Там, где нас нет (Там, где нас нет - 1)
Шрифт:
– Ну, мне за твоим столом, точно, не сидеть. Я ведь в бою не разбираю, какой удар честный, а какой так себе. Да и равенства за царскими столами не бывает - я же тебе рассказывал, что со мной все как раз на пиру и началось... Начнут спорить, кому на ближнем конце сидеть, кому на дальнем, слово за слово, и передерется твоя благородная дружина.
– Это верно, - загрустил Принц.– В самом деле, как же мне их рассадить, чтобы никого не обидеть?
– Вот уж это проще простого. Ты и стол вели сделать не как у людей
– Великолепно!– воскликнул Яр-Тур.– А людей я стану подбирать подобных вам по верности и доблести.
– Круглый стол сколотить не диво, - сомневался Жихарь.– Диво переделать тех, кто за ним будет сидеть. Одного оскорбляет неравенство, другого - равенство...
– Это вы единственно из вредности говорите, сэр брат. Мой Круглый Стол войдет в легенды...
– Вот-вот. Будет что дедушке Проппу рассказать. Батюшки мои, жрать-то как охота!
К счастью, здесь водились суслики с доброго поросенка.
На следующий день, когда до гор оставалось рукой подать, кончились стебельки перелет-травы. Задремавшие на лету побратимы, добром поминая сусликов, опустились на землю. Но легкость в теле оставалась, можно было еще бежать и бежать, то есть совершать далекие прыжки. А когда и последние капли волшебного зелья утратили силу, ноги показались неподъемно тяжелыми.
– Разбаловались мы, брат, - вздохнул Жихарь.– Какие, однако, странные тут горы - никаких предгорий, встают из земли, как будто их великаны навтыкали.
– Когда я думаю о величии дела, которое нам предстоит, - вдохновенно сказал Яр-Тур, - то даже встреча с варкалапом кажется мне мелкой и незначительной.
– Фараон гордился, да в море утопился, - напомнил богатырь.– Может, там такой дяденька сидит, который варкалапов на ладошке нянчит. Возьмет и раздавит нас - не со зла, сослепу.
– А возможно, это и развалины древней крепости - я читал о таких...
Тут и камень был какой-то особенный - влажный, ноздреватый, в мелких красных прожилках, как на пьяном носу. Камнеед, например, его жрать не стал. И пахло нехорошо.
– Мы неразумно потратили траву-перелет, - вздохнул Принц.– Лучше бы как раз эти горы перелететь. Не забывайте, сэр Джихар, у нас все еще нет доброго оружия. Видите проход в скале? Вдруг это лабиринт, а в середине его притаился и поджидает нас неведомый враг?
– Ты, брат, гляжу, норовишь вовсе без врагов прожить...
Яр-Тур покраснел и ринулся в пролом. Должно быть, это и вправду были развалины старой крепости, но такие древние, что стали уже частью природы.
Жихарь догонять отважного Принца не стал, шагал ровно, размеренно, а Будимир, видно, приуныл и струхнул - все время сшивался возле ног, мешал ходу.
Хуже всего было то, что ни справа, ни слева нельзя осмотреться - черный камень до небес. Жихарь вытащил дубинку и шел, хлопая себя по ладони. Он вспомнил, что именно так делали менты поганые - колдовали, поди, по-своему.
Убегал вперед Принц красный, вернулся Принц бледный.
– Приготовьтесь, сэр брат, принять неравный бой.
Жихарь не стал выяснять подробности, кивнул.
Через несколько шагов они увидели врага. Необъятная туша словно застряла между скал - старая замшелая шкура, когтистые передние лапы толщиной с тысячелетний дуб, длиннющая шея, бородатая голова и большие человеческие глаза.
Побратимы остановились.
– Может, попросим достойного Будимира ослепить чудовище?
– Ну ты прямо палач какой-то!– рассердился Жихарь, бросил дубинку, раскрыл руки и заорал, шагая вперед: - Дедушка Святогор! А вот и я! Свиделись все-таки!
Он подпрыгнул и повис у чудовища на шее.
– ...Разве не знаешь ты, что в старые годы все богатыри как раз такие и были?
– Я слыхал немало о великом сэре Святогоре и его неслыханной силе, ответил Принц, которого все еще пробирала дрожь.– Но всегда полагал его человеком огромного роста.
– Чудак ты! Сам посуди, устоит ли такое тело на двух ногах? Как же ему не подпираться хвостом? А кости старых богатырей ты, поди, видел, так что спрашиваешь? Нынче богатыри иные, вот как мы с тобой...
– Да, - сказал Принц.– Возможно. Ведь великий Беовульф тоже был скорее медведь, чем человек. Но вы, кажется, понимаете его речь? Я разбираю лишь отдельные слова, и, по-моему, старик в беде.
– Да еще в какой беде-то - упавшей скалой перешибло самую хребтину. Это, как мы и думали, не горы, а древняя богатырская застава. Он пришел сюда умирать, как и собирался. Думал заснуть спокойно и навсегда, а теперь терпит муку.
– Что мы можем для него сделать?
– То, что один воин для другого. Вот когда меня неизлечимо ранят, а я попрошу у тебя последний удар - откажешь?
Принц смешался.
– Можно было бы угостить его сон-травой, - соображал богатырь.– Но ведь ее у нас всего ничего, а ему копен десять надо, не меньше...
Святогор с хрустом поднял веки и вытолкнул из себя несколько слов, таких же тяжелых и замшелых.
Жихарь выслушал его, кивнул, взял побратима за руку и подвел к голове Святогора.
– Вот, - поклонился Жихарь и королевичу шею согнул.– Вот мой побратим, называется королевич Яр-Тур. Мы с ним на крови поклялись делить все пополам...
– Что вы собираетесь с ним делать?– шепнул Принц.
– Стой да молчи! Дедушка, ты дохни-то вполсилы, чтобы нам не перебрать, сам понимаешь.
Святогор приподнял голову над камнями, приблизил ее к самым лицам побратимов и фыркнул из ноздрей белесым паром. Запаха у пара не было.
– Дыши глубже, - велел Жихарь Принцу. Яр-Тур все еще ничего не соображал.