Тамлейн - пленник королевы фей
Шрифт:
Он лишь горько усмехнулся в ответ.
– Когда видишь кругом только фей и эльфов, люди начинают казаться тебе далеким сном. Я бы давно уже забыл о существовании смертных вообще, если б мне не приходилось сторожить от них эти границы.
– Но ты все еще можешь вернуться к людям, раз к ним принадлежишь. И даже если нет, у тебя теперь есть я, которая готова провести тебя назад в царство смертных, чтобы ты остался там.
– Вряд ли это возможно.
– Почему?
Он не ответил, лишь склонил голову. Его печаль была так хорошо ощутима. От нее будто солнечный свет померк. В чаще завыли тревожные
– Они меня не отпустят.
– Никто тебя не держит!
– по крайней мере, Дженет не видела никого. Но она чувствовала что-то. Чаща будто полнилась какой-то силой.
– У меня здесь появились друзья, - признался Тамлейн.
– Мне ты нужнее, чем им.
– Ты меня почти не знаешь.
– Но я чувствую, что не могу больше находиться далеко от тебя.
– Это естественно! Это чары! Я не признавался в их наличии ни одной из околдованных дев, и даже не знаю, зачем признаюсь тебе. Просто ты какая-то не такая... Особенная! Другая! Не похожая абсолютно на всех! Или мои чары вдруг впервые сработали против меня самого, или я чувствую к тебе все то же, что чувствовали ко мне все околдованные мной девушки. Бывает же такое! Взять и попасться в собственные сети!
Он хотел усмехнуться и не смог.
– Здесь и так опасно! Лес, как живое чудовище, которое хочет поглотить таких, как я. Мне нужно держаться начеку, иначе погибну или... С живыми существами здесь может произойти и то, что намного хуже гибели. Поверь мне на слово! Уж я-то знаком со всеми традициями и обычаями здесь, и признаюсь тебе честно. Иногда лес это то же самое, что ад. Даже волшебный лес однажды может оказаться адом. Будь очень осторожна, когда приходишь сюда. Не заговаривай ни с кем! Ни у кого ничего не бери! И никому ничего не давай! Не принимай никаких подарков от незнакомцев, которых встретишь на тропе.
– Но я уже приняла подарок от тебя, - напомнила она.
– И зря сделала!
– он не шутил. Его голос был серьезен и спокоен, но в глазах промелькнула тревога.
– Наши подарки еще опаснее, чем наши мечи.
– А нематериальные подарки?
– намекнула Дженет.
– Что если я попрошу от тебя один нематериальный подарок?
– Разве бывают такие?
– Допустим!
– И какой же ты хочешь от меня?
– Всего лишь твою любовь.
Он застыл, как статуя, будто она попросила его о чем-то недозволенном. Тамлейн отстранился от нее и даже вздрогнул. Дженет обругала себя за оплошность. Она слишком рано попросила. Вначале нужно было все у него выпытать о традициях царства эльфов и фей. Вдруг любовь для них это запретное чувство! Она ведь даже ничего не знала о нравах волшебного народа. А если бы и знала, все это могло оказаться просто легендами. Кроме Тамлейна, никто не может точно ей сказать, как и что положено в царстве эльфов и фей. Тамлейн ведь единственное волшебное существо, которое она встретила на своем пути. Кто, кроме него, может хоть что-то ей рассказать?
Он ничего больше не говорил. Лишь тупо смотрел в пустоту, будто боялся, что кто-то из леса может их подслушать. Есть ли здесь такая тайная сила, которая следит за ним и не позволяет ему отступать от каких-то эльфийских законов, которые налагают запрет на любовь к человеческой девушке?
Дженет затаила дыхание, ожидая его ответа или
– Уходи из леса!
– наконец, не выдержав затянувшегося молчания, попросила она.
– Уходи из чащи вместе со мной!
– Я не могу!
– только и вымолвил он.
– Уйдем прямо сейчас, - Дженет сделала вид, что не слышит его слов.
– В замке моего отца тебя защитят от всех. У него надежные рыцари.
– Но примет ли меня твой отец. Вероятно, он вспомнит о своей смертной жене, которую приняли при дворе эльфов и фей и решит, что в уплату за это должен принять в своем замке настоящего эльфа, жениха своей дочери? А примут ли люди меня таким, какой я есть.
Она глянула на щупальца вместо ног. Могут и не принять, но примет она. И не важно, что разгневанная толпа, прознавшая о нечисти, может с вилами и ножами двинуться на замок. Она ведет себя, как эгоистка. Но любовь порою так эгоистична.
– Я не хочу остаться без тебя.
– Как часто я это слышал от многих и многих дев.
– Но ты не дарил свои розы ни одной из них.
Она попала в больное место. И она была права. Он опустил голову, будто соглашаясь с правильностью ее довода.
– Роза - знак любви, - он сжал ее руку и приложил к тому месту, где она приколола живую розу к своему корсажу. Пальцам вдруг стало больно от соприкосновения с шипами.
– Но не держи ее у сердца, иначе ее колючий стебель врастет в твою плоть и поработит тебя целиком и полностью.
– Ты врешь! Ты просто пугаешь меня!
– но ее сны ей не лгали. Роза действительно запустила свои острые шипы в ее грудь. Элоиза, так правильнее было бы называть розу, по имени погибшей девушки, душу которой она вобрала в себя. Но Дженет никак не могла решиться называть цветок женским именем. Это было как-то противоестественно.
– Поверь мне, я видел и не раз, как неосторожные или прогневавшие фей люди превращаются в живые растения. И расколдовать их потом уже нельзя.
Тамлейн заверил ее об этом с таким выражением лица, будто говорил о погоде. Он настолько привык видеть неестественную гибель людей, что в его голосе даже не звучало ни нотки страха.
– Ты не знаешь, на какую опасную территорию зашла, дочь графа Дженет, - сухо подвел он итог.
– Но я не жалею. Ведь здесь я встретила тебя, - простодушно призналась она.
– Не зайди я сюда, и мы бы с тобой никогда не познакомились.
– Вероятно, оно и к лучшему.
– Как ты можешь так говорить!
Он лишь пожал плечами. Латы мелодично скрипнули. В этот раз он не стал их снимать, будто хотел предстать перед ней во всей своей рыцарской красе, но шлем был сброшен и лежал на траве, подобно срубленной голове дракона.
Юношеское лицо на фоне сверкающих доспехов казалось особенно красивым. Дженет не удержалась, встала на цыпочки и сама прильнула губами к его губам в долгом поцелуе. Что поделаешь, если вид эльфов настолько соблазняет людей, что удержаться от искушения они уже никак не могут. Дженет никогда никого не целовала. Этот поцелуй был самым первым для нее. А для него? Тамлейн вначале даже не хотел отвечать, будто что-то его сковывало. Но потом он ответил на движение ее губ. И поцелуй стал слаще меда. Странно, но его губы ее больше не обожгли.