Тактик
Шрифт:
Огорченный слабостью сил флота своего нового союзника, Божественный Император повелел построить на Императорских верфях два новейших линейных корабля для Советской России. Восхищенный и подавленный щедростью этого дара, премьер Сталин распорядился об ответном даре — продуктах питания, лекарствах, топливе, стали и вооружении на сумму четыре миллиарда йен. Первые транспорты были загружены в Дайрене и Владивостоке тогда, когда набирался этот номер.
Испытывая чувство глубокой благодарности от милостей, столь щедро излитых на нее милосердной рукою Сына Неба, премьер-министр Советской России Сталин выразил всемерную готовность оказать
Кроме того Советская Россия немедленно объявила войну бандам гоминьдановцев, терроризирующим Китай. Вслед за этим войну Гоминьдану объявили коммунисты Китая, сраженные великой милостью Божественного Императора и мечтающие о его благосклонности. Руководители Китайской Коммунистической партии Мао Цзэдун и Чжоу Эньлай, пылая священной жаждой заслужить милость Божественного Тенно, раскаялись в прежних своих связях с бандитами и возглавили те силы, что проявляют благоразумное почтение к культурной и просветительской миссии Императорской армии на континенте».
На лавочке под старым кривым вязом сидел и задумчиво смотрел куда-то вдаль молодой бритоголовый парень. Бело-голубая тенниска в полоску чулком обтягивала его могучие, налитые плечи а тонкие но сильные пальцы небрежно держали сегодняшний выпуск газеты Гудок.
Несмотря на возраст, была в парне и мощь и уверенность а в глазах то и дело мелькали задорные искорки, и если бы не сидящая радом юная красотка в лёгком ситцевом платье сновавшие по проспекту девицы, стрелявшие взглядами в сторону парня уже давно бы сделали попытку познакомиться.
— Тебя-то каким боком? — Негромко спросил Артём [144] сидевшую рядом девушку, которая сидела рядом с видом довольной кошки, и грелась на солнышке.
— Приказ. — Лаконично ответила Евгения [145] , и поправила челку, которая всё время норовила скатиться на глаза. Затем подсела ближе и положив руку на плечо Артёма, чуть наклонилась вперёд выгнув грудь вперёд. — Не слышал, что по распределению? Говорят «Бэ — первую» направят в распоряжение Главупра.
144
Артём Сергеев — Сын известного революционера Артёма — приёмный сын Сталина.
145
Евгения Кострикова — дочь Сергея Мироновича Кирова в РИ — капитан Кострикова командовала танковой ротой.
— Слышал, но думаю туфта. — Артём улыбнулся, и взял левой рукой Евгению за руку с таким видом, словно признавался в любви. — «А — вторая» сейчас на практике в НарКонтроле, а первая шустрит где-то на юге.
— Право шесть, серый пиджак кепка и портфель. Рисует нас уже секунд тридцать. — Евгения не отрывая взгляда от Артёма, чуть отодвинулась и раскрыла небольшую изящную сумочку, чтобы достать круглую заточенную по краям стальную пластину, отполированную до зеркального блеска. Посмотрев в своё «зеркало» она положила пластину в небольшой
— Понял. — Артём достал из кармана штанов часы-луковицу и открыв, несколько секунд изучал соглядатая в отражении крохотного зеркальца на обратной стороне крышки. — Кстати, у ларька с мороженным товарищ Бажуков лично, с какой-то девицей.
— С какой-то! — Евгения фыркнула. — Веру-Тень не узнал? Она в модификаторах. Скулы подняла, нос вздёрнула и веснушки положила. Канает под деревню. Внимание, пиджак начал движение!
— Здравствуйте молодые люди. — Подошедший присел на скамейку и коснулся пальцами козырька кепки. Замечательная погода!
— И вам не хворать, уважаемый. — Артём услышав кодовую фразу с которой должен был подойти сотрудник МУРа подобрался. — Как дела у кошачьих?
— Мурчим потихоньку. — Мужчина улыбнулся. — Значит так. Войдёте в подворотню, там небольшой флигилёк во дворе. На первом этаже двое. Вооружены револьверами. На втором трое, но вас они не касаются. О них позаботятся другие. Из кухни ведёт лесенка в подвал. Там две комнаты. Будет не менее шести человек, все вооружены. Из дальней, ещё один спуск и ведёт он в подземный ход, который соединяется со старой ливневой системой, и если что, они уйдут с концами. Ваш командир сказал, что вы можете взять кое-кого живьём, но в принципе, острой необходимости нет. Но вот если всё же получится. — Оперативник достал из портфеля газету, и развернув её показал фотографию мужчины лет сорока с тяжёлым пронизывающим взглядом. — Остальных в расход.
— Спасибо, мы учтём. — Артём, коротко кивнул, встал и подав руку помог подняться своей спутнице.
Невзрачное строение из красного кирпича стояло во дворе большого дома и вплотную примыкало к куче разнокалиберных сараев. Ворота и забор дома были давно разобраны, и Женя, побродив по двору, подошла к дверям.
— Есть кто? — Она несколько раз стукнула в дверь.
— Чего надо? — Раздался хриплый мужской голос.
— Это дом шесть? Инспекция ГлавСанКонтроля. — Евгения покопалась в сумочке и достала слегка потёртую коричневую книжечку удостоверения. — Открывайте гражданин. Иначе с милицией приду.
— Ну чего надо? — Распахнулась скрипучая дверь оббитая дермантином, из под которого торчали клочки потемневшей ваты, и в щель просунулась небритая физиономия мужика лет шестидесяти, с седой всклокоченной шевелюрой.
— Сигнал на вас гражданин. — Лицо Евгении стало строгим, и она потрясла своей книжечкой. — Мусор выбрасываете во двор, захламляете проезд…
— Какой двор? — Глаза его сфокусировались на лице девушки, но вдруг остекленели, и закатились. А Женя аккуратно вытащила из шеи мужчины длинный тонкий клинок, придержав труп за рубашку, распахнула дверь, и шагнула вперёд, прижавшись на мгновение к стене.
Артём проскользнул мимо Евгении, и без лишних разговоров шагнул в комнату, где за столом сидели ещё двое.
Между тарелок и бутылок громоздились какие-то объедки, и три кучки засаленных мятых карт.
Первый ещё вставал, когда Артём начал движение. Он с ходу полоснул ножом сначала одного, а потом и второго, загнав финку точно в сердце. Потом мгновенно сделал контроль, и усадив тела, вытер клинок об грязное полотенце.
— Чисто.
— Чисто.
Он переглянулся с напарницей, и мягкими шагами двинулся вперёд, отыскивая глазами спуск в подвал.