Там алеет заря
Шрифт:
— М-да… Ну и где же вы видите выход?
Агренев достал из кармана и разложил на столе карту.
— Железная дорога в районе Амура все равно жизненно необходима. Пусть не сейчас. Но после окончания постройки сквозного пути на Владивосток она нужна обязательно. А насчет территории… Взгляните на карту! Вот низовья Сунгари. Местность более менее ровная и подходит для земледелия намного лучше, чем та, что лежит севернее Амура. Кусок весьма немалый. Миллионы на землю посадить можно. Пока это в основном леса, но и на том месте, где мы сейчас находимся не так уж и давно тоже были леса и немного болот. А вот с юга и с запада местность ограничена горами. Невысокими правда, но и не слишком удобными, чтоб по ним передвигаться большими массами народа. И при удобном случае не мешало бы этот кусок постепенно отжать у китайцев. По-хорошему, он им сейчас совсем не
— Вы оригинально мыслите! — опять усмехнулся Витте. — Но чисто теоретически мне идея нравится. Подчеркиваю! Чисто теоретически. Но мне совсем не нравится идея разменять построенную КВЖД на кусок тайги. Что касается железнодорожного пути по Амуру, то он безусловно рассматривался изначально. Но был выбран именно путь через Маньчжурию. Он может быть построен быстрее. Когда теперь возможно будет приступить к постройке Амурской ветки, вам сейчас не даст ответ никто.
— Я и не говорю про настоящее время. Я лишь указываю на крайнюю необходимость этого пути. Но с вашего позволения я вернусь к Маньчжурии. Заняв некоторое время назад Ляодан, мы получили не только незамерзающий порт, к которому ещё нужно строить железную дорогу, что само по себе занятие весьма дорогостоящее, но и долгосрочную головную боль. Фактически мы добровольно взяли на себя защиту севера Китая, не получив взамен никаких обязательств с той стороны. Вернее обязательства со стороны Китая есть, но толку от них никакого, потому как никакой силы он несмотря на размеры и количество населения сейчас не представляет. Что показала война с японцами. При этом мы противопоставили себя Японии, не имея на сегодняшний день каких-либо серьёзных сил в этом регионе. Если будет позволено, я бы сравнил сейчас нас с человеком, который решил утвердиться двумя ногами на двух камнях, расположенных друг от друга больше чем ширина шага. Как бы штаны не порвать при этом…
— Весьма образное сравнение, Александр Яковлевич. Хотя тут я с вами, пожалуй, соглашусь. Но в данном случае не я определяю политику.
— С вашего разрешения я продолжу? Итак, у нас образовались две базы флота. Порт-Артур и Владивосток. И между ними Япония, которая если решится на войну, оказывается в заведомо выигрышной позиции изначально. Флот у нас, получается, разделен на две базы. Объединить мы его не сможем из-за опасения потерять одну из баз. А если не объединять, то наши эскадры можно разбить по частям, даже если наш объединённый флот будет сильнее японского. Даже просто содержать большой флот на Тихом океане очень дорого. У нас ремонтных мощностей там не хватает даже на то, чтобы просто поддерживать техническую готовность кораблей без всякой войны. Корабли у нас ремонтировались на японских верфях. Хотя сейчас кое-что начало меняться с подачи Его Высочества Александра Михайловича.
— Это все мне известно, Александр Яковлевич. У вас есть какие-то предложения?
— Нам нужен мир с Японией хотя бы лет на десять. И при этом было бы неплохо приостановить её кораблестроительную программу. Нам она даже экономически не выгодна.
— Вы просто отчаянный пессимист. Все время пугаете меня войной. По-моему, ваши страхи сильно преувеличены.
— Хотелось бы с вами согласиться, Сергей Юльевич, но не могу. Увы! Японцев с нами просто стравят. Тем более, что заинтересованных в этом сторон аж целых две. Как минимум, Британия и САСШ. Да и Германия не откажется от ситуации, когда мы будем слишком заняты своими восточными делами.
— Вот тут вы, пожалуй, правы, — Витте поднялся со своего места и прошелся по кабинету. На несколько минут в кабинете хозяина повисло молчание.
— У вас есть конкретные предложения? Только учтите, что Государь и его окружение совершенно не разделяют ваши опасения?
Агренев только пожал плечами.
— Я за выступаю за мирное решение. Вполне можно найти компромисс между интересами двух стран. По крайней мере я на это надеюсь.
— М-да. Тут я на вашей стороне, но пока обстоятельства не слишком благоприятствуют нашим желаниям.
Министр ещё раз прошёлся по кабинету и вернулся в за свой стол.
— Что-нибудь ещё?
— Пожалуй. Россия строит железную дорогу через Маньчжурию к Порт-Артуру. Если в капитале этой дороги будет значителен вес французов или германцев, то при она обойдётся казне дешевле. А в случае чего наши потери окажутся тоже меньше. Да и посягать на собственность сразу нескольких стран решаться будет сложнее. Хоть мы и не получим части доходов, до которых ещё нужно дожить.
— Возможно это не лишено смысла, — задумчиво пробормотал Витте. — Продолжайте!
— По моим сведениям, в бухте Талиенван намечено строительство нового торгового порта?
— Возможно. И? — Витте требовательно посмотрел на собеседника.
— В случае конфликта с кем угодно в этих местах мы делаем вероятному противнику шикарный подарок. В том случае, конечно, если Порт-Артур остаётся нашей военно-морской базой. Если по каким-то причинам флот окажется заперт в Порт-Артуре или не сможет действовать активно, наши сухопутные войска не смогут удержать перешеек. Их просто перемещают с землёй морским калибром. И противник получит удобный порт для выгрузки у самых ворот Порт-Артура. Порт, который мы сами ему построим.
Министр долго смотрел на Агренева.
— У вас какие-то весьма неприятные прогнозы. Но это нужно как следует обдумать. Хотите добавить ещё что-нибудь?
Князь достал из чемоданчика чёрную папку и вручил её министру.
— Я позволил себе изложить на бумаге некоторые мои мысли. Здесь все, о чем мы говорили и кое какие прочие соображения.
Князь помолчал, как будто раздумывая…
— И знаете, Сергей Юльевич, я не удивляюсь, если через некоторое время в Китае может начаться смута.
Витте вздернул бровь, и с усмешкой спросил:
— И когда же ожидать этого пренеприятнейшего события?
Князь Агренев только пожал плечами:
— Восток — дело тонкое!
Проводив гостя, всесильный министр финансов огромной страны долго сидел в кабинете. И даже выпроводил пришедшую к нему жену. Некоторые мысли этого князя совпадали с его личными. И надо сказать, что таких мыслей и опасений было немало. Однако все-таки странный этот князь. Странный, но определено полезный. Этого не отнять. Все, чем он начинает заниматься, приносит немалую пользу и неплохие деньги. Весьма неплохие. И не только ему. Если же вдруг на Дальнем Востоке и в правду начнётся война, то это принесёт Агреневу огромные барыши на одних только поставках казне. При его то номенклатуре товаров порой далёких от мирной продукции. И тем не менее по его словам он хочет избежать этого. Не думает же он, что может потерять свои многочисленные вложения на Тихом Океане? Иначе бы он их просто не делал. Или, сделав, уже потихоньку начал бы распродавать. Но этого явно нет… Хотя может он считает, что ещё не время? Но вкладывать капиталы то он в те далёкие земли не перестаёт и сейчас… Патриот-идеалист? Хмм! Пожалуй, в нем это есть. Но при этом своего никогда не упустит. Зариться на его компании и прибыли уже давно никто не пытается. Ну кроме крупных иностранных банков и корпораций. При том, что хозяин как бы в отъезде уже несколько лет.
Что ж, то, что князь только что рассказал, следовало как следует обдумать. И насчёт порта Дальнего он возможно прав. Нужно с кем-нибудь из военных переговорить. Из тех, у кого есть голова на плечах.
Витте покряхтел по-стариковски и открыл папку, оставленную посетителем.
— Ну-с, посмотрим…
Середина февраля 1899
Владимир Николаевич Ламсдорф дописал последние строки и поставил точку. Быстро просмотрев написанное, он удовлетворённо кивнул. Вот так будет правильно. А детали распишут его трудолюбивые помощники. Для России сейчас крайне не желателен был рост вооружений на суше. И нужно попытаться его остановить. Потому как большое перевооружение — это огромные деньги, которые желательно бы пустить на более нужные для страны цели. А рост флотов европейских стран — это в первую очередь угроза Британии. Для России же это не особо опасно, тем более флот сейчас и так активно строится. До предстоящей Гаагской конференции оставалось ещё два с лишним месяца, но подготовка к ней сейчас отнимала у графа значительную часть рабочего времени. Мероприятие очень важное и от того, как Россия, инициировавшая её проведение, подготовит и проведёт эту конференцию, многое зависело. Возможная экономия бюджета, возможное повышение престижа страны. Да и личные карьерные успехи Владимира Николаевича волновали не в последнюю очередь. За два года службы на посту товарища министра иностранных дел граф успел показать себя с самой лучшей стороны. И как знать, возможно пост товарища министра ещё не предел его карьеры. В конце концов некоторые выходцы из остзейского дворянства в России забирались на самую вершину властной пирамиды.