Такие заурядные сложности
Шрифт:
Выживший после бессовестного расхищения участок забора был расписан граффити. Здесь красный с жёлтыми прожилками змей в выжидающей позе угрожающе разинул пасть, пугая редких прохожих. Компанию ему составила мультяшная девочка на скейтборде с сиреневыми хвостиками, торчащими из-под кепки и, чуть дальше, композиция из тёмно-коралловых георгин на салатовом фоне. В верхнем левом углу взирала на всё это безобразие сердитая утка с чёрным хохолком и оранжевым клювом, грозя кому-то толстым пальцем.
Многие, особенно пожилые люди, выказывают явное недовольство, заприметив работу уличных художников, а вот Сеньке доставляет удовольствие разглядывать яркую изгородь, всякий раз находя что-то новое, под стать любому настроению.
Сегодняшний змей, озарённый ослепляющим утренним светом, показался Сеньке необыкновенно жалким. Выцветшие зеленоватые глаза вызывали не что иное, как сочувствие. Как будто не он был призван наводить смертельный ужас на всякого проходящего, а сам стал невольной жертвой нерадивого анималиста, обрёкшего его на унылое существование в глухом городишке на самой тихой улочке.
Голос, смутивший Есению, принадлежал её однокласснику Ивану. Сенька навострила уши. Собеседник Вани не был ей знаком, и, очевидно, был старше, так как тембр его речи комично менялся за доли секунды от лёгкой хрипотцы до писклявого фальцета.
– …Да ты сдрейфовал!.. Фу, баба! – доносились обрывки слов откуда-то сверху.
– Чё-то страшно. Может, завтра, – беспомощно мямлил Иван.
Шестым чувством Сенька ощутила угрозу. Повинуясь интуиции, девочка истошно завопила нарочито грубым тоном:
– А ну брысь, пацанва! Полицию щас вызову!
Эффект был скорым. Спустя мгновение из полуразрушенного дверного проёма на первом этаже торпедой вылетел подросток в спортивном костюме, натянув до упора капюшон, и бросился наутёк. А через минуту, шмыгая носом, показался белый, как нетронутый лист бумаги, Иван.
– Сеня, привет, – растерянно поздоровался мальчик.
– Ничего себе! Сегодня я, значит, не Серёга. Прогресс на лицо! – Сеня не удержалась от ёрничества.
– Это тебе подарок. Настроение у меня нынче хорошее, – немного оправившись, парировал Иван.
– Вань, а кто это был? И чего он от тебя хотел?
– Друг это мой. Игра у нас. Секретная. А ты всё испортила! Лезешь вечно, куда не просят! – зло огрызнулся Иван и, резко развернувшись, зашагал прочь.
«Игра, игра…, – напряжённо думала Сеня, – А не та ли это игра, про которую давеча на классном часе Марина Николаевна битый час долдонила?! Там, вроде, надо всякие глупые задания выполнять: руки, ноги себе царапать, музыку дурацкую слушать, ночью не спать и родителей обманывать. А, главное, отчитываться о своих «подвигах» какому-то маньяку из всемирной паутины. В общем, только полные дураки на это ведутся… Так ему и надо, бестолочь!… Нет, так нельзя. А вдруг Иван в беде? Это может плохо кончиться. Ещё этот взрослый «друг»».
Конец ознакомительного фрагмента.