Там, за синими морями… (дилогия)
Шрифт:
Они вышли рано утром, навсегда оставив гостеприимный дом Уварды, в котором прожили без малого две недели. Но через официальную тропу идти так и не решились, Франя и Венк еще раз сходили туда и выяснили, что усиленные наряды с границы никто снимать не собирается.
Поэтому решено было опять довериться Венку. Когда ему сказали о том, что ему предстоит провести их троих через болота, он мрачно глянул на них и сказал, что они спятили.
– Она – он кивнул головой в сторону Рил, – там не пройдет.
Но другого выхода не было. Либо идти в Биной через болота, либо возвращаться. Это понимали все, в том числе и сам Венк. Надо было решаться, и через два дня он решился.
– Идти за мной шаг в шаг, ясно? – инструктировал он их перед походом. – Надо быть осторожными все время, не верить ничему и никому, понятно? Ни людям, ни зверям, ни птицам. Даже лягушкам не верить! Кочкам тоже не верить! Если заметите что-то странное, все равно что – запахи, звуки – говорить мне сразу же. Если на нас нападут болотники – сразу сдавайтесь! Ваши пляски с мечами тут не помогут. А так есть шанс, что вас не убьют сразу. Весь ваш гонор засуньте в задницу! Рил, будут лапать – не сопротивляйся, ради богини, может, живой останешься. Они ведь таких, как ты, никогда не видели, так что могут сначала придушить, а потом попользоваться, с них станется! Лучше молчи и не сопротивляйся – дешевле отделаешься. – Рил хотела что-то сказать, но он протестующее поднял руку, и она закрыла рот. – Так, это что касается людей. Теперь о нечисти. Если вас будет кто-нибудь куда-нибудь звать – даже не думайте идти, это мавки манят. В воду старайтесь не смотреть – там русалки. Могут глаза отвести и утопить, они это любят. Болотницы сильно тиной воняют – этих не перепутаете. А лешие вообще не ваша забота. С ними я сам разберусь. Ну, вот и все. Все понятно?
Все кивнули, только Рил прижалась к Ташу и затравленно глянула на Венка.
– Венк, мне только одно непонятно.
– И что же? – со всем ехидством, которое у него было, спросил Венк.
– Как там вообще люди могут жить?
Он посмотрел на нее долгим взглядом и усмехнулся:
– А кто тебе сказал, что это люди?
У Таша и Франи вопросов не возникло. Они уже получили обо всем представление, когда ходили с ним первый раз. А для Франи это было вообще возвращение к прошлому. Они тепло попрощались с Увардой, причем особенно тепло прощался Франя, всю предыдущую ночь ублажавший и ее и себя на сеновале. Уварда плакала, провожая своих неожиданных друзей, неизвестно откуда пришедших и уходящих опять же в неизвестность. Больше всего ее беспокоила Рил, к которой она привязалась, несмотря на всю ее вопиющую безбожность.
– Ты думай обо мне хоть иногда, девочка! – шептала ей перед уходом Уварда. – И приходи ко мне, ты ведь знаешь как!
Рил обещала непременно это сделать.
Наконец они вышли. Венк вручил каждому по длинному шесту и повел их в самую глубь мрачных болот. Идти было в принципе недолго, всего два дня, в отличие от официальной тропы, на путешествие по которой требовалось не меньше недели. И первый день они отшагали относительно благополучно, их только пару раз попытались сманить мавки, прикинувшиеся красивыми девками. С людьми они, к счастью, пока не встретились. На ночь Венк остановил свой отряд на островке посреди трясины. Он был небольшой, но на нем росли кусты, в которых жили берегини. Венк собственноручно положил под куст несколько лепешек и кусок сыра и прислушался. Ветерок нежно шевельнул узкие листочки, и Венк вздохнул с облегчением, значит, ночь пройдет спокойно. Однако спать все равно решили по очереди. Первая смена досталась Ташу, как самому неопытному, вторая – Фране, а третья, самая тяжелая, – Венку.
Когда все заснули, на дежурившего Таша обрушились звуки ночного болота. Кваканье, комариный писк, далекий вой, крики ночных птиц и вздохи самого болота. А потом началось самое интересное – пошла в атаку нечисть. На островок она не могла взобраться, а значит стала предпринимать героические усилия, чтобы выманить его к себе. Но Таш сидел как истукан, на провокации не поддавался и боялся только одного – что за этим шумом не услышит шороха реальной опасности. А таковой он считал только нападение людей. Постепенно время его смены подошло к концу и он разбудил Франю. Тот встал и спросил, позевывая:
– Ну, как тут у тебя, ничего?
– Ничего, только дети орут, как резаные, да голые бабы достали, так и норовят за штаны схватить.
– А, ну это мелочи. Иди спать.
Таш ушел, а Франя стал вместо него слушать орущих тонущих младенцев, стенающих нагих девиц с огромными грудями, которые жалобно протягивали к нему зеленоватые руки. Немного погодя, видя, что их уловки не действуют, они решили сменить тактику. И из болота прямо на Франю полезли всякие чудища, одно другого краше. Франя даже спать перехотел, разглядывая их жуткие рожи и пасти с длинными кривыми клыками. Их вопли стали совсем уж непотребными, и Франя поминутно оглядывался на спящих друзей, боясь, что Рил проснется и испугается. Но Рил, намаявшись за день, спала без задних ног, и Франя постепенно успокоился и снова погрузился в созерцание жутких тварей.
Венку пришлось тяжелее всех. Нечисть, разозленная предыдущими неудачами, решила взяться за него всерьез. Это было плохо, потому что силы берегинь были небезграничными, а веток для костра, как водится, осталось мало, и ему пришлось достать меч и начать пугать вконец обнаглевших тварей. С глубоким вздохом облегчения он встретил приближающийся рассвет и почти упал на землю рядом с догорающим костром. Что ж, пока все шло просто прекрасно. Он встал и, пошатываясь, пошел будить своих попутчиков. Все трое спали так безмятежно, что он встал над ними и невольно принялся разглядывать.
Рил спала, даже во сне прижавшись к Ташу, который обнимал ее, защищая от ночного холода. А с другой стороны к ней прижался Франя, уткнувшись носом в ее волосы. У Венка возникло сильное желание тихо прирезать этих двоих, которые вызывали в нем бессильную ненависть. Чего бы он только не отдал, чтобы вот так просто спать рядом в ней, чего бы он не сделал ради этого! Но так и не решился придвинуться к ней, когда лежал неподалеку этой ночью. Дурак!
Вообще-то, Венк зря на себя наговаривал, он был далеко не дурак. Хотя бы потому, что понимал – убей он Таша и Франю, Рил возненавидела бы его на всю оставшуюся жизнь. Хоть ему и больно было это признавать, но Венк видел, как она любит своего изгоя. Это было несправедливо, но это было так. И теперь ему надо было набраться сил и гордости и скрывать свою никчемную любовь, которая так подло пришла к нему в тот самый момент, когда Рил чуть не убила его. Ему самому было непонятно, как это он так расклеился из-за бабы. На болотах, где он вырос, все бабы были шлюхами, как его мать. Он с детства видел, как с ними обращаются его приятели, и, когда вырос, сам стал обращаться так же. Это было правильно и естественно, так, как должно было быть. И тут эта пигалица, которая ростом была всего лишь ему до подбородка, чуть не прирезала его, как курчонка! Венк сам удивился, когда, вместо того чтобы возненавидеть ее за пережитое унижение, вдруг почувствовал сначала уважение за то, что она так решительно защищала своего любовника, а потом и любовь, что вовсе не лезло ни в какие ворота. И сейчас, глядя, как она спит между двумя мужиками, он ревновал ее даже не к Ташу, которого она сама выбрала, а именно к Фране, который обнимал ее, не имея на то никакого права. Окончательно разозлившись, он пнул Франю грязным сапогом и пробурчал:
– Хватит дрыхнуть, вставайте!
Франя вскочил и возмущенно выругался:
– Ты, сосунок, еще раз так сделаешь, шею сверну!
На что Венк только хмыкнул.
Тем не менее все встали и начали собираться. Предстояла самая опасная часть пути, потому что ольрийские болота вскоре заканчивались и начинались бинойские. А значит, и люди здесь были чужие, которых Венк не знал, да и знать не хотел. По неписанным болотным законам тот, кто шел на чужую сторону, становился законной добычей первого, кто его встретит. Поэтому надо было во что бы то ни стало дойти до конца болот еще до начала сумерек, времени, когда начинали выходить на работу болотные люди. Несмотря ни на что, Венк хорошо знал тропу, потому что в свое время немало походил и по бинойским болотам. Но одно дело делать это одному, и совсем другое – с двумя лохами и красивой бабой за спиной. Он сильно надеялся, что болтливые русалки еще не успели разнести эту новость по округе, в противном случае их ждали большие проблемы.
Не дав своим попутчикам толком позавтракать, Венк погнал их дальше. Оказалось, что он умел быть безжалостным не хуже Таша, потому что до самого обеда не разрешил им не только перекусить, но даже просто присесть. Рил совсем выдохлась, она еле передвигала ноги, постоянно увязавшие в густой грязи, и тяжело дышала. Впрочем, она не жаловалась, понимая, что это бесполезно. Венк слышал ее дыхание за спиной, но сбавлять шаг не торопился. Пусть лучше будет усталая, но живая.
Результатом этой гонки было то, что солнце едва перевалило за полдень, а они уже прошли большую часть пути. Венк начал осторожно надеяться, что, может быть, все обойдется, когда их везению пришел конец. Несколько кочек внезапно приподнялись и оказались здоровыми бородатыми дядьками, которые в момент связали и Таша, и Франю, и самого Венка так, что они почувствовали себя спеленатыми младенцами. Таша и Франю, наскоро обыскав, побросали в зловонную жижу, а Венка с руганью начали пинать ногами. И поставленная на них Рил защита никак не помешала разбойникам, потому что защищала только от магии и от любого вида оружия. От голых рук она защиту поставить не догадалась.