Там, где остановилось время
Шрифт:
– Я думала, миссис Уолтер вам все объяснила. Дело в том, что я, как и вы, всего лишь посредник. Мой клиент пожелал остаться неизвестным. Понимаете? Поэтому я как законный представитель моего клиента говорю «мы».
– А, тогда понятно, – кивая головой, ответила Дженни. – Что ж, по поводу цены, чтобы не ходить вокруг да около, я могу сразу вам сказать: измениться она никак не может. Миссис Уолтер, наверное, не успела вас предупредить, я понимаю, но цена останется такой, как сейчас, – как можно увереннее сказала Дженни, со страхом ожидая
– Что ж, мы действительно ничего не знали об изменениях в договоре. Извините, я должна позвонить своему клиенту и сообщить об изменениях, – несколько растерянно ответила мисс Дюваль. Схватив телефон, она поднялась из-за стола и, отойдя к окну, стала быстро набирать номер своего клиента. После недолгих переговоров по телефону мисс Дюваль снова подошла к столу.
– Мисс Бейли, вы могли бы еще раз назвать стоимость картины на сегодняшний момент? – чисто по-деловому спросила она. Заметив недовольное выражение лица мисс Дюваль, Дженни решила, что теперь отступать уже точно поздно, и твердо сказала:
– Два миллиона.
Чувствуя, как от вранья потеют ладони, Дженни снова взглянула на картину и тут же подумала: «А стоило ли из-за каких-то там воспоминаний подставлять себя и Ванессу? Я уже не знаю. Какого хрена меня дернуло соврать? Вот так помощь я оказываю Ванессе. А если обман раскроется?» Снова поднеся к своему уху телефон, мисс Дюваль начала о чем-то говорить с клиентом, и Дженни уже было решила, что переговоры скоро закончатся, вранье не раскроется, а она при встрече сможет объяснить Ванессе, почему так поступила.
– Мисс Бейли, мой клиент не отказывается от предложения. Он решил сам приехать и лично вести переговоры. Если вы не против, мы вместе подождем его, – снисходительно улыбнувшись, произнесла мисс Дюваль, снова усаживаясь в кресло напротив.
– Хорошо, – дрожащим голосом ответила Дженни, понимая, что рано радовалась и теперь придется на ходу придумывать, как объяснить клиенту, почему вдруг ни с того ни с сего картина так подорожала.
Ожидание тянулось, казалось, вечность, и наконец осторожный стук в дверь оповестил, что клиент собственной персоной прибыл на сделку.
– Прошу вас, мистер Ховард, – кокетливо проворковала Валери, приглашая Дэниела в кабинет. Ответив дежурной улыбкой, Дэниел, стараясь не задеть пышную выпяченную грудь Валери, боком вошел в кабинет. Оглядевшись, он сразу заметил Дженни, застывшую в полном изумлении. Улыбнувшись ей своей магнетической улыбкой, не сводя с нее страстных глаз, он грациозно подошел к столу и вальяжно уселся в кресло, услужливо подставленное мисс Дюваль. Открывая и закрывая рот, Дженни, как ни старалась, никак не могла произнести ни слова. Она хлопала глазами и не верила, что покупатель, который сейчас ей так нагло улыбается, – это именно тот, кого она меньше всего ожидала
– Марша, Валери, прошу вас, оставьте нас наедине с мисс Бейли. Мы проведем переговоры тет-а-тет. Когда подпишем все необходимые бумаги, мы вас позовем. Я правильно говорю, мисс Бейли? – коварно улыбаясь, спросил Дэниел.
Дженни смогла только кивнуть в ответ. Когда озадаченные Валери и Марша вышли из кабинета, Дэниел плотно закрыл за ними дверь и, опять усевшись в кресло напротив Дженни, несколько минут молча рассматривал каждую черточку такого любимого лица, медленно, с нарастающей страстью опуская взгляд на ее декольте.
– Какого черта? – смогла наконец произнести Дженни, недовольно накидывая жакет, чтобы хоть немного прикрыть грудь.
– Если бы я знал, что сегодня здесь будешь ты, я бы сразу сам примчался на сделку. Убери руку. Не надо прятать грудь: я и так отлично знаю, как она выглядит, – не обращая внимания на ее слова, страстно прошептал Дэниел.
– Я спрашиваю: какого черта ты тут делаешь? – сердито повторила свой вопрос Дженни.
– Я могу тебе задать тот же вопрос. Где миссис Уолтер? И что ты делаешь в ее кресле? – закинув ногу на ногу, уже насмешливо спросил Дэниел.
– Я не обязана перед тобой отчитываться. Я сегодня представляю миссис Уолтер и точка. Я так понимаю, настоящий покупатель – это ты? Окей. Тебе известна цена, так что давай быстрее решай: берешь или нет?
– Ты знаешь, почему я вдруг решил купить это барахло? – спросил вдруг Дэниел, повернувшись к картине.
– Это не барахло, а прекрасная картина великого художника! – возмущенно ответила Дженни, оскорбленная таким сравнением.
– Нет, Дженни, это барахло, и я говорю тебе это как специалист, – уверенно заявил Дэниел.
Вскочив из-за стола, Дженни подошла к картине, подобрала с пола кусок ткани, которым была накрыта картина и, вернув ее обратно на полотно, повернулась к Дэниелу, обжигая его взглядом, полным ненависти.
– Если это барахло, тогда проваливай отсюда! Картина не продается. Какого хрена ты вообще тут расселся и по какому праву оскорбляешь моего деда? – не выдержав такой наглости, гневно воскликнула Дженни, уперев руки в бока.
Мгновенно очутившись около Дженни, Дэниел схватил её за руку, притянул к себе, внимательно посмотрел в глаза, уже готовые расплакаться, и серьезно спросил:
– Твоего деда? Ты серьезно? Ты что, внучка старика Уолтера? Охренеть! Я всегда чувствовал, что ты непростая. И все же, детка, поверь мне: эта картина не стоит таких денег. Но знаешь, почему я захотел ее купить? – ласково касаясь подбородка Дженни, страстно заглядывая в глаза, полные слез, спросил Дэниел.
– Нет, не знаю, – сказала Дженни, начиная обмякать в крепких руках Дэниела.
– Я увидел ее несколько месяцев назад на выставке и сразу вспомнил о нас. Помнишь, как мы гуляли по этой улице, как целовались, как прятались вот здесь между домами и занимались вот тут любовью?