Тамерлан
Шрифт:
Книгой предопределения были назначены под покровительство высокой личности Тимура войска в таком количестве, что конца и края им не было видно. Из-за завесы невидимости, протяженье которой явно нельзя постичь и определить ни в один век вращения всех девяти небес и движения семи планет в этом шестистороннем мире, образованном из совокупности четырех стихий, не проявлялось подобного завоевателя-государя, как эмир Тимур, и на небе блестящего государства ослепительная, как солнце, справедливость до сих пор не снимала покрывала с своего мироукрасительного чела, который по указанию неусыпного счастья постоянно проявляет покорность и поклонение творцу и с помощью милости господа-питателя способствует укреплению закона избранного пророка Мухаммеда. Главы ученых мира преклонили ухо разума на край августейшего ковра, чтобы украсить свои уши драгоценными перлами полезности вдохновенных слов его ума, кои суть чудесная чаша, показывающая мир и солнце, украшающее вселенную.Венценосцы земной поверхности простерли руки готовности служить у порога убежища царственной власти эмира Тимура с тем, чтобы всё время пребывать на службе у него. Во всяком случае целью и стремлением
Когда обиталище поклонения божеству, город Йезд, удостоился высокого посещения одного из приближенных его величества и искренних слуг эмира Тимура, то пишущий эти строки, написав два трактата, один по-арабски, а другой по-персидски, для подношения, предстал пред его благостные взоры и поверг эти трактаты к подножию высочайшего престола. Впоследствии вышел приказ, чтобы автор этих трактатов описал для истории некоторые войны, случившиеся при участии его величества, покорителя мира, в форме предисловия на персидском языке, изложив вкратце в отдельном разделе последовавшие победы его величества, которые дарованы ему были еще с начала его эпохи, а затем, приступив к составлению дневника священных войн с Индостаном, уже в подробностях изложил бы языком, далеким от витийства и близким к пониманию, самые описания упомянутых войн. Хотя автор этой книги большую часть своей жизни был погружен в море религиозных наук и меньше вникал в оставление вещей повествовательно-исторического характера, он тем не менее во исполнение высочайших инструкций приступил к прохождению этого большого этапа на своем жизненном пути. Несомненно, что столь полезный труд, вполне достойный быть связанным с умственным огорчением и сердечным расстройством, есть безусловно только луч, отраженный сияниями светозарного сердца служения его хаканскому величеству эмиру Тимуру. Признаком несовершенности этого сочинения служат, к огорчению и беспокойству автора, недостатки и недосмотры. Надеюсь, что над всем этим будет поставлен знак прощения.
Остроумие и тонкость в том заключаются, чтобы основание предисловия к этой книге покоилось на священном стихе Корана и на молитве Ибрахима, друга божия - да будет над ним мир!
– потому что смыслом стиха Корана является правда и мощь и в соответствии с благословенною печатью и отличительным августейшим знаком язык искренности указывает на правду, наследование же райского блаженства указывает на спасение души. Подумай же, дальновидный и проницательный человек, каким образом возникла в соответствии с божественным велением блещущая солнцем и возбуждающая любовь печать его величества эмира Тимура с таким девизом и отсюда дай себе в этом отчет по предвечному слову Аллаха: «Возьмите это в назидание себе, одаренные зоркостью ума!»
О Государь! Пока тень сопутствует солнцу и зелень луга возникает из благодатного дождя облаков, покуда существует возникающий огонь и вода вместе с землею, да будет вечен в зените власти и покорения стран солнечный свет твоего счастья, сияющий над всеми странами мира! И да будет он блистающим солнцем на пиршестве даров и милосердия и во дворце милостей и благодеяний благодетеля, оказывающего внимание ничтожной пылинке, покровителя бедняков, Аллаха, милостью господина рода человеческого и молосердного ходатая в день страшного суда!
ГЛАВА, СОДЕРЖАЩАЯ В КРАТКОЙ ФОРМЕ ИЗЛОЖЕНИЕ ПОБЕД ЕГО ХАКАНСКОГО ВЕЛИЧЕСТВА
Сказал посол Аллаха: «да благословит его Аллах и да приветствует!» - «Рай находится под тенью мечей». Иначе говоря, рай вечности господь предоставил временно под сень лица государей ислама и открыл высокие райские врата перед правоверными при посредстве меча покорителя мира, шествующего по заповедям закона князя посланников Аллаха, Мухаммада, - да почиют над ним благословения и мир! У ветви же великого преуспеяния зелень зависит от острия блестящей сабли и свеча государства возжигается от пламени огненного меча. Человек извлекает пользу лишь от такого большого дела, когда он не размышляет об опасности для своей жизни при осуществлении этого дела. Таким путем осуществляется высочайшее хаканское служение эмира Тимура, который ради помощи вере Мухаммада - да почиют на пророке нашем наилучшие благословения!
– сделал свою драгоценную жизнь мишенью всевозможных опасностей, чтобы заполучить в свои объятия невесту владычества над миром.
В дни злобы и войны, во время славы и бесславия, когда блеск меча облекся в одежды стали, когда солнце избрало своими спутниками кинжал и копье, чтобы неусыпное счастье и прочное благоденствие крепко опоясали Тимура, чтобы утвердилось за ним господство над всеми странами земли и государствами вселенной, в течение тридцати одного года головы глав государств и народов склонялись на черту повиновения ему ц шеи всех гордых земли оказались в ошейнике повиновения и покорности ему. Августейшее новолуние этого со дня на день увеличивающегося государства и начало жизненных обстоятельств его государя земной поверхности таковы, что все отмеченные счастьем достопамятности и этапы его жизни были ясны и очевидны для каждого, а указания на его великие завоевания и миродержание видны во всех его движениях и на всех стоянках. Знак же цветущего луга счастья, подобно яркому свету, сияет из его августейшего чела и, как солнце величия и власти, блистает от восхода луны его фигуры…
Первым делом он решил двинуться на столичный город Самарканд, который является резиденцией султанов, местопребыванием хаканов, жилищем святых, родиною чистейших суфиев и сборищем ученых. В книге «Маджама ал-Булдан» отличительные свойства сего великого города подробно объяснены, равно приведено и изречение князя посланников Мухаммеда, - да благословит Аллах его и их всех!
– касающееся благородства
Его хаканское величество, поскольку это является похвальным постановлением, воздал благодарность творцу за осуществление всяческого своего стремления, раздал милостыню нуждающимся. Эту полную победу, которую недальновидные люди рассматривали как конечную цель его завоеваний, он считал лишь началом, а создание этого значительного государства, считавшееся простаками завершением дела, эмир Тимур рассматривал как начинание в осуществлении своих замыслов. Так как его мироукрасительная мысль покончила с приведением в порядок дел в Мавераннахре и в нем не осталось места смятениям, кроме тех, что возникают под обаянием очей красавцев, и растерянности, кроме той, что порождается прелестью локонов возлюбленных, то Тимур решил выступить походом против Моголистана, занимающего территорию в тысячу квадратных фарсангов от вилаета Йанги-Таласа до границ Хытая и от Кашгара до пределов Чина. Моголы имеют многочисленное войско, воины которого склонны к кровопролитию и возбуждению смуты; каждый воображает себе Рустамом, а Афрасийаба признает своим безотлучным провожатым. Ежегодно моголы шли войной на области Туркстана и Мавераннахра, разоряли и грабили их, уводили в плен мусульман и ни одной страны не оставалось, основание которой не потряслось бы от этого неожиданно обрушившегося на него губительного потока. Естественно, что фонтан хаканского гнева начал кипеть и языки пламени царственного раздражения поднялись вверх. Эмир Тимур извлек меч победы, поднял знамя государства и с войсками, численность и вооружение которых не уместились бы в мастерской воображения и никакой художник не в силах был бы представить черную массу той армии, двинулся к границам Моголистана.
Под впечатлением блеска и пышности хаканского величия Тимура страх и трепет овладели сердцами врагов веры; ужас и испуг посетили двор их. Несмотря на то что они гордились многочисленностью разнообразного вооружения и своею храбростью, что занимали своим множеством большое число гор и степей и что скромность была не в их характере, от ударов грядущего царственного раздражения они перепугались насмерть.
Тем не менее моголы внешне проявили смелость и прилагали бесплодные усилия к отражению Тимура. Столько с ними произошло у него сражении, пока в конце концов моголыне избрали правильный путь и не заняли пост рабского служения и выражения покорности эмиру Тимуру. Склонившись до земли лицом самоунижения, они сказали полустишием: «Мы все твои рабы, а ты повелитель!» Кому не сопутствовало счастье и кто не обрел удовольствия повиновения, страницу жизни того перо судьбы перечеркнуло чертою погибели, и стрела небытия, пущенная с тетивы большим пальцем предопределения, избрала мишенью его душу. Когда все земли и владения моголов оказались прочно закрепленными под властью и повелением государя - завоевателя мира, когда все моголы пришли в состояние покорности, приняв условия служения победителю, тогда только пришло полное освобождение от тех забот, которые вызывались поведением моголов, и его величество возвратился в свою столицу, город Самарканд, с многочисленной добычей и с неисчислимыми трофеями. Неоднократно поддерживаемый божественною помощью в этих битвах с моголами и победоносный, он опять вернулся в резиденцию своей монархии,в заповедное место своего могущества.
Когда сопутствуемое блеском луны августейшего знамени солнце его султаната двинулось в свою сферу и достигло там апогея счастья в точке благородства, он, эмир Тимур, по силе возможности воздал благодарность бесподобному и достойному поклонения благодетелю господу, - да прославится и да возвеличится он!
– который есть причинаувеличения милостей.
До высочайшего слуха эмира Тимура всё время доходило, что правитель Хорезма Хусайн Суфи отказывает в правосудии своим подданным, кои суть вещи, отданные ему на хранение святейшим творцом, и что он разостлал им ковры насилия и беззаконий. Вследствие этого эмир Тимур подобрал поводья своего Царственного намерения, соединенного с велениями судьбы и предопределения, безотлучно сопутствуемого победою и одолением, чтобы выступить походом на то государство. Он остановился в виду города. У Суфи не было того счастья, чтобы, подобно суфию, избрать отречение от мира и отшельничество и, предоставив свои драгоценности и казну Тимуру, включиться в толпу свиты царского двора его величества.