Так было. Размышления о минувшем
Шрифт:
В качестве примера приведу только один эпизод из письма: «Корпусной ветлазарет имеет штат до 200 человек, а армейский до 300. За время войны, то есть за 50 дней, армейский ветлазарет оперировал трех лошадей и тех пристрелил». Он приводил и другие примеры вопиющего характера. Заканчивал он письмо так: «Единственно, что нужно, – разгрузить тыл и всех людей бросить на фронт».
Для того чтобы разобраться с численностью тыловых подразделений, по предложению Сталина в начале августа 1941 г. состоялось решение ГКО об образовании комиссии по вопросу Наркомата обороны. Председателем комиссии назначили меня. В нее вошли: Шапошников, Хрулев, Щаденко, Косыгин, Мехлис, Маленков.
Вопросы, рассматриваемые комиссией, были сложными в первую очередь потому, что в условиях военного
Помимо этих постоянных обязанностей на меня возлагались эпизодические, временные поручения, и каждый раз по предложению Сталина. В первые месяцы войны создавались различные комитеты и комиссии, которые, выполнив временные, но актуальные и срочные задачи, прекращали свое существование. Так, через два дня после начала войны, когда стала несомненной реальность захвата противником ряда наших городов, был образован Совет по эвакуации под председательством Кагановича, где по предложению Сталина я стал первым заместителем для теснейшей связи совета с политбюро узкого состава.
В октябре 1941 г., помимо Совета по эвакуации, был дополнительно создан Комитет по эвакуации в глубь страны продовольствия, запасов мануфактуры, текстильного оборудования, сырья и пр. Мне поручили возглавить этот комитет. Обстановка с эвакуацией обострялась с каждым часом. Надо было принимать экстренные, но обоснованные решения – какие предприятия вывозить в первую очередь, откуда, какими путями и куда их направлять.
В феврале 1942 г. был создан Транспортный комитет, который формально возглавил сам Сталин. В числе членов был и я. Летом 1942 г. в связи с поражением под Харьковом и новым отступлением была создана новая Комиссия по эвакуации при ГКО, куда включили и меня. Ею руководил Шверник.
К середине декабря 1941 г. резко обострилось положение на железнодорожном транспорте и был экстренно создан новый Комитет по разгрузке транзитных и других грузов, застрявших на железных дорогах, в котором я стал председателем. В него входили Вознесенский, Косыгин, Хрулев. Работали мы в тесном контакте с Наркоматом путей сообщения, возглавляемым Кагановичем. При наличии огромного количества груженых вагонов на дорогах не хватало порожняка для отправки новых грузов. Причина состояла, кроме прочего, в том, что необычно большое количество эшелонов с эвакуируемым оборудованием и другими материалами застряли в тупиках, на разъездах, перевалочных базах. НКПС не был в состоянии разрубить этот сложный узел, так как многие наркоматы не торопились разгружать вагоны с прибывшим оборудованием и материалами ввиду неподготовленности производственных площадей и отсутствия складов и превратили эти эшелоны в склады на колесах. Образованный Комитет по разгрузке, решения которого были обязательны для всех наркоматов, должен был в оперативном порядке решить вопросы о разгрузке и продвижении застрявших грузов. Каждый из нас, членов комитета, имея в своем распоряжении данные из НКПС о наличии грузов на дорогах и их принадлежности, готовил конкретные предложения для решения вопросов без какого бы то ни было промедления. Из данных переписки НКПС стало ясно, что особого вмешательства комитета в первую очередь требуют Северная, Горьковская, Рязано-Уральская, Сталинградская, Пензенская, Ярославская, Юго-Восточная и Ленинская железные дороги.
Кроме того, было много транзитных эшелонов с углем, нефтью, мазутом, застрявших на дорогах, так как железные дороги не могли пропустить их к адресатам. Были и такие топливные маршруты, адресаты которых уже эвакуировались в другие места. В таких случаях принимались решения разгружать уголь на ближайшие к железным дорогам заводы, электростанции и на склады железных дорог, а освободившиеся вагоны направлялись под погрузку добываемого угля.
1 января 1942 г. в связи с жалобой наркома черной металлургии Тевосяна комитет поручил замнаркома путей сообщения Дубровину срочно рассмотреть вопрос о продвижении вагонов с углем, особенно коксующимся, на предприятия
Комитет рассматривал и принимал решения и по другим конкретным случаям скопления вагонов. Так, 1 января 1942 г. нарком танковой промышленности Малышев обязывался в 2-дневный срок обеспечить разгрузку 312 вагонов с оборудованием Кировского завода из Ленинграда, простаивавших на станции Челябинск с 11 декабря 1941 г. Наркомсредмаш Коган обязывался в 3-дневный срок обеспечить разгрузку оборудования автозавода им. Сталина из Москвы, прибывшего на станции Челябинск и Шадринск. Наркомцветмет Ломако обязывался принять меры к разгрузке вагонов с оборудованием алюминиевых заводов, простаивавших на Южно-Уральской железной дороге. Каждое распоряжение предусматривало отчет перед комитетом строго в назначенный день. В решениях комитета предусматривалось привлечение к работе по разгрузке местного населения, максимальное использование всех погрузочно-разгрузочных механизмов, независимо от ведомственной принадлежности. НКПС был обязан ежедневно докладывать Комитету по разгрузке сведения по каждому промышленному наркомату и по каждой железной дороге. Имелись, конечно, и застрявшие грузы военного назначения, что вызывалось быстрыми изменениями обстановки на фронте. С этой задачей успешно справлялся член комитета Хрулев.
Комитет принял решение восстановить Переселенческое управление при Совнаркоме СССР, возложив на него функции трудоустройства эвакуированного населения.
Менее чем за месяц нам удалось разрядить нетерпимую обстановку на железных дорогах, после чего комитет прекратил свое существование.
Глава 33
Переговоры с США и Великобританией о военных поставках и кредите
В деле снабжения Красной армии известную роль сыграли поставки наших союзников. В первый же день войны, 22 июня 1941 г., английский премьер-министр Черчилль заявил по радио: «Мы окажем русскому народу и России любую помощь, какую только сможем». 24 июня 1941 г. президент США Рузвельт также объявил о предоставлении Советской России всей возможной помощи.
27 июня 1941 г. в Москву возвратился из Англии ее посол в СССР Стаффорд Криппс. Вместе с ним прибыли военная миссия во главе с генерал-лейтенантом Макфарланом и экономическая миссия во главе с Лоуренсом Кэдбюри. В беседе с Молотовым Криппс сказал, что экономическая делегация должна установить контакт с Микояном и что работать эта делегация будет непосредственно под его, Криппса, руководством. 10 июля 1941 г. Криппса принял Сталин, и через два дня Молотовым и Криппсом было подписано Соглашение между правительствами СССР и Великобритании о совместных действиях в войне против Германии.
Вести экономические переговоры с Криппсом и Кэдбюри поручили мне. Криппс был лет на шесть старше меня, имел большой опыт ведения переговоров, обладал твердым характером. Он настойчиво старался проводить свою линию, всеми силами пытаясь навязать мне свое мнение. Поскольку я не уступал его давлению, переговоры по вопросу предоставления нам кредита имели очень острый характер, были трудными и длительными. Дело дошло до того, что Криппс, видя, что я не собираюсь поддаваться его нажиму и последовательно настаиваю на условиях получения кредита, выгодных нам, хотел разрешить возникшие затруднения со Сталиным. Сталин Криппса не принял, поручив это Молотову, который отказался вмешиваться в наши дела. Криппсу пришлось продолжить переговоры со мной, и 16 августа 1941 г. мы с ним все же подписали кредитное соглашение. Это далось нелегко.
Те суровые дни не могли не наложить отпечатка и на характер этих бесед. Все они проходили в исключительно деловой обстановке, носили жесткий и конкретный характер.
Стоит заметить, что после возвращения из Москвы Криппс сделал головокружительную карьеру. Черчилль ввел его в состав коалиционного военного кабинета в качестве лорда– хранителя печати. Он стал лидером палаты общин. После победы лейбористов на парламентских выборах в 1945 г. Криппс вошел в состав правительства Эттли, получив сначала портфель министра торговли, затем – экономики, после чего – министра финансов.