Там, где правит Рандом
Шрифт:
– Тихо, тихо, ошибка программного кода, тельняшку мне не помни! – отстранился я с каким-то двояким чувством. С одной стороны, я – гомофоб, и слишком уж крепко обниматься с парнями, пусть даже они и состоят из битов и пикселей, меня как-то совсем не тянет, а с другой – все ж таки приятно, когда тебе ТАК рады.
– Я боялся, что все, что тебя того…
– Насовсем ухайдокали в смысле?
Внук Пакмана кивнул, шмыгнув носом.
– Не боись, - гордо заявил я.
– От меня тебе так просто не отделаться! И кстати, спасибо тебе. Кабы не ты, я бы до сих пор в пикирующий бомбардировщик
Персиваль потупился, но, кажется, даже покраснел от похвалы. Ну еще бы, вряд ли ему раньше делали комплименты столь прокачанные герои. Даже не так, БОГИ, втиснутые в тело столь прокачанных героев! Сам я от осознания своей доброты, кажется даже раздуваться начал, но тут же вернулся с небес на землю. Отставить гордость и понты, у меня в рюкзаке мертвый питомец, которого поблагодарить надо едва ли не больше, чем Персиваля!
– Так! – гаркнул я своим попутчикам.
– Телячьи нежности оставляем в храме и двигаемся на войну!
При слове "война" Шакки заулыбалась. Как и всякий герой "Годвилля" это маленькое чудо обожало воевать, совершать подвиги и крошить монстров своим победитовым мечом, а вот Персиваль наоборот загрустил. Видать навоевался за ночь, да и от администратора Годвилля огреб по полной…
– Обрисовываю диспозицию! Я снова в "Годвилле", на сей раз непонятно по чьей воле и понятно, как мне отсюда выбираться. Монстры на моем пути повадились нарушать правила, бить лежачего и атаковать противника скопом! Персиваль, в частности, столкнулся в андедом-морозом, который вообще-то еще уровней семь его игнорировать должен был.
– А еще стражники меня в город пускать не хотели! – подал голос Персиваль.
– Пошлину требовали?
– Не-а, просто не пускали и все.
– Шакки? Ты в последнее время странностей не замечала?
– Замечала! – кивнула Шакки.
– Ты появился!
– А еще? – спросил я, проигнорировав ремарку героини. Что поделать, тут каждый второй – Капитан Очевидность.
– Персиваль через стену перелез.
– И что в этом странного?
– Ну как что? Мы же всегда через ворота ходим. Если шмотки с полетными навыками есть – летаем через стену. А перелазить через нее никто никогда не пробовал… Не положено ведь!
Так… С этим "не положено" я уже встречался. Табу, о которых никто не говорит, но все знают… Не положено героям нападать на монстра вдвоем. Не положено выходить из города, не помолившись в храме, не положено пить брагу на тракте и пить зеленку в кабаках. Кстати, а вот зеленку-то я почему-то ни разу не пил, хотя предлагали. Герои отзывались о ней крайне положительно, а я… Водку - могу. Коньяк - могу. Зеленку… не могу!
Пардон, отвлекся… Табу эти довольно легко разрушить, если кто-то со стороны (например, попавший в этот мир бог) укажет героям на их несуразность. Но чтоб герой сам, без чьей-то подсказки додумался сделать то, что не положено… Ох и необычный герой мой юный виртуальный падаван! Ох и чудно на него повлиял уход богини из игры… Развиваться начал, головой своей думать…
Кстати, я ведь никогда не задумывался, что происходит с героями, которых забыли их игроки. Знаю, что они еще какое-то время по инерции геройствуют, а потом перестают расти. Но что они делают, что пишут в дневниках, чем
– Я склонен считать эти странности в поведении монстров и охранников следствием моего появления здесь. Персиваль с андедом-морозом столкнулся после знакомства со мной в кабаке, из чего следует вывод, что я оставляю на тех, с кем контактирую, какие-то флюиды или метки. В связи с чем предлагаю всем быть осторожнымии держаться вместе. Шакки, ты ведь с нами?
– С вами, конечно! Если к вам двоим будет словно магнитом тянуть монстров, я хочу быть рядом!
Ох, как идет ей сочетание кровожадности и доброй улыбки! Нам бы еще героиню моей жены разыскать, вот тогда мы бы были командой! Вот тогда монстры разбегались бы от нас, как мыши от кота!
– Итак, текущая задача максимум, вернуть меня домой. По возможности - захвачу с собой Персиваля, этому кусочку виртуальности захотелось переселиться в мир богов.
Шакки перевела на него полный удивления взгляд!
– Зачем?
– только и смогла вымолвить она.
Хм... А самом деле, зачем это ему?
– Кстати, да, чем тебе здесь-то не нравится?
– задал я вопрос, который давно пора было задать.
– Шакки вон какая счастливая, что родилась в этом мире. У нее и храм свой есть, и развлечений полно.
– А я... Я это... Это самое...
– замямлил мой падаван.
– Что "это самое"?
– сурово спросил я его.
– Давай уж, не тяни резину, колись!
– Я свою богиню увидеть хочу!
– выпалил он на одном дыхании.
– Увидеть и спросить: почему она меня бросила?
Шакки опустила глаза. Я тоже замялся, даже острить было как-то стыдно. В общем-то, я понимал этого низкоуровневого чудика. Он только-только осознал себя, обрел божественного покровителя, начал делать первые шаги по жизни и тут же лишился всего. Ясное дело он цепляется за меня, как за последнюю надежду найти своего бога.
Вот только, смогу ли я помочь ему в этом? Ладно, не будем думать об этом сегодня, подумаем об этом завтра.
– Так, возвращаемся к исходной теме планерки!
– провозгласил я, пытаясь снять неловкость.
– Проблема номер один нам ясна, но что с ней делать - мы понятия не имеем, верно? Следовательно, концентрируемся на проблеме меньшего масштаба, решение которой мы знаем. А именно: у меня в рюкзаке мертвый питомец!
При слове "питомец" в храме Шакки что-то гулко ухнуло, стены дрогнули, и из дверного проема, согнувшись пополам, вылезло нечто! Метра два с половиной в высоту, широкие кожистые крылья за спиной (однако какие-то они уже очень хлипкие и тонкие - скорее всего просто декоративные, как у моего предыдущего питомца, потолкового лампожуя), длинная подвижная шея, венчаемая маленькой головой, большую часть которой занимала клыкастая пасть, и не менее длинные, подвижные руки, как у кондратия хватающего! Это я уже потом увидел всплывающую подсказку над его головой, и понял, что это бармаглот с весьма подходящим ему именем: Бегемот. В первую минуту я подумал, что это песец! Не тот, который северный пушной зверь, а тот, который всем рано или поздно приходит!