Такие разные
Шрифт:
– Она нечаянно… - начала было Оливия, но Лекси апатичным голосом перебила ее:
– Я разбила зеркало.
Миссис Рендол побледнела, чувствуя себя очень неуютно. Ей было совестно за поведение Алексис, но больше всего она беспокоилась из-за душевного состояния дочери. Когда полчаса назад Оливия нашла Лекси на залитом кровью полу ванной, невидящим взглядом уставившуюся в стену, то решила, что дочь сошла с ума. Правая рука Лекси выглядела ужасно, а взглянув на разбитое зеркало, осколки которого валялись в раковине,
– Разбила зеркало? – Доктор Гамильтон поверх очков взглянул на девушку. Раны на руке были довольно глубокими, и получить их можно было в том случае, если ударить по зеркалу со всей силы. В ранках застряли мелкие осколки, и доктор понимал, что это должно быть очень больно. Но девушка даже не морщилась.
– Это произошло случайно? – осторожно спросил доктор, догадываясь, что ничего случайного в данной травме нет. И поведение Алексис заставляло доктора Гамильтона задуматься о ее моральном состоянии.
– Нет. – Лекси прямо посмотрела в глаза доктору, отчего у того озноб по коже прошелся. – Я сделала это специально.
Оливия Рендол коротко выдохнула, прижав руки к груди. Доктора Гамильтона смутил такой ответ.
– Алексис, почему ты это сделала? – Мужчина даже забыл о шприце с анестезией, которую приготовил.
Девушка вяло пожала плечом и безучастно посмотрела на него.
– Просто я ненавижу то, что вижу в зеркале.
После того, как раны обработали и наложили повязку на руку, Лекси вышла из больницы и села в машину. Оливия осталась, чтобы подписать необходимые бумаги, а заодно поговорить с доктором.
– Мой Вам совет, миссис Рендол, покажите Алексис хорошему специалисту. – Доктор Гамильтон внушительно посмотрел на испуганную женщину. – Конечно, я не имею диплома в области психологии, но у Алексис на лицо признаки глубокой депрессии. Сегодня она поддалась желанию причинить себе вред, и это может, не ограничится одним инцидентом.
Напоследок доктор Гамильтон дал Оливии визитку доктора Карпентер, оценив ее как одного из лучших психотерапевтов в стране. Поблагодарив доктора, Оливия попрощалась и вышла из кабинета. Она боялась надолго оставлять Алексис одну.
– Ну вот, можем ехать домой, - с наигранным весельем произнесла Оливия, сев за руль. Лекси сидела на переднем сиденье, подтянув ноги к груди и прислонив голову к окну. В другой раз женщина обязательно отругала бы дочь за то, что та ставит обувь на кожаную обивку, но сейчас не обратила на это внимания.
Лекси едва отреагировала на появление матери и снова уставилась в окно.
– Хочешь, заедем, возьмем пиццу, или мороженое? – испытывая отчаянье, сделала еще одну попытку Оливия.
Вместо ответа, Лекси повернулась и неожиданно спросила:
– Ты думаешь, я сумасшедшая?
– Что? – От столь прямого вопроса женщина растерялась. – Ну конечно нет, я не считаю тебя сумасшедшей. Просто в последнее время ты слишком многое перенесла. – Женщина замолчала, боясь взглянуть дочери в глаза. Это они виноваты в том, что пришлось пережить Лекси. Если бы только они с Джоном помогли этому парню, Лекси не пришлось бы идти на поводу у мерзавца Льюиса.
– Любой на твоем месте был бы не в себе, - тихо продолжила Оливия, видя, что Лекси все еще смотрит на нее.
– Я отрезала свои волосы, а потом кулаком разбила зеркало, - сухо, словно читала какую-то периодику, промолвила Лекси. – Разве нормальные люди так поступают?
Миссис Рендол посмотрела на дочь и убежденно сказала:
– Ты нормальная!
Остаток дороги они ехали молча. Лекси снова отвернулась к окну, а Оливия раздумывала над тем, как лучше помочь дочери.
Когда они приехали домой, Лекси сказала, что хочет пойти прилечь. Прежде, чем оставить ее одну, Оливия убедилась, что Мэгги все убрала в ванной. Кроме пустой зеркальной рамы на стене, ничто не указывало на недавнее происшествие. Раковина и пол сияли чистотой, нигде не видно ни малейшего осколка.
– Как рука? – сочувствующе спросила Оливия, вернувшись в комнату после осмотра ванной.
Лекси пожала плечом.
– Нормально.
Она и правда не чувствовала боли, действие анестезии еще не прошло.
– Может, тебе принести что-то? Хочешь, Мэгги приготовит что-нибудь вкусное?
– Не надо. Лучше я немного посплю.
– Ты должна есть, Лекси. – Миссис Рендол тяжело вздохнула, присев на краешек кровати. Изможденный вид дочери не мог не расстраивать. За последние дни девушка стала едва ли не полупрозрачной.
– Ты сказала Лекси, - криво усмехнувшись, заметила девушка.
Оливия растерянно нахмурилась.
– Да. И что?
– Ты никогда раньше не называла меня сокращенным именем.
– Не правда, - возразила Оливия, и запнулась. А ведь дочь права, она всегда предпочитала говорить Алексис. Когда-то давно Лекси просила ее хоть иногда называть ее сокращенным именем, но она всегда отмахивалась, и не брала пожелания дочери во внимание.
– Ты права. – Женщина виновато кивнула. – Но если ты хочешь, теперь буду.
– Не важно. – Лекси провела здоровой рукой по обрезанным волосам.
– Хочешь, я позвоню своему парикмахеру и попрошу приехать? Он сможет помочь с этим. – Оливия кивнула в сторону взъерошенных волос дочери.
– Не надо.
– Ладно, поговорим об этом позже. – Женщина поднялась и подошла к двери. – Отдыхай.
Оставшись одна, Лекси завернулась в одеяло, но еще долго лежала с открытыми глазами. И лишь одна настойчивая мысль крутилась в ее голове – как она дошла до такой жизни?