Там, за облаками
Шрифт:
И началась у Ларса веселая жизнь. Даже обычных еженедельных набросков ему приходилось делать либо в два раза больше, либо в два раза лучше, обычно – и то и другое. А про работы на оценку и говорить нечего – на каждом просмотре на него сыпалась такая куча замечаний, что однокурсники только глазами хлопали, да посылали ему сочувственные взгляды.
Но Ларса это совершенно не трогало. Его устраивало такое положение дел, а комментарии Хайнца он находил полезными. Вот только возмущения Вальтера таким «несправедливым» положением дел немного выводили из себя. К счастью, тот со временем успокоился, решив, что если Ларсу не лениво всякий раз переделывать работы, то и ладно. «Каждый развлекается как может», – заявил он.
Сам Вальтер предпочитал иной подход к учебе и всячески его придерживался.
Глава 5. Ларс и Мириам идут в гости
Вальтер, в отличие от приятеля, не имел столь фанатичной любви к искусству. Особенно к теоретической его части. Поэтому, если и удостаивал лекции своим посещением, то бессовестно дрых где-нибудь на заднем ряду.
Тревожил этот факт лишь старосту Мириам. Но если что-то тревожило Мириам, спокойствию окружающих тут же приходил конец. Первой жертвой ее тревоги стал Ларс, пойманный после занятий в тот день, когда Вальтер не появился в академии.
– Где твой друг? – произнесла Мириам, возникнув перед его носом, как айсберг перед «Титаником».
– Понятия не имею, – ответил Ларс. Попытался ее обойти, но староста вновь преградила дорогу.
– Нельзя быть таким равнодушным! Ты заметил, что Кунц стал редко бывать на занятиях?.. Не заметил?!
Ларс переступил с ноги на ногу.
– От меня-то ты чего хочешь?
– Надо к нему сходить!
– Ну так сходи, если надо.
Мириам вздохнула (какие непонятливые эти мальчишки).
– Если я приду к нему одна, он меня неправильно поймет, – сказала она с интонацией мамаши, объясняющей ребенку прописные истины. – Давай сходим вместе.
– У меня другие планы. И вообще… я понятия не имею, где он живет.
Мириам посмотрела на него с недоверием, но от комментариев воздержалась, вытащила из кармана листок.
– Вот адрес, идем!
– Ну не знаю… – начал было Ларс, но Мириам оказалась упрямей.
Вскоре они уже двигались по мощенной булыжником улочке с красноречивым названием Торговая, мимо аккуратных белых домиков с черепичными крышами, первые этажи которых занимали магазины, кафе и уютные ресторанчики. Попытка Мириам завязать разговор успехом не увенчалась, и они шли молча. Мириам разглядывала витрины, а Ларс думал о том, какие мотивы сподвигли ее отправиться к Вальтеру.
Версий образовалось три.
Первая, самая правдоподобная, это служебный долг. Водрузив на себя должность старосты – больше ни у кого в группе такого желания не возникло – Мириам взялась за дело с упорством бобра-трудоголика, успев за месяц устроить вечеринку в честь начала учебы, организовать экскурсию в Национальную галерею и сводить группу на фортепианный концерт, где Ларс отлично выспался. Кроме того, она зорко следила за посещением и успеваемостью. В этот контекст визит к нерадивому Вальтеру вписывался отлично.
Вторая версия, тоже не лишенная оснований, это личный интерес Мириам к студенту Кунцу, в котором не было ничего удивительного, поскольку Вальтер пользовался большой популярностью у девушек, и только Мириам упорно делала вид, что «этот балбес» ей неинтересен.
И, наконец, третья, самая отвратительная на взгляд Ларса версия, это личный интерес Мириам к нему самому. После истории с наброском она поглядывала на него странно, хоть Ларс и пытался убедить себя, что за этими взглядами ничего не стоит. Мириам ему не нравилась. Она хоть и была симпатичной, характером походила на тетушку Кари – ее тоже было слишком много.
Решить, что делать, если последняя версия окажется правдой, Ларс не успел. Мириам, дернув его за рукав, указала на дом с левой стороны дороги. Над входом в магазин красовалась вывеска «Мясные деликатесы». Сияли огнями витрины. Окна на втором этаже были темны, и только в мансарде на третьем горела лампа.
Мягкий свет и потрясающий запах окутали путников, едва они перешагнули порог, а горы эффектно выложенных вкусностей повергли Ларса в прострацию. «Сюда бы атласную драпировочку, да фруктов накидать – замечательный натюрморт будет», – пронеслось в его голове при виде сочного ломтя окорока.
Однако Мириам уже тащила его к прилавку, за которым продавец, мужчина средних лет в ослепительно белом фартуке, взвешивал кусочек буженины для покупательницы. Во внешности мужчины прослеживалось что-то неуловимо-знакомое. Когда он улыбнулся, подавая женщине сверток, Ларс, наконец, понял, что перед ними Кунц-отец.
«Здравствуйте, – произнесла Мириам, – нам нужен Вальтер».
* * *
Дитрих Кунц любил изучать людей, и хотя ему, как владельцу магазина, совсем не обязательно было стоять за прилавком, обычно сам обслуживал покупателей. И себе удовольствие, и бизнесу польза – он с легкостью делал так, что любой человек, случайно заглянувший в магазин, превращался в постоянного клиента. Как это случилось с профессором Хайнцем, который, хоть и не стал относиться к Вальтеру лучше, зато купить чего-нибудь этакого отправлял жену именно сюда.
Герр Кунц сразу понял, что парочка пришла не за покупками. Боевая девушка с примесью восточных кровей и флегматичный светловолосый парень, держащийся на расстоянии – вряд ли их связывало что-то, кроме общего дела. А если учесть возраст визитеров, то и гадать не надо, к кому они пришли.
Вопрос девушки подтвердил его догадки. Осталось только понять, с какими намерениями они пожаловали. Дитрих секунду поразмыслил, затем указал на дверь служебного входа: «Прямо и наверх».
* * *
Пройдя через дверь, Ларс и Мириам оказались в холле с широкой деревянной лестницей, освещенной лучами вечернего солнца, падающими из окна. Внизу на ступеньках лежал огромный плюшевый медведь с глупой мордой. Пролетом выше, возле двери, они наткнулись на мяч и коробку с игрушками.
Конец ознакомительного фрагмента.