Так устроил Господь
Шрифт:
***
Что же за причина, что мы большею частию не замечаем его в себе и нередко держим на мысли и вслух, не стыдясь, говорим: что ж такое я сделал?
– Или чем я худ? Причина тому очень естественная, и она есть новое порождение живущего в нас греха.
– Не замечаем потому, что не можем. Этого не позволяет нам грех: он очень хитр и предусмотрителен. Не покровенное древо зла, изображенное нами, с первого раза могло бы стать пред взором ума и оттолкнуть от себя каждого; потому он спешит одеть его листвием, прикрыть его безобразие и прикрывает так, что не только корня и стволов, даже и ветвей не может различить душа, в которой растет сие древо. Эти лиственные прикрытия суть - рассеянность и многозаботливость. Рассеянный не любит жить в себе, многозаботливый не имеет свободной минуты.
– а его дума вся устремлена в будущее. Как же при таком ходе внутренних движений заметить им, что кроется в сердце?
Но грех не довольствуется одним этим лиственным покровом: сквозь него можно еще как-нибудь проникнуть, можно раздвинуть листья его ветром скорбей и внутренних потрясений совести и открыть скрывающееся под ним безобразие греха: потому грех сам из себя создает некоторый непроницаемейший покров, наподобие стоячей мутной воды, куда погружает свое древо и с его листвием. Этот покров слагается из неведения, нечувствия и беспечности. Не знаем своей опасности, потому и не ощущаем ее; не ощущаем, потому и предаемся беспечности. И что бы вы ни предпринимали для вразумления такого грешника, все напрасно. Он глубоко сокрыт в грехе, как в море. Производите сколько можно сильнейшие звуки над водою, - кто в воде, ничего не услышит закрывает наконец себя грех от взоров того, кем обладает!
***
Вот в общих чертах все, что предлежит нам изменить в себе, вот обширное поприще деятельности в святом подвиге самоисправления! Надобно снять покров с греха - изгнать из души беспечность, нечувствие, самообольщение, рассеянность и многозаботливость; надобно отсечь его ветви - все порочные страсти и наклонности; наконец ископать его с самым корнем, изгнать самолюбие - самоотвержением.
– труд не малый и не легкий! Греховна нечистота, изображенная пред сим, покрывает душу не как пыль, которую можно стряхнуть легким движением воздуха. Нет, она проникла самое существо наше, срослась с ним в едино, стала как бы его частию: потому освобождаться от нее есть то же, что отделять себя от себя, что изымать око, усекать руку. Впрочем, такая трудность не подавлять нас должна, а возбуждать от нерадения.
Страсти не суть какие-либо легкие помышления или пожелания, которые являются и потом исчезают, не оставляя по себе следа; это сильные стремления, внутреннейшие настроения порочного сердца. Они глубоко входят в естество души и долгим властвованием над нами и привычным удовлетворением их до такой степени сродняются с нею, что составляют наконец как бы ее природу. Их не выбросишь так легко, как легко выбрасывается сор или сметается пыль. Но так как они не естественны душе, а входят в нее по грехолюбию нашему, то, по причине этой самой неестественности своей, и будут томить и жечь душу. Это все то же, как если бы кто принял яд.
Яд этот жжет и терзает тело, потому что противен устройству его; или, как если бы кто посадил змею в себя и она, оставаясь живою, грызла бы его внутренности. Так и страсти, как яд и змея, принятые внутрь, будут грызть и терзать ее. И рада была бы она выбросить их из себя, да не сможет, потому что они сроднились, срослись с нею, а спасительных средств исцеления, предлагаемых здесь Святою Церковию в покаянии и исповеди, тогда не будет. Ну и мучься, и терзайся ими непрестанно и нестерпимо, нося внутри себя адский огонь, вечно палящий и никогда не угасающий.
Словом, если б не было в нас страстей, мы все жили бы свято и непорочно, в мире и любви, во взаимном вспомоществовании и содействии друг другу. Стало быть, страсти суть главные наши враги, их-то особенно надо нам и побивать, против них-то направлять всю воинственную духовную силу, или все наше духовное всеоружие.
Духовный смысл страданий
Опять?! Несправедливости, напраслины! Это уж верно откуда-то совне. Но откуда бы они ни были, скажу Вам: не мужайтесь только и крепитесь, но и радуйтесь. Значит, Ваше дело душевное идет хорошо. Господь ведет Вас к очищению, а враг встречает в Вас сильную соперницу. Стойте же крепко на своем. Несправедливостями и напраслинами нечего смущаться. Кто их причиняет, тому судит Бог, а кому их причиняют, тому должно терпеть их благодушно и Бога благодарить. Не забывайте, что есть и другая жизнь, в которой отзовется все здешнее, в похвалу или в укор. Перенесете несправедливость? Похвала будет. Не перенесете? Укор. Там не скажете: да ведь несправедливо. Справедливо или нет, не твое дело, скажут, судить. Ты почему не терпела?
Несправедливости от Бога никакие не происходят, но попускаются они Богом во благо тем, на кого попускаются. Истинно во благо! Это не простая фраза, а настоящее дело. Привожу Вам в пример мучеников. Уж как их не тиранили! А Господь что? Он тут же был, видимо являлся им, утешал их, облегчал страдания, но все же оставлял их в муках - терпеть до конца, чтобы увенчаться полным венцом. Так и всякая неправда и всякая напраслина венец готовит. Но тому, на кого они падают, претерпеть их надо...
Вы говорите: страшно отдать себя неправдам на целый век. Конечно, страшно. Затем и говорится тому, кто идет вслед Господа: мужайся, и да крепится сердце твое! Впереди крест. Выходит, что ничего не остается более, как отдать себя скорбям, лишениям и напраслинам. В этом отдании, скажу Вам, начало истинного пути. Отдадите себя на это? В самую ту минуту, когда отдадите, вступите вслед Господа. Извольте все это обсудить и решить по-Божиему. От должного решения этого пункта весь успех.
***
Тебе тяжело, - да разве случай это устроил? Есть Господь, Который отечески смотрит на тебя и печется о тебе. Это Он послал тебе горе; а что, кому и как послать, то посылает для того самого, кто подлежит горю. Осмотрись же и увидишь, может быть, благие о тебе намерения Божии в постигшей тебя скорби: или грех какой-нибудь очистить хочет Господь, или от дела греховного отвесть, или дать тебе случай показать свое терпение и верность Ему, или Он Сам желает потом удивить на тебе величие Своего милосердия. Если же не усмотришь, что именно хочет даровать тебе Господь через твое горе, - возбуди в сердце своем общее неразмышляющее верование, что все от Бога и все, идущее от Него, служит во благо нам... терпи и верь, что тот, кого Он наказу-ет, тот у Него как Сын. Да и без того, кто может противиться воле Его?
Убедите себя, что всякой случайностью Бог испытывает вас и, око Свое утвердив на вас, ждет, как вы поступите.
Извольте держать в мысли, когда находят скорби, что это вам Господь дорогу в Царствие Свое пролагает, или даже более - берет за руку и ведет. Поэтому не упирайтесь ногами и не кричите, а благодушно и с благодарностью переносите скорби.
Не одни болезни, но и всякие неприятности, не большие только, но и малейшие - все направляются Господом в пользу нашего спасения.
Господь иногда испытывает искренность служения Ему, отнимая духовные утешения, сопровождающие упражнения духовные.
Так устроилось положение наше, что только теснота держит нас в настоящем строе. Как только вступим в широту, расплываемся и гибнем.
Вот и царит на земле теснота, как наилучшая для нас обстановка.
Апостольский ум видит вообще в тесноте и в особых стеснительных случаях отеческую к нам любовь Божию, и о тех, которые в тесноте, судит, как о близких к Богу сынах.
Нынешние умники не вмещают слова сего и тем погружают себя в непроглядный мрак, простертый будто бы над жизнью нашею земною. Отсюда туга, уныние, отчаяние, томление и самоубийство. Исходная точка их та, что наша последняя цель будто на земле... Но она не на земле. На земле начало жизни - подготовительный ее период, а настоящая жизнь начинается по смерти... И особенный, исключительный способ приготовления - благодушное терпение теснот, лишений и скорбей.