Егор Гайдар более склоняется к версии Кравченко, хотя и с ней не во всем согласен. В частности, он не может подтвердить, что разговор шел именно по такой схеме: дескать, в основном дискутировали друг с другом Ельцин и Кравчук, которые никак не могли договориться между собой, но потом в спор вступил Витольд Фокин, который и привел двух лидеров к согласию.
– Память ведь иногда изменяет, - говорит Гайдар, - особенно когда речь идет о таких деталях, кто с кем пикировался, что сказал Ельцин, что сказал Кравчук, что сказал Фокин… Но у меня не было впечатления, что все смотрели Кравчуку в рот и что Борис Николаевич допытывался у него, какая форма Союза может сохраниться после украинского референдума. Там был общий обмен мнениями
о сложившийся ситуации, не более того. Я бы сказал так: ключевые вопросы за ужином, конечно, не были решены. То есть все согласились с тем, что Советский Союз - не функционирующее государство, и с этим что-то надо делать. Вот с этим все согласились. Но сама формула документа, его текст, - они, конечно, были подготовлены не в этом застолье, они были готовы где-то к двум часам ночи, после напряженной работы группы экспертов.
И все-таки еще одна версия происходившего за ужином. Сергей Шахрай (в интервью «Новым известиям»):
– Борис Ельцин и Станислав Шушкевич поначалу пытались уговорить Леонида Кравчука сохранить хоть в каком-нибудь виде Союз. Однако украинцы не желали даже слышать это слово. Кравчук вообще держался очень вальяжно, непривычно уверенно в себе. За неделю до этого он был с большим перевесом избран президентом, и за спиной у него был референдум 1 декабря, на котором Украина проголосовала за независимость. Поэтому на все предложения он сразу отвечал отказом…
Как видим, из воспоминаний ряда участников беловежский событий все-таки вытекает: разговор за столом вечером 7 декабря в значительной степени сводился к тому, что приходилось уговаривать «вальяжного» Кравчука, не желавшего и слышать ни о каком объединении.
«Выпили, конечно, по рюмке»
Любимый мотив «беловежского мифа»: все там перепились, и в пьяном угаре развалили великую страну. Из рассказа Кравченко действительно можно сделать вывод, что за ужином выпили довольно много: чуть ли не каждый говорящий строил свою речь наподобие тоста, и все эти «тосты» шли по кругу. Гайдар отрицает это. По его словам, за ужином «выпили, конечно, по рюмке», но, в общем, было не до того. Все были напряжены, особенно три ключевых участника переговоров, поскольку отчетливо осознавали, что ситуация сложная.
Так все-таки ключевых участников было три или два? Как мы видели, по утверждению Кравченко, белорусская сторона - Шушкевич и Кебич, - не играла сколько-нибудь существенной роли в переговорах, так что все решали только Ельцин и Кравчук.
Гайдар:
– Я бы так не сказал. Начать с того, что белорусская сторона была одним из соавторов самого текста базового соглашения. Его, собственно, разрабатывали россияне и белорусы… За ужином - да, Шушкевич почти не участвовал в разговоре. Он вообще очень переживал происходившее. Станислав Станиславович не был ни сторонником сохранения Союза, ни его противником. Позднее, 8-го, перед подписанием документа, обращаясь к Ельцину и Кравчуку, он сказал примерно так (передаю его слова по памяти): «Вы - большие, а мы не такие большие. Мы примем любое решение, которое вы согласуете между собой. Но вы вообще-то понимаете меру ответственности, которую вы берете на себя?»
В общем, все-таки, как ни крути, у Шушкевича была второстепенная роль. Он сам ее обозначил этими словами.
– -------------------------
8 ДЕКАБРЯ, НОЧЬ И ДЕНЬ
Как рождался текст
Текст исторического соглашения писали ночью в коттедже, где остановился Гайдар. Как уже говорилось, над ним работали российские и белорусские эксперты. Украинцы в этом почему-то не участвовали (Гайдар: «Они подошли к той даче, где я жил, но через порог ее не переступили, не решились»). Хотя это странно: как-никак, Кравчук был основным тараном, долбившим Советский Союз. Впрочем, если говорить не о «таранной» функции, а о созидательной, - касающейся того, что все-таки должно быть создано на месте Союза, - тут Украина действительно не была в первых рядах. (Гайдар: «В тот вечер украинцы так и не поняли, что мы хотим там подписывать. В этой связи у них были колебания»).
С российской стороны над текстом работали госсекретарь и первый вице-премьер Эдуард Бурбулис, вице-премьеры Егор Гайдар и Сергей Шахрай, министр иностранных дел Андрей Козырев (иногда в этой группе упоминается еще первый помощник Ельцина Виктор Илюшин), с белорусской - вице-премьер Михаил Мясникович и министр иностранных дел Петр Кравченко.
Спрашиваю Гайдара, на какие документы опирались в этой скоропалительной работе. Та «Аналитическая записка Бурбулиса» играла при этом какую-то роль?
– Нет, - говорит Гайдар. – Это ведь был общеполитический документ, в нем не содержалось никакого плана будущего Беловежского соглашения.
– Кравчук утверждает, что у украинцев были какие-то свои разработки…
– Возможно, такие разработки и были, но они их нам не представили. Собственно говоря, как я уже сказал, украинская делегация в тот вечер вообще не принимала участия в работе над текстом. Работали мы и белорусы.
За основу взяли проект документа, подготовленный Шахраем. Он не был заранее ни с кем согласован, даже с Ельциным. Шли по нему, что-то редактировали, что-то дописывали. Текст писал Егор Гайдар.
Забавная деталь: в правительственной резиденции не оказалось не то что компьютера (их тогда вообще было мало), – даже пишущей машинки. Ее вместе с машинисткой привезли уже под утро из канцелярии Беловежского заповедника. Поскольку почерк у Гайдара, по его собственным словам, «отвратительный», ему пришлось диктовать созданный за ночь текст.
После завтрака руководители делегаций получили черновик текста. Теперь настала их очередь работать над документом.
Сергей Шахрай:
– Когда, наконец, была готова «болванка», ее размножили на телефаксе в трех экземплярах, и эти рулоны понесли через коридор в другую комнату, где сидели втроем Ельцин, Кравчук и Шушкевич. С ними в тот момент не было ни экспертов, ни советников. Никто не мог дернуть за рукав, добавить уверенности. Вот тут-то, к сожалению, и пошло вычеркивание. В основном вычеркивал Кравчук. Ельцин вынужден был соглашаться. К нам от президентов бумаги вернулись уже с пометками. Страницы снова исправлялись, множились, и так по несколько раз, пока не пришли к итогу, который Кравчук был готов подписать.
Уговаривают Назарбаева приехать
Позже говорили, что в Беловежской пуще трое лидеров вознамерились - и реализовали такое намерение - создать содружество трех СЛАВЯНСКИХ государств. В действительности такого намерения не было. В принципе в Вискули можно было бы пригласить и другие республики, опасались, однако, что Горбачев может сорвать такую встречу. Да и технически это было сложнее - собрать вместе не три, а одиннадцать-двенадцать республик. Не только собрать, но и быстро согласовать итоговые документы. Однако, когда эти документы были готовы к подписанию, решили пригласить в Вискули Назарбаева (наиболее значимую фигуру среди «центральноазиатских» лидеров, к тому же в ту пору весьма активную и популярную), с тем чтобы и он поставил свою подпись. Тем самым было бы продемонстрировано, что создается вовсе не объединение славянских государств, что СНГ открыто для присоединения всех бывших союзных республик.