Так устроил Господь
Шрифт:
***
Что делать! Сатана все полчища свои напустил на Россию, потому что одна только она и есть держава, держащая Истину...
***
Где-то помещен такой рассказ одного древнего подвижника: «Много трудился и работал я, но денег не копил; что останется, бывало, все нищим раздам. Но однажды пришла мне такая мысль: «А что, если я состареюсь да разболеюсь? Кто мне тогда поможет и приютит? Чем буду жить?» - Подумал я так и начал откладывать на «черный день», сначала понемногу от своих трудов, а потом все больше и больше, так что и совсем помогать другим не стал, как это было прежде. Со временем скопилось так у меня довольно немало запаса про «черный день». И что же? Как я думал, так и случилось: мой «черный день» настал. Открылась у меня страшная рана на ноге, и я не мог работать. Пришлось слечь в постель и искать помощи у врачей. Но сколько я ни лечил свою болезнь,
– Делать было нечего, и я решил лишиться ноги, лишь бы живу быть. Между тем, ночью, раздумался. Вспомнилась мне прежняя трудовая жизнь, когда я не имел никаких скорбей, а только радовался, что от своих трудов оказывал помощь нуждающимся, а о себе как будто и думать забывал, и начал я просить себе у Бога помощи, раскаиваясь в том, что после сделался скуп и понадеялся деньгами избавить себя от всякой напасти. И вот является ко мне Ангел Божий и говорит: «Где же твои деньги, которые ты собирал на «черный день»?..» Заплакал я: «Согрешил, - говорю, - Господи, прости меня, вперед не буду!» - Коснулся тогда Ангел Господень моей больной ноги, и вдруг миновалась у меня всякая болезнь. С той поры я стал грехом почитать копить деньги на «черный день». На что мне деньги, когда Сам Господь заботится обо мне?»
***
«На Бога положишься - не обложишься» (народная поговорка).
***
...Смущает вас внешнее положение (разумеется: недостаточность материальных средств), и настоящее, и особенно будущее не столько за себя, сколько за семью.
– Возверзите на Господа печаль свою. И молитесь, да устроит, как Его святой воле угодно. Семья ваша разве не Божья? И об ней разве Он не промышляет, как и о всех? Молиться же о сем никакого нет греха... Кто научил нас в молитве взывать: «хлеб наш насущный даждь нам...», не оскорбится, когда воззовем и о прочем житейском, все, впрочем, передавая во святую волю Его. Семья - это житейский крест главы!
– Терпи, покорствуя Господу, и, все со своей стороны делая, все предай в волю Божию.
***
Советую почаще и подолгу читать Евангелие, особенно от Иоанна. Читать так, чтобы только свои уши слышали; понимаешь, не понимаешь -читай.
Благодатное слово евангельское сильно прогнать скуку и уныние и успокоить тебя; только читай побольше и подольше, признавая такое искушение попущением Божиим к испытанию тебя и к обнаружению внутреннего затаенного залога, чтобы постараться об исцелении затаившейся болезни душевной Евангельским средством, указанным Самим Господом, глаголющим: Научитеся от Мене, яко кроток есмь и смирен сердцем: и обрящете покой душам вашим (Мф. 11: 29).
***
Опыт всех времен говорит, что только те и бывают довольны, которые находят удовольствие быть на путях свидений Божиих; они всегда веселы, всегда в ровном расположении духа, без вспышек, без восхищений. Другие радости восхищают до того, что человек забывается и думает, будто в рай попал, но это лишь на минуту. Такие радости скоро переходят в неопределенную тугу сердца, которая истребляет и память о них. Это общая участь всех радостей не духовных и не подчиненных духовным интересам. Нет в них того, чем бы мог удовлетвориться дух, а дух - главное в человеке, и, когда он не удовлетворен, человек доволен быть не может; все равно как если бы считающему себя голодным не дали любимого блюда, хотя бы других и много было. Ухищряются размножать утехи, но этим только успевают заглушить, заморить на время духовный инстинкт. Проходит пора утешная, и дух снова берет свою силу, разбрасывает все утехи и начинает томить человека за то, что он не внимает ему, не хочет доставлять ему свойственной, удовлетворяющей его пищи. Вот вам и Самсон новый! В забытьи он дал опутать себя, а потом, как опомнился, - одно движение, и все разлетелось (см.: Суд. 15).
***
Пришлец я на земле - эту мысль всякий должен носить в сердце своем; не имею здесь пребывающего града, но грядущего взыскую; отечество мое не здесь: тут я случайно, на время, странник. Прямое отсюда следствие такое: если я странник, то мне нечего здесь заводиться всем на долгие лета или навсегда, что ко всему здесь я должен относиться, как к чуждому мне, не касающемуся меня, держать себя так, как в гостинице: отдыхать лишь, а там опять в путь; делать все мимоходом и принимать как мимоходное, имея одно только в мысли и желании - безостановочно шествовать верным путем в свое отечество.
Эта мысль, если не всегда зарождает, то всегда поддерживает и раздувает зародившееся желание обращения и ревнования о спасении. Но по образовании решимости содевать свое спасение богоугодною жизнию она становится необходимою стихией нравственно-духовной жизни. Вступивший на этот путь причисляется самым делом к Иерусалиму небесному и тамошним, так сказать, начинает дышать воздухом. Если так, то чувство странничества наземного не должно отходить от него, потому что, как только отойдет оно, человек выступает из своего чина, - из тамошнего, по сердцу, становится здешним и, переставая дышать тамошним воздухом, замирает, имея только вид, что жив, тогда как на деле мертв.
Ничто столько не пагубно для жизни по Богу, как забвение этой коренной истины, но ничто меньше и не помнится, как эта истина. Все мы подряд и думать не думаем, что живем здесь на время, и всего заготовляем так много, или заботимся о всем здешнем так, как бы и конца не было этой жизни. Молиться бы надо: «Не скрой от нас,
Господи, той истины, что всяк земля есть и в землю пойдет; не скрой, или не давай ей закрыться в уме и памяти суетною многозаботливостию». Но и молитва об этом не приходит на ум; молясь обо всем, об этом мы никогда не молимся. Так велико ослепление наше в этом отношении! Иным уже думается, что и вечная жизнь будет на земле и что сохранятся такие же отношения и тогда, какие в ходу теперь. Грубое неведение дела.
Если случается что на пути скорбное, стеснительное, что не под силу нам, - Он, как вождь наш, услаждает скорбь, расширяет тесноту, подает немощи силу и крепость. Если земной царь умеет доставлять все потребное воинам своим, - не тем ли более Всеблагий Бог ведает, что нужно рабам Его, и знает, как доставить им? Так-то всякая душа прохлаждается под сению Христа Господа, поя с песненною невестою: «Под сень Его вос-хотех и седох, и плод Его сладок». Он пасет ее на месте злачном, воспитывает на воде покойной, то есть благодатию Святых Таинств. Проходя далее путем истинным, она вступает в блаженный стан любви и исповедует: изнемогаю от любви (Песн. 2: 5). Есть и другие станы, в которые с любовию вступает верно шествующая к цели своей душа, -стан креста и погребения. А недобрых станов устраняется душа: пойдем дорогою царскою, не своротим ни направо, ни налево, доколе не перейдем пределов твоих (Чис. 20: 17), так говорили послы Моисея царю Едому, то есть земному, потому что земное все, и направо, и налево, недобро: недобр стан неразумия, недобр стан невоздержания. Израилю надлежало миновать их, не останавливаясь, чтобы достигнуть премудрости и стать там станом, потому что в деснице ее жизнь, а в шуйце - всякое довольство (см.: Притч. 3: 16).
Скорби и лишения обращают на путь добродетели. Опыты того, что так действительно бывает, повсюдны. Но они же в руках спасающего нас Промысла Божия служат иногда верным, а нередко и исключительным средством и к тому, чтобы держать на этом пути и возводить исправляющегося к возможному совершенству. Пророк и не говорит, чтобы смирившие его обстоятельства изменились, когда он начал хранить слово Божие, а только указывает, какую произвели они в нем перемену. Для иного путь тесный и прискорбный. И в медицине не все лекарства горьки и не все пластыри рвут или жгут: есть лекарства сладкие, есть пластыри, приятно действующие. Хороший врач, когда видит, что без ущерба лечению может пользовать без боли, всегда избирает последнее и сам по себе, а тем более когда о том его просят. Не тем ли более поступит так сердобольный Отец наш Небесный, Который лучше всех видит, что кому благопотребно? «Посмотри на врача, - говорит святой Амвросий, - то горькие употребляет он лекарства, резания и прижигания, то приятные и не производящие ничего болезненного. Но когда больной по своему темпераменту не может сносить болезненного лечения, то долг врача избегать горьких медикаментов или так составлять их, чтобы горькое было скрываемо в приятном. Так действует и Господь на нас, врачуя наши нравственные немощи».
***
Нас часто смущает вопрос: отчего неравна участь людей?
– Никто еще не умудрился объяснить этого до осязательной очевидности в частностях. Но общий закон промышления Божия в этом отношении ясно открыт в слове Божием, и притом самый утешительный. Богатство и бедность, слава и безвестность, преобладающее господство и смиренное послушание и все прочее, чем испещрен быт человеческий на земле, суть в руках Божиих нравообразовательные средства. Что кому лучше идет в этом отношении, то ему и подается. Лучше светлый быт - подается светлый; лучше низкий -подается низкий; лучше средний - средний и дается. И никак нельзя вступить в спор: вон тому как хорошо, а он между тем вовсе не так-то исправен. А почему ты знаешь, - может быть, если умалить его благосостояние, он станет еще хуже? Равно нельзя говорить: вот если б тому-то посчастливилось, сколько бы было от него добра! А знаешь ли, что, если улучшится его состояние, он сам станет лучше? Всякому дана такая участь, в которой одной он и может делать наибольшую сумму добра. При другой участи он не может столько делать, а изменить ее на худшее или на лучшее - значит ввергнуть его в зло существенное. Цель бытия нашего на земле - нравственное совершенство, для должного приготовления себя к вечности. Все сюда и направлено Господом.