Тамплиеры и ассассины: Стражи небесных тайн

Вассерман Джеймс

Начиная с XI и по крайней мере до конца XIV века употребление гашиша осуждалось большинством мусульман, которые считали этот порок уделом низших классов и полагали, что он неизбежно сопровождается нравственной опустошённостью, свойственной отбросам общества [51] . Вероятнее всего, слово «хашишийя» служило ругательством, пренебрежительной насмешкой, используемой суннитскими историками при описании еретических верований и методов членов этой секты, которых они сравнивали с пьяницами и наркоманами [52] . Образное сравнение, к которому прибегали мусульманские противники ассассинов, было всерьёз принято европейцами, объяснявшими таким образом способность к самопожертвованию и стремление к мученичеству, присущее фидаи,

тем самым признаваясь в неумении объяснить это каким-либо другим способом [53] .

51

Daftary, The Assassin Legends, p. 91-93.

52

Lewis, The Assassins, p. 12.

53

Daftary, The Ismailis, p. 19.

Вклад Хасана ас-Саббаха в исмаилитское учение

После разрушения аламутской библиотеки монголами в 1256 году сохранилось лишь несколько отрывков из произведений Хасана ас-Саббаха. Важнейшим его сочинением, о котором нам известно, была критика доктрины талима (авторитетного учения), дошедшая до нас в резюмированном виде благодаря суннитскому ересиологу Шахрастани, писавшему в XII веке. Согласно основополагающему суннитскому учению о талиме, люди сами по себе не способны определять религиозную истину; мы не обладаем качествами, необходимыми для верного суждения. Поэтому Бог должен был послать человечеству Пророка, чтобы тот научил нас истине. Бог продолжает направлять людей на истинный путь посредством имамов, каждый из которых назначает своего преемника, тем самым поддерживая непрерывность традиции.

Хасан дополнил это учение, теологически обосновав необходимость имама как прямого представителя Бога и Мухаммеда. По мнению Хасана ас-Саббаха, Мухаммед и непрерывная цепь имамов являются доказательствами существования Бога, а бытие самого имама зависит от духовных исканий учеников, стремящихся обрести Бога. Единоличность Бога, тавхид, служит ключом к обнаружению истины, ибо знак истины — единство, а знак ошибки — множественность. В глазах Хасана имам един, а власть его абсолютна. И сунниты, и шииты подвержены заблуждениям из-за неправильного понимания истинной природы имама. Низариты — единственная мусульманская секта, свободная от заблуждений и потому долженствующая занять главенствующее положение в исламе.

Ключевую роль в понятии талима играет община, состоящая из людей, признающих власть имама. Так как талим служил организующим принципом низаритского общества, это повышало сплочённость и дисциплину среди аламутских воинов. Хасан требовал от своих последователей безоговорочной преданности, выставляя её в качестве прямой обязанности верующих перед Богом и тем самым выходя далеко за рамки шиитской традиции, требовавшей признания духовной иерархии. «С самого начала принципу талима придавалось важнейшее значение. Конечно, это было фундаментальным понятием исмаилизма, но его роль теперь повышалась ещё больше, так как послушание и дисциплина становились непреходящими ценностями, составляя необходимое условие для выживания общин, подобных аламутской» [54] .

54

Esmail and Nanji, «The Ismailis in History», p. 250.

Как мы видели, честолюбивые замыслы Хасана далеко не удовлетворялись пределами Аламута. «Он стремился к всемирному распространению власти имама, притязания которого казались тем оправданнее, чем очевиднее становился опустошающий скептицизм любых более мягких требований. Ничто более не имело смысла, кроме стремления к власти, которым была движима община, осмелившаяся занять столь крайнюю позицию» [55] .

Глава VIII

После Хасана ас-Саббаха

55

Hodgson, The Order of Assassins, p. 59.

Как и в случае с многими другими религиозно-духовными течениями, после смерти вдохновенного и харизматического основателя последующая история персидских ассассинов представляет собой постепенный спад с редкими вспышками творческой активности. После смерти Хасана низаритским государством управляло семь вождей. За одним выдающимся исключением ни один из правителей Аламута не мог сравниться с Хасаном ни по духовному рвению, ни по способностям.

Тем не менее повелители Аламута всегда сохраняли положение неоспоримых лидеров разбросанных на обширном пространстве низаритских областей, в которых давно закрепился обычай децентрализованного и полусамостоятельного управления. Преемственность низаритских вождей отличалась стабильностью, небывалой для других мусульманских династий. Несмотря на многочисленные различия в общем политическом направлении и уровне индивидуального духовного развития между правителями Аламута, на протяжении последующих полутораста лет аламутская династия сохраняла своё исконное своеобразие, сплочённость с общиной и осознание своей исключительной миссии. 166-летнюю историю аламутского государства можно разделить на три этапа: первый — революционный — начинается с основания низаритской державы Хасаном ас-Саббахом в 1090 году и продолжается при его преемниках Бузургуммиде и Мухаммеде; второй — период Кийямы — начинается при Хасане II в 1164 году и заканчивается при его наследнике Мухаммеде II; третий — период Сатра, сближения с суннитским миром, — открывается правлением Хасана III с 1210 года и продолжается при Мухаммеде III и его недолговечном преемнике Хуршахе, разбитом монголами в 1256 году.

Преемники Хасана ас-Саббаха во времена революционного периода

Бузургуммид (1124–1138)

Бузургуммид был одним из самых доверенных полководцев Хасана ас-Саббаха; на протяжении двух десятилетий он управлял замком Ламмассар, второй по значимости твердыней ассассинов после Аламута. В последние месяцы перед своей кончиной Хасан вызвал Бузургуммида в Аламут и назначил его своим преемником. По легенде, Хасан сказал Бузургуммиду, что, пока тот будет с честью выполнять свой долг, дух Хасана будет служить ему советами. Бузургуммид унаследовал правление обширными низаритскими землями в Персии, окружавшими три региональных центра, разделённых расстоянием в около 1500 км. Первым центром был Аламут; второй, к юго-востоку от него, — Гирдкух; третий находился в Кухистане ещё дальше на юго-восток в центральной Персии. Под его началом находилась также сирийская ветвь низаритов. Опровергая злорадные ожидания своих врагов, Бузургуммид прочно утвердился на престоле и продолжил стратегическую линию, заложенную трудами его предшественника. Не будучи столь ярким и вдохновенным революционером, как Хасан ас-Саббах, Бузургуммид отличался храбростью и прекрасными административными способностями.

С самого начала он столкнулся с трудностями. В 1124 году в Амиде в южной Армении произошло избиение, во время которого погибло 700 исмаилитов. В 1126 году Бузургуммид организовал успешное сопротивление очередной крупной сельджукской атаке, предпринятой Санджаром, изменившим своей дружелюбной политике в отношении низаритов, которой он придерживался при жизни Хасана ас-Саббаха. Должно быть, агрессивное поведение Санджара объясняется недооценкой нового аламутского правителя. Позже визирь Санджара, посоветовавший ему напасть на Аламут, был убит двумя фидаи.

В 1129 году представитель низаритов был приглашён Махмудом, сельджукским султаном в Исфахане, для обсуждения мирного договора. Низаритский посланник и его спутник были растерзаны толпой. Махмуд принёс Бузургуммиду свои извинения, но отказался наказывать убийц. В ответ ассассины перебили 400 жителей Казвина и отразили карательный поход Махмуда на Аламут.

В 1130 году фидаи отправились в Египет и убили Фатимидского халифа ал-Амира, унаследовавшего от своего отца, ал-Мустали, звание имама. Как мы уже говорили, ал-Амир безуспешно пытался положить конец низаритскому расколу в правление Хасана ас-Саббаха. Он правил 29 лет. С его смертью династия Фатимидов погрузилась в пучину новых расколов, так как возник вопрос, оставил ли ал-Амир после себя сына-наследника или нет.

В 1135 году 24 фидаи убили Аббасидского халифа ал-Мустаршида, который был разгромлен в сражении, схвачен и посажен в тюрьму сельджукским султаном Масудом, преемником Махмуда в Исфахане. Хотя во время заключения с ал-Мустаршидом обращались с отменной вежливостью, после убийства поползли слухи о том, что в дело замешаны как Масуд, так и верховный сельджукский правитель Санджар. Гибель могущественного аббасидского халифа, номинального властителя всей суннитской империи, послужила поводом для устройства в Аламуте торжеств, продолжавшихся восемь дней.