Танцующая с лошадьми
Шрифт:
– Местные власти будут оплачивать такси. Мы сделаем все, что в наших силах, Сара, если проблема в транспорте. – Он сложил ладони домиком. – Но мне кажется, дело не только в этом. Здесь говорится, что ты пропустила географию два раза в четверг днем и физкультуру три раза в пятницу днем. Что скажешь по этому поводу?
Она смотрела на свои ноги. Разве человек с таким дорогим ковром может понять ее жизнь?
– Я навещала дедушку, – едва слышно сказала она.
– Он все еще в больнице?
Она кивнула. Даже Пап'a на нее рассердился, когда она пришла к нему в пятницу.
– Твой дедушка поправляется? – Лицо директора смягчилось.
33
Позже (фр.).
Если бы у нее был другой характер, подумала Сара, она бы заплакала – все знали, Фипс не переносил девчоночьих слез.
– Понемногу.
– Непростое для тебя время. Понимаю. Смотри на школу как на нечто стабильное в твоей жизни, на что можно опереться. Если тебе тяжело, Сара, ты должна сказать нам. Мне или кому-нибудь из учителей. Здесь все хотят тебе добра. – Он откинулся на спинку кресла. – Но мы не можем позволить тебе навещать дедушку когда заблагорассудится. Скоро надо будет думать об экзаменах. Это важно. Некоторые предметы даются тебе нелегко, так? Нужно наладить посещаемость. Что бы ни случилось в твоей жизни, ты должна выйти из школы, приобретя солидное образование. – (Она кивнула, не глядя ему в глаза.) – Сара, я хочу видеть нужные результаты. Хорошие оценки. Как думаешь, ты сможешь их показать?
Ковбой Джон пришел на двор в последний раз. Он навещал Пап'a, и первое, что сказал, войдя в ворота: он аннулирует задолженность по арендной плате. Он скажет Салю, что долга нет. С новым хозяином начнется новый расчет. Она угадывала, что он ожидал увидеть облегчение на ее лице. Но вместо этого вся кровь отлила от ее лица. Она поняла: он уже не верит, что Пап'a сможет расплатиться.
Не верил, что Пап'a вернется домой.
– Никаких больше пропусков уроков, Сара. Хорошо?
– Хорошо. – Она подняла голову, гадая, может мистер Фипс читать ее мысли или нет.
Столкнувшись с ним на кухне, Наташа подпрыгнула от неожиданности. Было без четверти семь. Когда они жили вместе, он начинал шевелиться не раньше десяти.
– Подвернулась работа в Хартфордшире. Реклама. Макияж, волосы, все такое. На дорогу нужно часа полтора, не меньше.
От Мака исходил легкий аромат шампуня и крема для бритья, будто он только что вышел из душа. Она сделала вид, что ничего не слышала, и занялась приготовлением завтрака, пытаясь скрыть замешательство.
– Прости, я взял последний пакетик чая. Надеюсь, не возражаешь? – Он взмахнул рукой с тостом, читая ее газету. – Я куплю. Ты ведь по-прежнему
– Ничего другого не остается. – Она закрыла дверцу шкафчика.
– Да, я говорил, что в четверг уезжаю на пару дней. Заказ сорвался, поэтому остаюсь в Лондоне. Ничего?
– Ничего. – Наташа пролила молоко на столешницу.
– Она тебе нужна? – Мак показал на газету. – Прости, что узурпировал.
Наташа помотала головой, соображая, где бы ей сесть. Если напротив, есть риск соприкоснуться ногами. Если сбоку, может создаться впечатление, что она ищет близости. Неспособная сделать выбор, Наташа осталась стоять у кухонных шкафчиков с миской хлопьев в руках.
– Оставлю себе страницы со спортом. Можешь взять остальные. Нет новостей от агента по недвижимости? Хотел спросить еще вчера вечером.
– На выходных две пары хотели посмотреть. Кстати, можно тебя попросить не курить марихуану в доме?
– Раньше ты не возражала.
– По правде говоря, возражала. Просто молчала. Дело не в этом. Если придут люди смотреть дом, им может не понравиться, что пахнет как в амстердамском кафе.
– Понял.
– Да, у агента есть ключи, поэтому тебе не обязательно присутствовать.
Он подвинул стул, чтобы лучше ее видеть:
– То есть мне не обязательно присутствовать? Ты снова уезжаешь?
– Да.
– Ты часто уезжаешь на выходные. Куда на этот раз?
– Это имеет значение?
Он поднял руки:
– Таш, мы просто ведем светскую беседу.
– Снова еду в Кент.
– Хорошо. Должно быть, тебе это нравится. Для Конора там тоже есть место?
– Вроде того.
– Он здесь редко бывает?
– Понятно почему. – Она сосредоточила внимание на хлопьях.
– Ты меня удивляешь. Его это особо не беспокоило, когда мы еще были вместе. Ладно… Ладно. – Он задрал голову. – Знаю. Все с нуля. Мы вроде не должны обсуждать, что было раньше.
Наташа закрыла глаза и глубоко вздохнула. Она не была готова возвращаться к этой теме с утра пораньше.
– Конечно, Мак, мы можем обсуждать, что было раньше. Просто, мне кажется, не стоит делать саркастических замечаний по поводу того, что было в нашем браке. Или чего не было, – добавила она многозначительно.
– Я к этому отношусь спокойно. Я тебе говорил: если он хочет остаться, я смотаюсь. Можем составить расписание. Я исчезаю по вторникам, ты – по средам. Что-то вроде того. – Он полностью погрузился в изучение газеты, потом прибавил: – Мы же современные люди.
Она потянулась к кофе.
– Надеюсь, все вскоре разрешится и нам не придется составлять расписание «ночных свиданий».
Ночные свидания. Она остро ощущала присутствие невидимой женщины. Знала, что по выходным, когда она уезжала, женщина являлась сюда. Для этого не надо было тайком пробираться в гостевую ванную. Иногда Наташе мерещился запах чужих духов. Иногда Мак сам себя выдавал: был довольным, расслабленным, как в те времена, когда они с ним проводили большую часть дня в постели. Ты занимался сексом все выходные в нашем доме, думала она, потом мысленно ругала себя за это.