торопиться, они носки не снимали. Например, при сексе с чужой пассией, чтобы случайно утром в спешке не забыть их (вдруг муж неожиданно вернётся).
Хотя спешить куда-то было вообще нехорошо. Даже поговорки были такие: «Поспешишь — людей насмешишь»… «Спешка нужна при ловле блох и при взъерошивании лохматки у чужой жены»…
Ну, это, про спешку я так, к слову сказал. А сейчас и блох нет, и никто никуда не торопится, да и к чужим женам кобельеры больше в окна не лазят.
Почему?
Так мужики толстые стали и в окна не проходят. Да ещё и ленивые. Свою половину обогреть раз в месяц и то не всегда могут… Не хотят. Им бы только пожрать да футбол по телеку посмотреть.
Итак, как я уже говорил, полковник сидел в семейных трусах, до колен, и в носках. Перед ним, слегка завывая, пела песню голая Афродита, при этом она подмигивала ему и кривляясь манила в спальню. Уж очень ей хотелось побыстрее заняться всякими извращениями.