Талисман надежды
Шрифт:
Его низкий, хрипловатый голос пробрал Китти насквозь. Она чувствовала на своей щеке легкое покалывание его щетины и знала, что, если повернет голову, их губы встретятся. Сердце забилось еще учащеннее, когда Никос взял ее за подбородок и прижался к ее губам в медленном, чувственном поцелуе, против которого Китти просто не могла устоять.
Все, что их окружало, вдруг куда-то исчезло, осталось только ощущение прижатого к ней горячего тела Никоса, обнимавших ее сильных рук, его пьянящего, головокружительного поцелуя.
— Поехали домой. — Он внезапно оторвался от
В лифте, хотя Китти и чувствовала на себе горящий, нетерпеливый взгляд Никоса, она не могла заставить себя встретиться с ним глазами. Напряжение между ними стало почти осязаемым, и у Китти пресеклось дыхание, когда Никос вдруг легко, словно пушинку, поднял ее на руки.
Она вцепилась в его плечи. Сердце заколотилось еще сильнее, стоило ей увидеть перед собой его черные, сверкающие первобытной страстью глаза.
— Что ты делаешь? — беспомощно прошептала она.
— То, чего хотел еще в тот день, когда состоялась наша свадьба, — сказал он, шагая с ней к своей спальне, освещенной мягким светом ночников. — То, чего нам обоим сейчас хочется. — Никос поставил Китти на пол. — Твое тело посылало мне сигналы весь вечер, дорогая. — «И не только этот вечер», — добавил он про себя, вспоминая, как часто она облизывала губы кончиком языка, как смотрела на него своими большими карими глазами, когда думала, что он этого не замечает. — Я хочу, чтобы ты стала моей женой в полном смысле этого слова, Китти, — с чувством сказал он, проводя пальцем по ее щеке и замечая, как от этой простой ласки расширились ее зрачки, отчего ее глаза стали казаться еще больше. — Я хочу повторения той нашей первой страстной встречи на пляже. Как и ты. И не отрицай этого, так как твое тело тебя уже выдало.
Проследив за взглядом Никоса, Китти увидела проступившие сквозь платье затвердевшие соски и прерывисто вздохнула, когда он взял ее груди в ладони и провел пальцами по ее соскам. Китти часто задышала, борясь с желанием закрыть глаза от накатившего на нее наслаждения. Ей отчаянно захотелось почувствовать его руки на своей обнаженной коже, платье вдруг превратилось в досадную преграду.
Китти нащупала молнию на платье и спустила ее под неотрывным взглядом Никоса. Секунду он стоял не шевелясь, а затем прижался к ее губам таким требовательным поцелуем, который сказал ей, что она приняла решение и возврата назад для нее теперь нет.
Никос спустил с нее платье, и Китти осталась в кружевных трусиках, сквозь которые он мог видеть треугольник темных волос.
В тот единственный раз, когда они занимались любовью, в пещере стоял полумрак, а сейчас ее тело предстало перед ним во всем своем пышном великолепии, и Никос не мог отвести от нее взгляда, перехватывая ее руки, когда Китти попыталась прикрыть свою грудь.
— Почему ты хочешь от меня спрятаться? — с мягкой хрипотцой в голосе спросил он. — Ты прекрасна, Китти, и еще ни одной женщины я не желал так сильно, как тебя.
Китти задрожала от его слов, широко раскрытыми глазами следя за тем, как Никос быстро избавляется от своей одежды. Никос прижал ее к себе и стал целовать до тех пор, пока все мысли не исчезли из ее головы и осталось только страстное желание ощутить его прикосновение между бедер.
Почувствовав его язык у себя во рту, Китти бездумно ответила на его дразнящее прикосновение. Никос издал короткий стон и, взяв ее на руки, опустил на кровать, лег рядом с ней и положил ногу поверх ее бедра.
— У тебя потрясающие груди, Китти, дорогая.
Его глубокий, хрипловатый голос не оставлял в этом никаких сомнений, и Китти почувствовала новый прилив желания. Когда Никос переместил свои губы во впадинку между грудями, спина Китти изогнулась дугой. Прикосновение его языка к соскам заставило ее вскрикнуть, схватить его за волосы и притянуть ближе к себе. Его негромкий смех защекотал ей кожу, а когда Никос по очереди втянул каждый из ее сосков в рот, Китти беспокойно задвигала бедрами.
Китти чувствовала его твердую, возбужденную плоть, задевающую ее бедро, и выдохнула от шока, когда он взял ее руку и положил ладонь на себя. Китти знала, что в любую секунду он может войти в нее, и неожиданно ощутила легкий прилив паники. Но она исчезла так же быстро, как и возникла, когда Никос приподнял ее за ягодицы и вошел в нее одним сильным уверенным толчком.
Никос помедлил мгновение, глядя на нее сверху вниз своими черными горящими глазами, и начал двигаться, сначала небыстро, а затем все резче ускоряя и темп, и силу своих толчков, и это совпадало с ритмом ее сердца, стучавшего также сильнее и громче. С каждым новым толчком нарастало напряжение, но оно совсем скоро должно было ее отпустить, затопив невыразимым наслаждением, которое уже накатывало на нее волна за волной…
«Наверное, это все-таки иллюзия, — как можно тверже сказала себе Китти, — иллюзия, вызванная только что владевшей нами страстью». Их близость для Никоса означала лишь хороший секс, и ничего более. Он подчеркнул это, скатившись с нее на спину и заложив руки за голову, словно султан, получивший удовлетворение от оказанных ему услуг своей любимой наложницы.
— Вот видишь, дорогая, наша сексуальная совместимость не может подвергаться сомнению, — сказал Никос, стараясь унять сердцебиение. Ему по-прежнему хотелось положить голову на ее грудь, почувствовать ее руки на спине, снова ощутить между ними эту странную близость…
«Что-то я стал слишком чувствительным», — усмехнулся про себя Никос. Просто секс с Китти был так чертовски хорош, что им можно было заниматься снова и снова. «А ведь до Китти мне ни с кем не было так хорошо», — неожиданно для самого себя понял он. Как удачно, однако, для него все сложилось. Он женился на Китти ради ребенка, но секс с ней стал приятным дополнением, насытив его тело и оставив сердце в неприкосновенности.
Не чувствуя больше тепла и тяжести тела Никоса, Китти стала быстро замерзать. Как было бы хорошо снова прижаться к нему и положить голову ему на грудь! Но сейчас, когда он не заполнял ее изнутри, она чувствовала возникшую между ними отчужденность.