Так сражались чекисты
Шрифт:
Медицинской службой 269-го стрелкового полка, оборонявшего район Мамаева кургана, руководил мужественный сын осетинского народа военврач II ранга Борис Урусович Цкаев. Здесь все медицинские работники действовали очень четко и самоотверженно. Их не страшили ни пули, ни осколки, если требовалось срочно оказать помощь раненым. Они бесстрашно шли в самое пекло боя.
Санинструктор Дина Зорина, которую красноармейцы любовно называли Зорькой, была и отважным воином. В одном из боев погиб весь расчет нашего миномета. Дина встала
В гуще контратакующих советских бойцов всегда находилась фельдшер 9-й стрелковой роты Анна Андриевская. Она продолжала оказывать помощь раненым даже тогда, когда была ранена сама.
Фельдшер Федор Брескин, в первые же дни боев за Мамаев курган оставшийся единственным медиком в 1-м стрелковом батальоне, выполнял свои нелегкие обязанности очень четко и организованно. С виду медлительный и застенчивый, в бою он преображался, действовал обдуманно и расчетливо. Ничего, что фашистский снайпер продырявил ему пилотку. Ничего, что пробита осколками санитарная сумка. Главное — жив, может помогать раненым.
Артиллерийским налетом разбило и завалило блиндаж медицинского пункта батальона. Солдаты откопали Брескина, и он, контуженный, оглохший, продолжал перевязывать раненых.
Выпускница Сталинградского медицинского института врач второго батальона Евгения Жданова бесстрашно шла в первых рядах сражающихся бойцов. Ее видели там, где было трудно, где нужна была помощь. В батальоне называли ее «солдатом жизни» — в минуту смертельной опасности она всегда оказывалась рядом с раненым и оказывала необходимую помощь.
В блиндаже полкового медпункта неподалеку от Мамаева кургана работал обаятельный человек — врач Б. Палей, обладавший неиссякаемой энергией и заражавший своим оптимизмом всех окружающих. Сутками не отходил он от перевязочного стола, выхаживал людей, которые, казалось, были уже обречены на гибель.
Весельчаком и балагуром был собранный и отчаянно храбрый в бою фельдшер Саша Бочанов. Вместе с шофером Суреном Казаряном он возил раненых на старой, не раз и не два пробитой осколками санитарной машине. Возил по лабиринту изрытых воронками, заваленных грудами кирпича, сгоревшими трамваями и столбами улиц, в огне и дыму. Труден и полон опасностей был этот путь от Мамаева кургана до переправы.
Когда становилось известно, что в каком-нибудь подразделении не хватает медицинских работников, туда немедленно отправлялся Бочанов. Он оказал помощь многим десяткам раненых.
В начале сентября Б. Цкаеву и А. Бочанову удалось разыскать на берегу Волги две больших лодки. Кое-как отремонтировав их подручными средствами, медслужба полка организовала свою собственную переправу, которая работала круглосуточно.
В боях у первой городской больницы нелегко пришлось медицинским работникам 270-го стрелкового полка. Многие из них были ранены, многие убиты.
Фельдшер Александр Жидок вынес из-под огня более 40 тяжело раненных бойцов, сам был ранен в обе ноги. Смертью героя погибла Поля Политова.
17—19 сентября один из батальонов полка дважды попадал в окружение у реки Царицы. Скопилось много раненых. Всем им была своевременно оказана медицинская помощь, многих пришлось выносить из окружения на шинелях, плащ-палатках. Неутомимая Оля Бойко, страдавшая, как и все, от жажды и голода, подбадривала раненых, отдавала им последние капли сбереженной воды.
Было за что уважать этих хрупких девушек, выносивших наравне с мужчинами все тяготы жестокой и кровопролитной битвы за Сталинград. В боях они набирались опыта, крепла их фронтовая дружба, взаимовыручка.
Второго сентября гитлеровцы подвергли ожесточенной бомбардировке Астраханский мост. Над ним непрерывно висело около 30 вражеских самолетов. На правом берегу Царицы находилась авторота дивизии, куда попадали бомбы и где были раненые. Как им помочь? Вера Коренева короткими перебежками под бомбами врага пробралась по мосту и занялась перевязкой. Храбрости этой девушке было не занимать.
Еще не раз она в полной мере проявила свое мужество и бесстрашие. Вере поручили вынести к переправе последних раненых из подвала универмага. Под огнем врага она добралась до разрушенного здания и выполнила приказ.
Это было нелегким делом. По-пластунски метр за метром преодолела она площадь Павших борцов под непрерывным пулеметным огнем гитлеровцев.
Ползшие навстречу наши бойцы посоветовали ей:
— Скорей, сестрица, возвращайся назад. Фашисты вот-вот могут занять подвал.
Возвращаться? А как же приказ? А как же раненые? И Вера снова двинулась вперед.
Спустившись в подвал, она услышала шорох.
— Кто здесь?
— Свои! — ответили из темноты. — Связист я.
Вера спросила, есть ли в подвале раненые.
— Кажется, есть, — неопределенно ответил тот же тихий голос.
В подвале сестра зажгла спичку. Ее неверный желтый свет выхватил из мрака длинный стол, на котором стояла банка со сливочным маслом. Вера воткнула в масло окрученный жгутом бинт и подожгла его. Получился факел, который хоть немного рассеял тьму.
Вот у стены застыл, опустив голову на битый кирпич, боец. Жив ли? Вера потрогала пульс. Не бьется.
У противоположной стены увидела красноармейца, раненного в челюсть. Гимнастерка залита кровью. Вера с трудом наложила повязку, влила в нос раненого воды со спиртом и, с трудом подняв его, на коленях поползла к выходу.
Через несколько метров встретился еще один боец — с переломом ноги. Закрепила перелом доской от какого-то ящика.
Когда выползли из подвала, гитлеровцы открыли ураганный огонь. Но на этот раз пули помиловали их. Ползком добрались они до скверика, где держали оборону наши бойцы, и побрели дальше, к переправе.