Шрифт:
Вместо пролога.
11 июля 2002 года.
В ранних электричках нет ничего интересного. Что может быть привлекательного в усталых дачниках, старушках, страдающих бессонницей, гастрбайтерах, стремящихся попасть в город до того, как полусонные патрули выползут на свой ежедневный промысел? Их судьбы тусклы, лица серы, а физиономии обыденны…
Вова-Паровоз, окинув взглядом очередной вагон, лениво шествовал дальше, почти не обращая внимания на убогих обитателей потертый скамей. Собаки везли один и тот же контингент, и Вова с друзьями всегда находили себе занятие. Себя они гордо именовали «санитарами».
Трое таджиков, невесть как попавшие в электричку, без лишних уговоров поделилась своим нехитрым «скарбом». Парочка молдаван в замызганных куртках со следами краски на лопатообразных ладонях, немного пошумев и пожаловавшись на жизнь, скинулась. Дела шли своим чередом, пока Гвоздь, безбашенный малолетка с залитыми пивом и безнаказанностью глазами, не заприметил в углу крашенного «узбека».
Если бы Вова мог предвидеть будущее, он бы, конечно, увел команду. Но таким талантом двадцатилетний предводитель ячейки самопровозглашенного «истинно русского общества» не обладал…
– Ну, чуркоган, ты приехал…
Двое мужчин, сидевших на соседних местах и тихо переговаривавшихся, удивленно подняли головы.
Один – двадцатипятилетний, поджарый, с обветренным и загорелым дочерна лицом. Второй – с яркими восточными чертами, скуластый, уже немолодой, но тоже подтянутый, с нехарактерными для его лица светлыми волосами. Оба были одеты в дешевые китайские рубашки, новые турецкие джинсы и польские кроссовки. Скромные холщовые рюкзаки у ног могли принадлежать кому угодно – от туристов до менеджеров низшего звена, выезжавших за город на «подышать».
«Санитары» прошли бы мимо, если бы ушлый Гвоздь не заприметил на руке пожилого явно недешевый массивный серебряный перстень и золотой браслет. Это в корне поменяло отношение к путникам.
– Чё, голубки, добро пожаловать в Рас-с-сию! Сидящий у окна двадцатипятилетний «курортник» скептически прищурился.
Семеро бритоголовых, накаченных дешевым алкоголем подростков, почему-то не вызвали в нем уже ставшей привычной для «санитаров» оторопи. Схожие черные куртки, темные джинсы и стоптанные берцы, как и бритые «под ноль» головы под разномастными бейсболками – давно стали верительными грамотами «санитаров»… Большинству «клиентов» даже не надо было пояснять что к чему – докумекивали сами.
Вова нахмурился. На двух ранних посетителей пригородной электрички их вид, по-видимому, не произвел никакого впечатления.
– Ну а вы, собственно, кто такие?
Младший из путешественников спросил таким рядовым тоном, так обыденно, что Вова не нашел ничего лучшего, как представиться:
– Крестоносцы мы… «Узбек» радостно улыбнулся:
– Так и мы тоже! Паровоз взорвался:
– Какое «и мы», ты, чурка?! Ты где такой загар приобрел?! В Молдове, ебнрот?!! Или в «неньке Вильной Украине»?! А, может, в горах?! На курорте? У тебя ж, мля, акцент, как у чурбана базарного, а туда же – «и мы»! Вчера, небось, еще овец у себя в ауле трахал, а тут к нам в Питер приперся, и уже – «мы», козлина говорящая!!!
Ощущая за спиной молчаливую поддержку остальных, Вова пер все дальше, если бы не наткнулся на взгляд «молодого». Такие же тусклые злые глаза становились у его отчима, отчалившегося по нескольким ходкам уркагана, на котором болтались один доказанный и куча «недовешенных» трупов, когда он начинал злиться. Тогда мамка, отпитая, но еще не растерявшая мозги, прятала маленького Вовку от «тятькиного» гнева.
– Короче… Паровоз запнулся, но отступать ему было нельзя. В стае – свои законы.
– Короче так… Ты, – скинхед ткнул пальцем в пожилого «азиата». – Давай сюда свои бранзулетки, перстень и браслетик. А ты, – тычок в сторону «молодого». – Ме-на-гер, за борзость гони сюда кошелек. Прикину сколько штрафа брать.
Молодой усмехнулся. Недобро так, по-звериному. У Вовы опять нехорошо заныло в низу живота. Не булькай там бутылочка «Клинского» и не подпирали бы спину одобрительно порыкивающие члены стаи, он отступил бы, а так… Так он стоял и ждал… Ждал возмущенного гомона, возгласов, угроз или просьб. Чтобы на любую реакцию обрушить на противника то, что он олицетворял в глазах своих соратников, – силу! Ждал, поигрывая полупустой бутылочкой пивка, своего любимого и привычного оружия.
Вместо этого оба объекта наезда молча встали и… Это даже нельзя назвать нападением. Нападение – это когда один атакует, второй защищается. Поднявшиеся со своих мест путешественники просто избивали своих противников.
Молодой коротким тычком в шею вырубил вожака, поднырнул под руку размахивающего кастетом юнца и двумя ударами выбил дух из самого крупного бритоголового. Стоявший сбоку скинхед с торчащим из-под куртки голубым футбольным шарфиком только потянул из кармана цепь, как пальцы «жертвы» гоп-стопа сомкнулись на его кисти. Хрустнули кости, налетчик взвыл. Кулак «менагера» впечатался в скулу, отбрасывая тело к выходу из вагона.
Узкий проход не позволял «санитарам» использовать численный перевес, но он же и нивелировал преимущество в скорости путешественников перед мешающими друг другу налетчиками.
Более пожилой «узбек» не остался в разыгравшейся схватке сторонним наблюдателем. Короткая трость, больше похожая на палку, мелькала в его руке с сумасшедшей скоростью, сея панику в стане противника.
Впрочем, победа в схватке еще не была предрешена. Отброшенные к тамбуру, избитые, потерявшие вожака отморозки не сдавались.
– Сзади! – голос товарища заставил молодого путешественника обернуться.
Паровоз, отхаркивавшийся на заплеванном семечками полу, тянул из-за пояса свое главное сокровище. Молодой не оплошал.
ПМ налетчика еще только бликанул в тусклом свете электрички, как в полуоткрытый рот лидера скинхедов вошло дуло спортивного «Смит и Вессона» десятой модели.
– И что это ты собираешься делать с этой пукалкой… панк? – в голосе путника сквозил интерес… Искренний интерес. – Ты как вообще, везунчик или нет? Молодой взвел курок и добавил, зло цедя слова:
– Я имею в виду сегодня? А? Вова молча положил ствол на пол.
«Менагер» ухмыльнулся. Рукоятка револьвера, обитая резиной, но от того не менее тяжелая, впечаталась в затылок стоявшего на коленях скинхеда, отправив лидера ячейки в заслуженный нокаут.