Там, где живет огонь. Часть 1
Шрифт:
Я старалась делать очень широкие шаги, чтобы ноги как можно меньше касались основания моста. И не напрасно. С очередным шагом я внезапно почувствовала, что дерево подо мной начало рассыпаться. Едва я успела отскочить, удержавшись за ветхие верёвки, как сзади образовалось широкое отверстие, через которое легко могло провалиться трое таких, как я. Чёрные щепки упали на голову тонкого старика, чьи руки и ноги были так длинны, что весь он напоминал одного большого паука. Он поднял на меня мутный взгляд, когда пыль сыпалась ему в глаза. Но он не обращал внимания. Бледная до синевы ладонь тянулась ко мне, и я видела длинные растрескавшиеся ногти,
От внезапного прилива отвращения я вихрем сорвалась с места и понеслась вперёд, перепрыгивая подозрительные доски, словно я – испуганная антилопа. И точно также, как она, по-глупому сорвалась вниз. Сразу две балки подо мной треснули, и провалились вниз, увлекая за собой и меня, и несчастного крыса, который был значительно осторожнее. Последнее, что я успела, это схватиться за нижний канат и выругаться.
– Алиса, мы падаем! – выдал Степан, уже шлёпнувшись на горячую землю.
– Не может быть. Ты уверен? – переспросила я, когда шесть худых кистей схватили меня за ноги, потянув вниз. Но это было ещё пол беды. Внезапно, две полубеззубых челюсти сомкнулись у меня на икре. И я с удивлением поняла, что они её жуют.
Я пыталась отбиваться, голыми пятками пиная кусающихся людей, но их было слишком много. Держаться больше не хватало сил и я отпустила верёвку моста, погрузившись с головой в копошащихся людей. Где-то недалеко Степан что-то кричал, а я почувствовала, что кроме всего прочего, по мне ползают скользкие прохладные змеи.
“Кажется, конец” – подумала я, когда медленные закостенелые руки уже сорвали с меня пояс с секирой, и одна из змей обвилась вокруг шеи. Одно крайне неприятное лицо, кажется, уже намеревалось укусить меня за ухо.
“Всё”
Внезапно воздух разорвал хлопок. Сквозь груду тел надо мной я увидела черные, как уголь и пепел, крылья, словно в замедленной съёмке парящие у моста. Ватные взмахи крыльев, сонно шелестящие среди жадного чавканья, звучали дико и неуместно. И зубы начали выходить из моей плоти, а тела расползались в разные стороны с глухими завываниями. Я увидела ворона.
“Торл. Его звали Торл”
– Я думаю будет лучше, если вы всё же заберётесь обратно на мост, – спокойным голосом с легкой хрипотцой сказал он, – они хоть и не хотят больше вас есть, но могут и передумать. – Торл сел на верёвку моста и закачался, – эти мёртвые такие непостоянные.
Я быстро поднялась и заскочила наверх. Мышцы ног дрожали, а дыхание было сбивчивым и неровным. Мой мозг не чувствовал испуга, но его чувствовало тело. Лишь в последний момент пришла мысль, что надо бы и Степана найти. Ведь он там где-то внизу, среди шевелящихся конечностей и шамкающих потрескавшихся губ. От резких движений у меня закружилась голова, и я неловко села на перекладины моста, что норовили треснуть от каждого дуновения.
Мягкая серая тушка лежала на животе совершенно неподвижно. Короткие лапы
– Ну живей, хилый ты мой! – каркнул ворон. – Забирайся на мост, пока путь свободен.
Степан поднял на него взгляд, полный смешанных чувств. Он оглянулся по сторонам, словно не веря своим глазам.
– Может тебя еще и на мост перенести, Величество? – Не унимался ворон, – Ты только скажи, я помогу!
Не сказав ни слова, Степан без всяких трудов преодолел в прыжке расстояние от земли до моста и оказался рядом со мной. Хлипкое сооружение покачнулось, и я вздрогнула.
– Надо же, как мы умеем, – каркнул Торл и спокойно прибавил, – ну и славно.
Тут он словно бы тяжело вздохнул, распахнув крылья, и остатки пыли слетели с его перьев. В то же мгновение серая земля под мостом вновь заполнилась мёртвыми людьми и жёлтыми змеями.
Я с отвращением подогнула ноги. Захотелось немедленно подняться на ноги, только чтобы оказаться как можно дальше от этих тонких белых кистей с синими венами и шелушащихся трещин ртов.
– Позволю себе надеяться, что теперь моё присутствие вам не в тягость, – сказал Торл и взмыл в воздух. – Пройдёмте вперёд, многоуважаемые, если, конечно, вы не хотите здесь задержаться.
Никто из нас не осмелился ответить.
Ещё несколько часов мы шли, не решаясь остановиться или задержаться даже на мгновение. Дерево под ногами скрипело, а веревки трещали от натяжения. Но вот впереди туман начал рассеиваться. В конце пути от напряжения у меня тряслись мышцы рук и ног. Потому, что всю дорогу я хваталась за гнилые поручни, словно утопающий за соломинку, и напрягала ноги, стараясь не ступить в зияющие провалы моста.
– Я больше не могу идти, – призналась я, стоило моей левой ноге коснуться, наконец, твёрдой почвы. Мост закончился. Позади голодные лица медленно отворачивались от нас, словно нас никогда и не было. Но глухое мычание ещё долго висело над ставшим неподвижным полем голых тел.
– Значит надо остановиться. Даже металл иногда устаёт. Мы действительно идём уже слишком долго, – кивнул Степан.
– Это – Сытые холмы, – сказал Торл. – Последний рубеж во Втором Саду перед дворцом маркиза, – ответил Торл, – если, конечно, правильно идти. Иначе, блуждать здесь можно вечно, я не шучу! Дорога-то одна.
– Да-да. Ты – бесценный проводник, мы поняли, – ответил Степан бесцветным голосом. Его усталость, кажется, была намного сильнее, чем он сам мог ожидать.
Ворон внимательно посмотрел на крыса. Его маленькие горящие глаза призрачно сверкали в полутьме, внушая некоторые опасения не только Степану, но и мне. Но надо было признать – он был слишком полезным спутником, чтобы отказываться от его помощи.
– Вы можете устроиться в одном из холмов, которых здесь бесчисленное множество.
Вокруг и впрямь были сотни небольших насыпей, похожих на маленькие горы, в середине которых зиял чёрный проход. Холмов было так много, что невозможно было понять, как далеко они простираются. И между входами то тут, то там, изредка шныряли серые тени. Демоны. Они выскальзывали из-за одного угла, быстро пробегая мимо и теряясь за другим углом. Бросив на нас злой нелюбопытный взгляд, один пробежал мимо и скрылся в тёмном входе невысокого холма. Большинство из демонов были малы ростом и костлявы, не внушая особых опасений. Но, каждый раз, когда горящий пламенем или кровью взгляд падал на меня, я чувствовала, что во мне что-то обрывается.