Там, где тепло
Шрифт:
– Стой! – крикнул я, только сейчас сообразив, что именно не давало нам с Напалмом покоя.
А выводила из себя тишина – уже даже и не припомню, когда именно смолкло хриплое дыхание возницы. Просто внимания не обратил. Но подспудно это на меня давило. И не только это…
В общем, я не успел. Мое предупреждение запоздало буквально на мгновенье, но этого времени как раз хватило Василию, чтобы склониться над Петром Степановичем и потрясти его за плечо.
И тут же – будто бутылку с осадком на дне встряхнули – по подвалу разошлась волна обжегшей холодом волшбы. А в следующий миг распахнулись, засветившись жуткой зеленью, глаза, и существо, больше не имевшее никакого отношения к добродушному в общем-то дядьке, ухватило охранника за шею и швырнуло его в стену.
Спасли охранника меховой воротник и ушанка. Первый не позволил дотянуться ледяным пальцам до шеи, вторая – смягчила удар о бетон. И все же приложившийся головой о бетон Василий, видимо, «поплыл» и выронил выхваченный из чехла «дырокол».
– Никита! – заорал я и вскинул револьвер, но очнувшийся охранник вырывался и постоянно закрывал собой мертвяка, а слишком уж неровный магический фон не позволял прибегнуть к ясновидению.
Тут Василий как-то ловко крутнулся на месте, оттолкнул от себя покойника, и я немедленно выстрелил мертвецу в затылок. И сразу спину мертвяка расчертила очередь выпущенных Никитой из жезла «свинцовых ос» шариков.
– По ногам, идиоты! – хрипло выдавил из себя Василий и, когда тварь вновь прыгнула на него, встретил ее ударом топорика, выхваченного из петли на поясе.
Стальное лезвие с глухим стуком врезалось в лоб, но мертвяк все же сбил охранника с ног и, подмяв под себя, потянулся скрюченными пальцами к лицу. А потом вдруг дернулся и обмяк. Сверкавшие призрачным светом глаза погасли, из ран потекла черная кровь, и окутывавшая подвал атмосфера ужаса начала понемногу развеиваться.
– Порядок? – уточнил спускавшийся по лесенке Иосиф.
– Это ты его? – спихнув с себя тело, начал растирать горло Василий.
– Ну не вы же, – усмехнулся колдун.
– Что вообще произошло? – Никита убрал чародейский жезл в чехол и на всякий случай отошел подальше от трупа.
– «Дети в подвале играли в гестапо, зверски замучен сантехник Потапов», – не смог промолчать Напалм.
– Да заткнись ты! – шикнул я на него, морщась из-за звона в ушах. – А то сейчас огребешь.
– Все, молчу, – пообещал пиромант.
– Сначала, полагаю, случился сердечный приступ, – Иосиф опустился на колени рядом с распростертым телом и без малейшего намека на брезгливость оттянул веко, – а когда была снята защита, в тело вселилась потусторонняя сущность, принесенная сюда бурей.
– Вась, забирай патроны, и валим, – попятился к лестнице Никита.
– Он не встанет больше? – в нерешительности замер на месте второй охранник.
– Нет. Уже нет, – успокоил того гимназист.
Явно сомневающийся в этом Василий осторожно опустился на одно колено и, расстегнув застежку патронташа, вытянул его из-под мертвеца.
– Все, уходим! – сразу же отскочил он подальше. – Пошли!
– Так здесь труп и оставим? – засомневался Никита.
– Твои предложения? – первым взлетев вверх по лестнице, спросил Василий. – Нашим сообщим, пусть сами решают.
– Давай лезь, – подтолкнул я Напалма к лестнице, и тот вслепую нашарил ржавую перекладину.
Дождавшись, пока пиромант выберется из подвала, я поспешил вскарабкаться следом и, ухватив за руку, втащил к нам изрядно запыхавшегося Иосифа. Выглядел колдун не ахти: по опухшему и будто собранному из разных кусков лицу ручьями тек пот, ноги подгибались, а дыхание вырывалось из груди с каким-то нехорошим хрипом и присвистом.
– Ты в порядке? – немедленно шагнул к опершемуся о стену гимназисту Василий. – Идти сможешь?
– Идти – смогу. – Иосиф вытер лоб носовым платком и спрятал его обратно в карман. – Но особо на меня не рассчитывайте. Надсадился.
– Бывает, – вздохнул последним выбравшийся из подвала Никита и зашагал по темному коридору. – Давайте за мной.
Я, придерживая под руку Напалма, двинулся следом; Василий решил колдуна в одиночестве не оставлять и пошел замыкающим.
Давшее нам приют здание было в прошлой жизни то ли учебным заведением, то ли медицинским учреждением, и коридор какое-то время петлял меж закрытых дверей. Никита спокойно шел, нисколько не интересуясь запертыми кабинетами, а мы послушно тащились следом.
Ему видней.
Я только обернулся к уже немного пришедшему в себя Иосифу и спросил:
– Товарищ колдун, а вспышка при взрыве шара как на органы зрения повлиять могла?
– Не отвернулся, что ли? – оттянув от горла ворот свитера, уточнил гимназист.
– Угу.
– Через пару часов зрение полностью восстановится, – успокоил меня Иосиф.
– Слышал? – толкнул я в бок пироманта. – Все в порядке, короче.
– Эти пару часов еще продержаться надо, – буркнул в ответ Напалм.
– Продержимся, – уверенно заявил остановившийся у выбитой двери Никита и предупредил: – Ноги не сломайте только, этаж высокий, а снег мы уже умяли.
– Проходите, – подтолкнул нас в кабинет Василий и застегнул патронташ возницы, который до этого нес накинутым на плечо. – Давайте, короче!
Я подошел к окну и присвистнул, выглянув наружу: до земли было метра два.
– Ну ничего себе! Как вы нас сюда затащили только?
– С трудом, – улыбнулся Никита.
– С вас бутылка, – добавил Василий; он оттеснил меня в сторону и, взобравшись на подоконник, первым спрыгнул вниз. – Порядок! Иосиф, давай!
Я настороженно выглянул наружу – за слегка заметенной снегом дорогой торчали из сугробов накренившиеся заборы и заброшенные здания, – пропустил вперед Иосифа и позвал топтавшегося внизу с дробовиком в руках охранника:
– Принимай клиента!
– Я сам! – отказался гимназист и, ухватившись за оконную раму, попытался свеситься, но не удержался и рухнул в снег. – Мать!
– Живой? – обеспокоенно выглянул на улицу Никита.
– Нормально! – Иосиф отполз в сторону и, опершись о стену, поднялся на ноги. – Нормально!