Там, где тепло
Шрифт:
Размеренно передергивая цевье дробовика, Василий разрядил магазин, но посеченная картечью стая будто и не заметила потерь. Оставив валяться на дороге мертвые тела и бившихся в конвульсиях подранков, падальщики неслись вперед, и отстреливавший из винтовки самых резвых хищников Никита в одиночку остановить их уже не мог.
Я задержал дыхание, поймал на прицел самую крупную тварь и первым же выстрелом сбил ее с ног. А потом лихорадочно выпустил остальные патроны в накатывавшую на нас стаю. Никита к этому времени уже закинул винтовку за спину и схватился за жезл «свинцовых ос», Василий продолжал перезаряжать дробовик, и шансы отбиться от обезумевших тварей таяли с каждым ударом бешено колотившегося сердца.
– Где они?! – заорал Напалм, которому никак не удавалось разглядеть на фоне снега светлые шкуры. – Не вижу ничего!
Я обреченно скрипнул зубами и положил руку ему на плечо.
– Готовься!
– Чего?! – опешил пиромант, и тут я перекинул в его сознание созданное ясновидением видение.
Он невольно охнул и помотал головой, но сразу успокоился и вскинул «моссберг». Дробовик ходуном заходил в его руках, и оставлявшие за собой ослепительные огненные росчерки алхимические заряды шибанули по стремительно набегавшим тварям.
Пламя, визг, тошнотворная вонь опаленной шерсти и горелого мяса.
Оглушенный пальбой Василий присел, но продолжил набивать магазин ружья выдергиваемыми из патронташа на предплечье патронами; Никита тоже решил воспользоваться передышкой и начал менять «банку» чародейского жезла на новую.
Пиромант не остановился, пока не расстрелял все патроны, и напуганные жгучим пламенем остатки изрядно поредевшей стаи бросились наутек. Страх перед огнем оказался сильнее голода, и вскоре на дороге остались лишь подранки да истерзанные картечью и опаленные зажигательными зарядами тела.
Я поспешно отпустил плечо Напалма и зажал руками голову. Приступ накатил как-то враз, перед глазами почернело, и пришлось усесться в придорожный сугроб. Какое-то время в голове была лишь звенящая пустота, но потихоньку от макушки к затылку начала растекаться ледяная ломота, и меня вырвало.
И сразу отпустило.
Ну почти сразу. Для начала пришлось полностью отгородиться от ясновидения.
– Ты в порядке? – забеспокоился Василий.
– Уже да, – поднялся я на ноги и начал перезаряжать винтовку. – Накатило чего-то…
– Ну, ты, Костян, и зажег! – часто-часто заморгал Никита, в тщетной попытке избавиться от мелькавших в глазах огненных всполохов. – Лихо!
– Ерунда, – усмехнулся Напалм, вслепую набивая магазин патронами. – «Маленький мальчик нашел огнемет, больше в деревне никто не живет!»
– Надо тоже зажигательных патронов прикупить.
– Давайте убираться отсюда! – заторопил нас колдун.
– А сани? – засомневался Василий.
– Какие, на фиг, еще сани? – не поддержал его напарник. – Если на нас эти твари со всех сторон накинутся, схарчат за милую душу!
– Ладно, идем, – тяжело вздохнул не желавший расставаться с пожитками охранник. – Вон дыра в заборе.
И вновь пришлось пробираться по глубоким сугробам. Василий шел первым и контролировал ситуацию, следом ломились остальные. Ноги моментально начали вязнуть, ботинки наполнились снегом, но в крови пока еще играл адреналин, и мы уверенно двинулись через заброшенный двор.
Сначала оставили позади двухэтажный барак с начисто сгоревшей крышей, потом миновали непонятные развалины и, в очередной раз перебравшись через забор, очутились на параллельной улице.
Вот только по ней никто не ездил, и проезжая часть отличалась от обочин лишь отсутствием кустов и ржавых остовов покореженных киосков и остановочных навесов.
Как пробираться дальше, я лично просто не представлял.
– Ну что ж, – задумчиво оглядев открывшийся нам вид, пробормотал Никита. – Придется идти.
– Лучше пристрелите меня сразу! – обреченно вздохнул Иосиф, лицо которого в очередной раз поразило меня своей фрагментарностью. Оно даже краснело на морозе и то по частям.
– Это всегда успеется, – усмехнулся Напалм. – Кто-нибудь дорогу знает вообще?
Василий вытер варежкой под носом.
– Похоже, эта улица тоже к площади перед главпочтамтом ведет, – предположил он. – А там дальше расчищено. Нормально дойдем.
– Ну пошли тогда, – вздохнул я и начал первым проламываться через сугроб. – Потом меня смените.
– Да не вопрос!
Путь по заметенной снегом улице оказался сущим кошмаром. Мало того что на ноги будто пудовые гири навесили, так еще и пальцы в ледышки превратились. Спину жутко ломило, в голову стреляло при каждом неловком движении.
Еще и по сторонам смотреть приходилось – мало ли кто в развалинах затаиться может. А дома кругом все больше трехэтажные, покатые крыши в прорехах, штукатурка обвалилась целыми пластами. Окон целых – ни одного, впереди и вовсе закопченные руины чернеют. Сверху снежные шапки намело, а стены все в пятнах сажи.
Небо вновь затянули облака, но ветер окончательно стих, и редкие снежинки медленно-медленно опускались на землю. Солнце неожиданно нырнуло за крыши домов, тени удлинились, и на заброшенный город потихоньку начали наползать сумерки.
А ведь, казалось, вот еще только из Форта выехали! И уже вечереет.
Довольно скоро вымотавшись, я уступил место в авангарде Никите. Тот недовольно поворчал, но темп задал неплохой, и дальше мы двинулись заметно быстрее. А вскоре стена одного из жилых домов прикрыла тротуар от ветра, и снега там оказалось наметено лишь по колено. Идти сразу стало проще, но зато начали напрягать свисавшие с ржавых дождевых желобов гигантские сосульки, способные при падении пронзить человека едва ли не насквозь. Уж проломить череп – легко.