Тактика захвата

Сарычев Анатолий Яковлевич

– Вот видите, слишком тугая повязка, пошло нагноение и – как следствие – высокая температура. Надо было сразу рану очистить от кусочков ткани, микрочастиц, которые попали внутрь организма вместе в пулей.

Виталик тяжело дышал, на его лбу появились капельки пота.

Сделав три пасса над раной, экстрасенс показал прилипшие к ладони кусочки рубашки и металла.

– Вот сейчас рана чистая, а теперь проведем два сеанса заживления, а потом еще один.

Еще два пасса, и на глазах Клима багровые края раны затянулись.

Виталий

сразу стал ровнее дышать, лицо порозовело.

– Мало того, что он получил огнестрельное ранение, у него еще сотрясение мозга. Вид мне вашего друга совсем не нравится. Сейчас мы и это поправим.

Еще с минуту Фал водил над страшными синяками под глазами руками. Синяки начали бледнеть и пропали. Осталась только небольшая желтизна, совсем незаметная на солнечном свете. Еще один раз экстрасенс провел над раной своими мощными руками, и чудо произошло – от огнестрельной, начинавшей воспаляться раны, полученной ночью, остался только звездообразный шрам.

– Вы чародей, господин доктор! Сколько я вам должен? Сами назовите цену – я заплачу.

– Вы настолько богаты? – прищурился экстрасенс.

– В настоящий момент – да. Не знаю, что будет завтра, но сегодня я в состоянии…

Негромкий разговор раздался на крыше из динамика ноутбука.

Виталий, как по волшебству, проснулся. Пальцы его забегали по клавишам компьютера.

Незнакомая речь полилась из динамика, но Клим ни слова не понимал из нее.

– По-моему, говорят по-арабски, – не очень уверенно проговорил экстрасенс.

Пальцы Виталия еще быстрее забегали по клавишам.

Дернув Клима за рукав, Виталий повесил снятую рубашку на дисплей и пальцем показал текст внизу экрана.

«– С базой на острове нет связи. Такое ощущение, что там все померли».

– Шайтан с ними со всеми. Из них мне нужны только Лола и мой племянник. Лола – как средство воздействия на генерала Ленара, а мой племянник – как человек, осуществляющий связь московского филиала с нами. Вернее, как поставщик живого материала.

– Материал хорош! Эта чертовка Инга вытворяет в постели поразительные вещи. Такое ощущение, что она родилась с членом во рту! Это все ваши новые препараты, которые вы привезли, господин Эрхард!

– Без вашей помощи у меня никогда не было бы столько подопытных кроликов, господин Муслим!

– Маленьких симпатичных крольчих! Надо называть вещи своими именами!

– Эти русские шлюшки обладают изумительной памятью. Один раз взглянут на документ и могут восстановить его с фотографической точностью! Я считаю, господин Муслим, что ваша идея о давлении на родителей через детей неправильная. Вы ставите под удар всю операцию! Доили бы потихоньку этих кисок. Они много информации уже в клювике принесли!

– Но при выигрыше мы получаем сразу готового законспирированного агента. С этим Ленаром, по-моему, мы сдвинулись с мертвой точки. Даже если они там на берегу все взлетят в воздух, что не исключено, так как

база на острове заминирована, остаются видеодокументы, с помощью которых можно давить на наших военных.

– Ваших военных! Это целиком ваша идея с шантажом! Единственная просьба: этого Клима надо поймать и обязательно жестоко наказать! Так невежливо обойтись с пожилым человеком!» – возмутился толстый собеседник.

Клим определил фигуранта, выглянув с крыши. В закрытом окне мелькнула толстая рука, которая не могла принадлежать худому Муслиму.

«– Будет сделано, господин Эрхард! Любое ваше желание для меня – закон! Давайте перед завтраком искупаемся. Ведь Каспийское море одно из самых чистых морей в мире! Из него не вытекает ни одна речка, а впадает одна из самых больших рек в мире – Волга».

– Быстро убирай свой микрофон, пока нас не засекли! – приказал Клим, распластываясь на крыше. Оба спутника последовали его примеру.

– Посмотри по монитору, какие знакомые рожи! Этот в кафе рядом с Исой сидел! – ткнул пальцем в монитор Виталий.

– Теперь ясно: «ху из ху», – прокомментировал Клим картинку на дисплее.

– Все равно придется лежать на крыше, пока этим двум не надоест купаться, – заметил Виталий, потягиваясь всем телом.

– Почему вам все время вменяют в вину несовершеннолетних девочек? Якобы вы их трахаете и в хвост и в гриву, но доказать ничего не могут! Вы сейчас совершенно не похожи на педофила, что нельзя было сказать по первой нашей встрече, – заметил Клим, кинув быстрый взгляд на Фала, продолжая внимательно всматриваться в монитор.

– Это довольно глупая и банальная история, из-за которой мне пришлось покинуть школу. Иногда я очень жалею, иногда не очень.

Одна из учениц сильно влюбилась в учителя, что совершенно нормально и не противоречит никаким законам психологии. Это нормальное состояние девочек двенадцати-четырнадцати лет, очень влюбчивых в этом возрасте.

Все бы ничего, но, помимо влюбчивости, девочка оказалась очень наблюдательной и не лишенной деловой хватки. Она поспорила с ученицами четырех классов, с каждой на сто долларов, что я ее трахну. Это все происходило чуть больше года назад.

Девочки, как в лучшем детективе, устроили в школе чаепитие, и во время его чертовка Лейла подсыпала мне в кофе какую-то гадость. Я ничего не помнил, но эти чертовы девчонки отвели меня в спортивный зал, и я их двоих трахнул. Мало того, что я их трахал, они записали все на видео и показали всей школе как доказательство выигранного спора. Девочка Лейла собрала со школы четырнадцать тысяч долларов. Все это всплыло через два дня.

Школа наша привилегированная, и детки там учатся богатенькие – для них сотку баксов отдать ничего не стоит. Это деньги на завтрак на два дня сэкономить. Вторая девочка, Аня, тоже захотела срубить денежку и давай нашу Лейлу шантажировать. Говорит, поделись денежками, а не то заявлю в прокуратуру.