Талисман Волхвов. Нечаянный владетель

Шевченко Андрей Вячеславович

— А у меня появилась идея! — воскликнула Лианна, — Помните историю, про полоумного лесоруба, который повстречал кисёнка?

— А ведь, правда! Василёк, скажи, а ты не мог бы вылечить этого человека? Говорят, что вы можете всё! Или это досужие враки?

Глаза зверька потемнели и стали темно-синими. Он посмотрел в сторону лежащего на топчане оборванца и что-то замурлыкал. Люди молча ждали, и Василёк, наконец, ответил:

— Я не… как бы объяснить? Я ничего не чувствую в этом человеке! Могу попробовать восстановить разум этого человека. Для этого я должен проверить его

внутреннюю сущность. Только…

Зверёк замолк. Люди почтительно ждали продолжения.

— Не уверен, что у меня получится. Он… смердит.

Всё тут же принюхались, кисёнок раздраженно отвел уши назад.

— Духовно смердит! Вам этого не понять! Но я попробую помочь ему.

— А у тебя хватит на это сил? Ты же раненый! Или может быть, тебе нужно позвать кого-нибудь из твоих соплеменников?

— Никого больше не нужно звать, я и сам справлюсь. Просто не мешайте! Оставьте нас! Лианна под руку с Ником вышли из избушки, а следом за ними шагнул и Кедр. Друид ласково посмотрел на девушку и сказал:

— Я вижу, что ты стала совсем взрослая, — видя, что она выдернула свою руку из-под руки охотника и уже собирается сказать что-то резкое, Кедр добавил: — Не потому, что ты ходишь рядом с мужчиной, ничего в этом зазорного нет. А потому, что я чувствую твою душу, как говорит это удивительное создание — кисёнок. Я же тебя знал ещё чуть ли не с младенческих лет.

Лианна вздохнула и потихоньку снова взяла Ника под руку.

— Кедр, а как ты относишься к привидениям? — охотник решил заранее предупредить друида. Не хватало ещё, чтобы лесной отшельник с перепугу натворил чего-нибудь, когда Феликс объявится здесь. А что привидение появится ночью, охотник даже не сомневался. Другое дело, задержаться ли они здесь до утра.

— К привидениям? Отрицательно! Исключительно вредные создания! Оборотни и те ближе к природе, чем эта нежить, хотя тоже гадость порядочная. Превращенцев я вижу каждую неделю, но прикончил лишь одного, к сожалению. По счастью, мне не приходилось сталкиваться с ними, я имею в виду, с привидениями.

— В таком случае, я рад предоставить тебе такую возможность. Как только стемнеет, ты сможешь познакомиться с исключительно невредным привидением. Его зовут Феликс. Он был при жизни книгочеем и говорит, что знал самого Хлода.

Кедр поморщился и вопросительно глянул на Лианну. Девушка кивнула, дескать, охотник не врет. Друид озадаченно подумал, что более странной компании он ещё никогда не встречал в жизни, вздохнул и спросил:

— Разве мне это так уж необходимо? Я бы не хотел иметь никаких дел с представителями темных сил.

Ник пожал плечами (охотнику почему-то стало обидно за привидение) и заглянул внутрь избушки друида. Кисёнок молча сидел рядом с лежащим человеком. По его виду не скажешь, что он колдует.

— Как хочешь! Ни я, ни Феликс тебя принуждать к этому не станем. Я только хотел бы уточнить, что, по всей видимости, где-то в чем-то произошла ошибка, и в настоящее время Феликс принадлежит к темным силам лишь номинально. На самом деле он — вполне порядочное существо. Он не высосал ещё ни одной жизни и никогда не убьёт человека. Я уверен в этом! Во всяком случае, он это даже продемонстрировал и не раз. Помнишь, Ли, тогда в кабаке, Феликс мог бы вволю насытиться, но ведь не стал!

Девушка согласно кивнула и горячо затупилась за привидение. Друид, колебался, не зная, верить охотнику или нет. Нет никаких оснований доверять голым утверждениям незнакомого человека, но ведь Лианна подтверждает правдивость его слов. Правда, она, судя по всему, неровно дышит в отношении охотника, а значит, не вполне объективна, но Кедр знал её, как девочку справедливую, хоть и горячую в суждениях и делах. Кроме того, он чувствовал, что она не перекинулась на сторону черных жрецов. А если подумать, то для чего бы приспешнику Клана Аррита заявляться к обычному друиду? Да ещё и с Талисманом Волхвов на шее? Кстати, об этом надо было спросить в первую очередь, но события развернулись так быстро, что Кедр при всём желании не мог ими управлять.

— Откуда у тебя Талисман?

— Это неважно, — сухо ответил Ник. — Мне нужно от тебя лишь одно: чтобы нам не мешали. Дорогу к Кругу Друидов мы и сами найдем — кисёнок обещал помочь, вернее, его собратья. А сюда мы пришли потому, что Лианна хотела увидеться с человеком, который воспитал её и показал правильную дорогу в жизнь. Теперь, Ли, я думаю, можно идти дальше. У нас слишком мало времени! Василька мы оставим у тебя, Кедр, для поправки, если, конечно, ты не возражаешь. Уж кисята-то не принадлежат к темным силам! — с сарказмом закончил Ник. — Да, забыл сказать! За нами идёт черный жрец, и он может по нашим следам дойти до твоего дома. Так что…

Охотник не успел закончить фразу, а друид ответить, как в избушке раздался вопль кисёнка. Люди бросились внутрь, полные дурных предчувствий. Василёк, несмотря на кровоточащую рану на боку, соскочил с топчана и стоял на полу, вздыбив шерсть на спинке, превратившись в пушистый шар. Из синих глаза его стали изумрудно-зелеными и, казалось, готовы были извергнуть молнию. Во всяком случае, у Ника сложилось именно такое впечатление. Кисёнок утробно рычал, когда охотник взял его на руки.

— Василёк, в чем дело?

— Не знаю. Я только начал, как почувствовал очень злое колдовство и прервал исследования. Этот человек наполнен злой магией. И разума у него нет!

— Ты уверен? Он относится к черным жрецам Аррита? — взволнованно спросил друид.

— Нет. Другое колдовство. Очень знакомое, но непонятное. Одно знаю: всё плохо!

— А вылечить ты его ещё не пробовал?

Василёк искоса посмотрел на охотника и мрачно ответил:

— Даже будь у него разум, я не стал бы его лечить. Слишком много злого в нем.

— То есть как это: если бы был разум? Ты хочешь сказать, что он неразумный?

— Что сказал, то сказал. У него нет разума и нет души. Лечить-то нечего! Это все равно, что оживить мертвое бревно.

— Ну, в некоторых случаях можно оживить и мертвое дерево, — сказал Кедр.

— Да, я забыл, с кем говорю! — проворчал Василёк. — Но применительно к разумному созданию…

— А почему ты считаешь, что деревья неразумны? Они умеют чувствовать и даже думать…