Так кто тут хомо сапиенс?!
Шрифт:
– Бари! Взять нарушителя!
Бари поднял от ямки невинные огромные глаза, посмотрев с недоумением в сторону папаши:
– И чего мы так орём?
Хозяин напрягался:
– Бари! Чужой! Остановить нарушителя!
Собаки зашлись лаем. Мы их еле держали, а хозяин Бари всё не унимался. Сторожевик явно тормозил. Наконец, он медленно оторвался от ямки и пошел в сторону шатающейся девицы. Затем не спеша повернулся, внимательно посмотрев на хозяина. Глаза его говорили: «Может не надо её брать, она и пахнет-то отвратительно». По лицу хозяина понял: надо!
Девица тем временем старательно наводила фокус на огромную собаченцию, двигающуюся
У бедного Бари приключился нервный тик. В его глазах запрыгали стрелочки, отсчитывая секунды до убиения. Увидев, что девицу никак не обойти, пёс развернулся назад и сигнальной ракетой рванул к хозяину. Добежав до «предводителя войн» с алкоголиками, Бари спрятался за ноги хозяина, и тихонько высунул большой кожаный нос между его коленками. Нос был горячим, огромная голова нервно подергивалась.
Дикий хохот потряс старушек, дремлющих на ближайшей лавочке. Девица добежала до торчащего носа Бари, остановилась, зашаталась и уставилась на коленки оппонента, до последнего пытаясь сохранить равновесие. Человек звучит гордо, а пьяный человек, да ещё женского пола, устоявший на двух конечностях, целящийся кулаком в кожаный нос собаки, торчащий между двух ног хозяина – виртуоз природы.
Бари понял – сейчас получит в пятак. Хозяин попытался воззвать к разуму девицы, но эта сторона её уже не интересовала: её задели, затравили собакой, в ней пылал праведный гнев.
Мадам медленно перевела взгляд вверх, сжала кулак покрепче, и выставила его перед собой, уставившись на поблескивающие, запотевшие очки хозяина собаченции. На лице появилась почти детская улыбка: «Что там нос! Врезать по очкам куда интереснее»
Замахнувшись, девица собиралась опустить кулак ровно на пенсне, но от замаха её занесло в сторону и, запнувшись о бортик асфальтовой дорожки, она села на пятую точку.
Ситуация разрешилась неожиданно. Мимо проходил вполне трезвый молодой парень, который принялся поднимать пьяную девицу, а хозяин Бари, схватив питомца за шиворот, выставил средний палец руки, поправил на носу очки и, откланявшись, с несущимися на голову сторожевика проклятиями, отправился домой.
Остальные участники драмы икали от хохота. На зелёной травке кувыркались молодой человек и амазонка. Поднять девицу с первого раза парню не удавалось. За первой попыткой следовали вторая, третья. Борьба нанайских мальчиков – увлекательное зрелище. Наконец, девушку переместили на лавку к старушкам, чем доставили им большое удовольствие. Теперь они принялись живо обсуждать молоденьких: «Славянки издревле считались крепкими, не всякий и мужчина-то справится с нашей бабой. А очкарику-то досталось… и поделом ему»!
Яд
Алина тряслась на заднем сидении в легковушке, прижимая к себе мёртвую собаку. Они ехали в крупнейшую ветеринарную клинику Москвы на вскрытие. Необходимо было понять, в чём причина смерти. Она даже не могла плакать от содеянного с её десятимесячной девочкой редкой породы – чехословацкой волчьей собаки. На губах любимицы застыла пена, а её мордочка была сведена страшной судорогой. Её Эрлочка…
В памяти Алины всплывали одна за другой картины. Вот она везёт свою толстенькую серую малышку из аэропорта домой. Та прижимается тёплым тельцем к её груди, сидя за пазухой и грустно смотрит в глаза, пытаясь понять, куда попала. Дома их ждут муж и огромный пёс Энрик. Он той же породы что и Эрла. Чехословацкая волчья собака – гибрид немецкой овчарки и карпатского волка. Собственно, Эрлочку взяли в пару к Энрику. Он – заслуженный пёс, многократный чемпион всевозможных выставок, не так давно прошёл очень серьёзный финский тест на испытание психики и получил высшую оценку среди всех пород. Да и не мыслит она у себя собак другой породы. Всю жизнь занималась овчарками, а потом случайно увидела влчаков и влюбилась в них с первого взгляда. Эрлочка будет хорошей подружкой Энрику.
Первая ночь с ней была беспокойной. Эрла перенервничала и всю ночь выла. Хозяева её успокаивали, а утром взял под свою опеку Энрик. Он нежно облизывал подружку, побежал показывать участок, стал учить разным собачьим наукам. Они вместе рыли ямки, собирали ягоды смородины с кустов. Эрла смешно морщилась от кислятины и чихала. А потом к ним стал прибегать соседский беспородный пёсик Барончик, и они весело играли втроём…
А вот Эрла на выставке со своим ровесником Люпусом. Люпус – сын Энрика и его иногда привозят в гости. Они сидят в одной клетке и смотрят, как по большому рингу бегают взрослые влчаки. Когда они станут большими, тоже выйдут на большой ринг. А потом, после выставки, друзья носятся по Сокольническому парку и играют в прятки. То один спрячется в кустах, то другой, а как найдут друг друга, так катаются клубком, взвизгивая от щенячьего восторга…
Следующая картинка заслепила глаза Алины, защипала, но она сдержалась. Лето, лесное озеро, камыши. Эрла плещется в воде, вся окутана алмазными брызгами, переливающимися вокруг отряхивающейся головки. Янтарные глаза светятся счастьем. Энрик охраняет её покой и следит за ней в оба…
Алина погладила холодную голову.
– Эрлочка, —зашептала она, – за что? Как же так? Какие же страшные муки ты приняла… Валентин! – севшим голосом спросила мужа, – как же это случилось?
Между бровями мужчины пролегла резкая глубокая морщина. Ему было трудно говорить. Он сам не понимал, откуда берутся силы сдерживаться. То, что он увидел, застыло в памяти, врезалось. Счастье, что Алины не было рядом. Он не представлял, как она смогла бы перенести увиденное? Как плакала соседка… Как они закапывали Барончика, потому что соседка не захотела делать вскрытие…
Он понимал, что удар был направлен не на Эрлу, а на Энрика. Это Энрик – лучший представитель породы. Это его две недели назад повязали с двумя многообещающими девочками, одна из которых тоже сумела пройти финский тест. Ведь этот тест не могут пройти очень и очень многие породы, а уж тем более удивительно, что его с такими отличными результатами прошли гибриды волка. Хотя, как раз неудивительно: известно, что зачастую гибриды получаются умнее и сообразительнее.
Так что травили Энрика, а попались другие…
– Я был в доме. Всё было тихо. Эрла бегала по участку с Барончиком. Энрик был со мной. Ты же знаешь, когда собаки играют, их слышно. Увлёкся своими делами, потом вспомнил, что Эрла давно гуляет, да и тихо как-то на участке. Вышел. Эрла с Барончиком лежат на земле, тела сводит судорогой, у обоих пена из пасти, глаза закатились. Кто-то отравил. Кому это надо? – Валентин не стал произносить вслух ничьих имён, хотя версии вертелись одна за другой и кое-какие подозрения были. Его слова прервал звонок мобильного телефона. Алина поднесла трубку к уху, оттуда послышался стон: