Танцующая с Ауте. Трилогия
Шрифт:
Этот день не «настал». Ты его назначила!Сухо и враждебно.
Да. Не спорить же, в самом деле, с очевидным.
Я посмотрела на Лиран-ра Дома Вуэйн очень серьезно, почти успешно пытаясь отключить мысли и эмоции от того что тихо и обвиняюще передал мне сейчас по нашей личной связи Аррек:
Вновь встают с земли Опущенные ветром Хризантем цветы.Образ белых цветов, традиционно сплетенный с образами стойкости и воли, мелькнул перед глазами осенней тоской и приглашением заглянуть во тьму собственного сердца. Он обвинял меня в слабости. В недостатке стойкости, в трусости, в подчинении. Он оскорблял и в то же время всем этим образом, всем построением единой, цельной мысли давал надежду. Просил попытаться.
Я чуть повела ушами в сторону Рубиуса.
– Не просто. Будут присутствовать Матери почти всех кланов Эль-онн.
Дараи не могли не понять, что это означает. Случаи, когда Матери кланов вступали в контакт со смертными, можно было пересчитать по пальцам одной руки (деятельность вашей покорной слуги не в счет – я плохо подходила на роль статистического показателя). То, что все высшие эль-леди должны были собраться в одном месте и приглашали на это собрание людей… О да! Планировался отнюдь не просто Бал.
Одновременно Арреку:
Стоят преграды на Пути, Их обходить без толку — Каждый воин На смерть С улыбкою идет.Скорее для себя, чем для начавшей вновь прислушиваться Адреи, сплела сложный эмоциональный фон из таких противоречивых порывов, что в уголках глаз собралась глухая боль. Все так запутано…
– И все-таки: не могли бы вы выразиться чуть конкретнее, Антея-эль, – очаровательно улыбнулся Рубиус. Упускать шанс поторговаться и узнать что-то новое он не собирался.
– Это религиозное событие, – я взмахнула пальцам пытаясь обозначить что-то сложное и многослойное, передающее всю неоднозначность понятия «религия» в теократическом обществе. Трудно общаться с помощью только слов, без сен-образов.
От Аррека.
Ты говоришь, что не хочешь быть Никому никогда рабой… Значит, будет рабом Тот, кто будет с тобой.От меня. Уже не утруждая себя изящными сен-образами. Ты волен уйти в любую минуту.
Стерва. От Аррека.
Предатель. От меня. Не совсем справедливо, но с чувством. Достал.
Пауза.
Тебе не нужно наказывать себя, Антея. Позволь себе плеснуть скорбь по-другому.
Не знаю, почему я его не ударила.
Безмятежно улыбнулась Рубиусу.
– Кроме того, я хотела бы представить завтра свою Наследницу.
Это заявление было подобно взорвавшейся бесшумной бомбе. Даже высшие дараи, прошедшие многолетнюю школу дипломатии, резко выпрямились, не в силах скрыть удивление. Аррек закрылся, прекращая бесполезный спор. Оставалось молиться, чтобы его самообладания хватило до тоге момента, пока мы не окажемся одни.
Я подалась вперед.
– В Конклаве Эйхаррона существует определенное напряжение по поводу той, которая будет после меня на посту Хранительницы. Я понимаю, всех волнует вопрос, удастся ли ее контролировать. Завтра вы сможете встретиться с Лейруору тор Шеррн и получить ответы на все неясные вопросы, – с искренней и прямой наивностью, совершенно выбивающей из колеи этих любителей интриг и намеков, сказала я. Затем тихо попросила: – Мне бы хотелось, чтобы вы присутствовали. Хотя бы как мои друзья.
Адрея подняла руку к губам, и мягкий звон ее браслетов заставил меня гадать, не слишком ли много сказано.
Рубиус прищурился.
– А это удастся?
Я вопросительно повела ушами.
– Ее контролировать?
Ну и вопрос! Я засмеялась.
Опасный вопрос, вопрос-ловушка. Он вывел нас на очень зыбкую, потенциально предательскую почву. Во всех смыслах этого слова.
– Не знаю, – я отвечала абсолютно правдиво, как и всегда при общении с ними. – Можете попробовать. У нее тонкое чувство юмора, она не обидится.
– Аррек рассказывал, – небрежно бросил огненный арр Вуэйн, и я улыбнулась в ответ на столь откровенную провокацию.
– Хорошо, – я и на самом деле была довольна.
Сказано было много больше, чем способно уместиться в словах. Адрея и Рубиус переглянулись, потом чуть склонили головы.
– Мы придем.
Не думаю, чтобы эти двое способны были осознать, что именно произошло только что в этой комнате, но даже то, что они смогли уловить, более чем оправдывало кажущуюся на первый взгляд суматошной, почти бессмысленной встречу. А если нет… что ж, они должны были научиться не Делать излишне поспешных выводов о действиях эль-ин.
– Благодарю вас. – Упавшие на лицо золотые пряди скрыли глаза, в которых смешались все драгоценные камни Вселенной и все цвета спектра, но в которых не было места ничему единому и цельному.
Аррек поднялся, светским движением протягивая мне руку, и я тоже скользнула на ноги, грациозная и почти уже потерянная для этого мира. В теле ощущалась странная легкость и онемение. Молчаливые и сдержанные прощальные поклоны, шелест крыльев и заученные движения ритуала. Казалось, мы танцевали какой-то сложный придворный танец, строгий и скорбный, совершенно беззвучный. Я не столько прошла, сколько проскользнула к выходу плавная непрерывность движений, рука покоится в руке Аррека, Вероятностные щиты окутали плечи, будто плащ! наброшенный заботливой и любящей рукой.
– Антея…
Я повернулась. Выражение лица Адреи арр Тон Грин было невозможно определить, но теперь в нем не осталось и следа от привычно-невыразительной дарайской маски. Было мгновение, когда мне показалось, она заговорит, но потом темноглазая леди лишь без слов покачала головой.
– Спасибо, – ответила я на ее молчание и, повернувшись, выскользнула из этой комнаты и из этой реальности.
Домой мы вошли рука об руку, исполняя все тот же молчаливый и грациозный ритуал. Скользнули в малую гостиную, отпуская телохранителей и позволяя мощнейшим защитным заклинаниям онн сомкнуться за спиной. Аррек подвел меня к изящному креслу черного дерева и усадил, двигаясь все в том же ритме безмолвного придворного танца. Отошел к столу, на котором нас ждали бутылка охлажденного вина и два тонких прозрачных бокала.