Там, где живет огонь. Часть 1
Шрифт:
Секира была прекрасна. Она мне уже нравилась своей неровной, покрытой росписью, рукоятью, большим камнем в середине, который изредка поблёскивал и казался живым существом.
– Когда я скатилась в кучу камней с этого склона, – я показала рукой туда, где сейчас лежал демонический труп, – то единственное, о чём я думала, было: “Я должна выжить”. И в этот момент моя рука словно сама потянулась сквозь камни вниз. Как будто я знала, что там лежит эта секира. Не знаю, как объяснить. Я чувствовала, что она там. А дальше руки сами двигались. Гарпия могла незаметно переместиться
Крыс покачал нахмуренной мордочкой.
– Ну и? А дальше?
– А что дальше? Дальше всё просто. Я рубанула воздух наугад, рассчитывая, что мне повезёт.
– И как же ты смогла это сделать? Сдаётся мне, что не бывает всё так просто, – Степан внимательно посмотрел мне в глаза, ожидая, что я отвечу.
Всё закончилось, я убила гарпию, и мне было уже не важно, что, вероятно, это случилось не из-за моей ловкости, а исключительно из-за моего шестого чувства. Кто вообще говорил, что демонов надо убивать иначе? Может интуиция – основа в борьбе против темных сил?
– Почему тебя это настораживает? – спросила я.
– Потому, что здесь, – он как мог широко развёл лапы в стороны, словно обнимая мёртвую пустыню вокруг, – ничего не бывает просто так. И если интуицией ты никогда не славилась, значит надо искать другую причину.
Через некоторое время, совершенно незаметно на меня опустился тяжёлый сон. Проснулась я на том же месте, обнаружив рядом тихо сопящего Степана. Не желая его будить раньше времени, я с трудом встала и огляделась. Раненое плечо страшно болело, и я вообще не могла шевелить рукой. Это было самое ужасное утро в моей жизни. Оно даже утром-то не было. Тьма вокруг, освещаемая лишь огнём горящей магмы, ничуть не изменилась.
Темная корка образовалась на поверхности раны, и мне казалось, что внутри началось воспаление. Надо было узнать, где же мы всё-таки находимся, чтобы спланировать дальнейшие действия. Минут за пять-десять я обошла весь периметр небольшой плоской площадки, на которой мы находились. Я была в ужасе. Это был узкий пятачок суши на вершине горы рядом с лавовым озером, которое медленно стекало вниз. Жерло вулкана.
Высота его была порядка трех километров, и земля у вершины круто уходила вниз, делая вулкан чуть ли не вертикальным. Спуск был практически невозможен.
Было и ещё кое-что. У подножия горы, на которой мы находились, с одной стороны зияла огненная бесконечность, а с другой лежала долина. Моим глазам предстал целый оживленный город, изобилующий кучей разнообразных строений и огромных комплексов, если так можно назвать темные очертания того, что я увидела. И сотни, тысячи человеческих существ, двигающихся, кривляющихся, извивающихся, под воздействием непонятных сил. И стоны. Я поняла наконец, что за странный тихий звук, преследовал меня со времени нашего попадания сюда. Это было эхо боли и страха. Это были крики людей.
Я срочно разбудила крыса и рассказала ему о своём открытии. И вместо голубых глаз на меня посмотрели два серых блюдца.
– Значит это один из Садов грешников, – шёпотом сказал он. – Я никогда не был здесь.
– Грешники? – переспросила я.
Степан
– Но это значит, что возможно здесь мы найдём моих товарищей!
– предположила я.
– Есть вероятность, – невнятно проговорил он, – однако менее всего на свете мне хотелось бы искать их там...
– Но я должна это сделать, – сказала я, – это мой долг. Выхода нет.
– Я понимаю тебя, и пойду с тобой, куда скажешь, – устало вздохнул Степан. – Ты ж ведь меня не бросила. А вариться в кипящем котле вдвоём будет веселее...
– Ну и славно, – начала было я, пока до меня не дошёл смысл его слов, – Что?!! Где вариться?!!
– Не обращай внимания, ты же всё равно туда спустишься, а делать это лучше без лишнего страха.
Вопреки его словам тяжёлый комок застрял у меня в горле.
– Ну так что? Секиру с собой потащишь?
Я на секунду отвлеклась от ужасных картин собственной гибели под пыточными ножами, и взглянула на оружие, призывно блестевшее недалеко от нашего лежбища. Действительно, нести его в руках будет слишком тяжело.
И тут мне в голову пришла отличная идея. А что если там, где я его нашла, еще что-нибудь лежит? Через несколько секунд я уже вытаскивала из камней широкий кожаный ремень с большими черными кольцами дивной красоты. На них виднелась затейливая роспись и странные символы, которые казались мне смутно знакомыми. Конечно, разобрать их не представлялось возможным.
Недолго думая, я обвязала ремнём голый пояс и пристегнула рукоять к кольцам. Было удобно, хоть и не очень легко. Кожаный мешок, который достался мне от синегубого демона тоже, как оказалось, вовсе не потерялся, а лежал недалеко от места моего падения. Чернильное перо аккуратно покоилось внутри. Оставалось только решить, как спуститься вниз из самого жерла вулкана.
– Как твоё плечо? – спросил Степан, пока я оглядывала местность.
– Не знаю, – честно ответила я, – рука явно воспалена, и сильно, но я не чувствую жара, меня не лихорадит. Всё так, словно у меня нет этой ужасной огромной раны, – я бросила быстрый взгляд на плечо и отвернулась. Смотреть было не приятно.
– Странно. Собственно, как твоё присутствие здесь, – произнёс он.
Нельзя было не согласиться.
Я еще раз обошла небольшую площадку, пленниками которой мы оказались, и неожиданно остановилась, случайно заметив, что моя ладонь удобно устроилась на рукояти нового оружия. Было похоже, что вес тяжёлого металла со мной уже многие годы, и я привыкла к нему, как собственным ногам, об которые при ходьбе ударялась секира. И здесь я подумала, что Степан, возможно, был прав. А вдруг это не удача помогла мне разрубить гарпию надвое? Вдруг это магическое лезвие, впитывающее кровь, как губка, знало, что делать? И значит, это не я управляла им, а оно мной? И сейчас я несу секиру с собой, а в ней, весьма вероятно, заключена сила, имеющая далеко не светлое начало. Да что там “весьма вероятно”, оружие, созданное в Преисподней, просто не может иметь других корней! Но без него мы вновь останемся лишь с острой палкой, служившей когда-то чернильным пером самому невзрачному из здешних демонов.