Танцующая со Смертью 2. Лабиринт надежды
Шрифт:
— Ты думаешь, правителя не предупредили о такой возможности заранее? — я недоверчиво фыркнула. — А на что тогда нужны Видящие?
— Но ведь заговор они не смогли предвидеть, — взгляд брата на миг застыл, и я поняла, что он снова перенесся в прошлое.
— А что, если ты не прав? Ведь предатели были в каждой гильдии.
— Возможно…
— В любом случае всё уладилось, иначе бы здесь давно уже стоял Грейгор и изводил меня своим ворчанием.
— Это он умеет! — оборотень усмехнулся. — Стоит лишь вспомнить… — Крил резко себя оборвал и внезапно напрягся.
— Что-то случилось? —
— Сиди здесь.
Поднявшись, оборотень решительно обогнул дом и скрылся во дворе. Странно… Что могло произойти? Встав с земли и отряхнув подол длинного шерстяного золотистого платья, я взяла забытую братом корзину и последовала за ним.
— Я еще раз говорю, что мне срочно необходимо увидеться с госпожой Рианоэль, — раздавшийся с улицы голос был мне на удивление хорошо знаком.
— А я еще раз тебе повторяю, что она не принимает, — Крил был сама любезность.
— Отойди, Крил.
В меня впились сразу два гневных взгляда. Ну, а я-то здесь причем?! Подойдя к резной калитке, я решительно впихнула в руки застывшего оборотня ягоды и повернулась к побледневшему от напряжения Чувствующему.
— Найрин Вейн? — я сложила руки на груди и окинула его прохладным взглядом. — Не ожидала увидеть Вас на пороге собственного дома.
— Ты жива… — в голосе мужчины было такое огромное облегчение, что мне стало немного не по себе.
— А что, не должна была бы?
— Могу я войти? — Вейн глубоко вздохнул и нервно провел руками по волосам. — Судя по всему, Грейгор сюда еще не добрался.
— Что-то случилось? — посторонившись, я позволила ему зайти во двор, на миг сняв защиту, и жестом указала на встревоженного оборотня, застывшего изваянием за моим плечом. — Вейн, это мой брат Крилман. Крил, это найрин Вейн, мой бывший ученик, — представив мужчин друг другу, я вновь обратила свое внимание на Чувствующего. — Как ты сюда добрался?
— Верхом, — он напряженно оглядывался вокруг, словно в любой момент, ожидая нападения неизвестного врага. У меня вдруг появилось стойкое ощущение надвигавшихся неприятностей. Только этого нам не хватало! — Я привязал Ястреба снаружи.
— Крил, ты не позаботишься о животном? — я умоляюще посмотрела на хмурого брата, который явно не горел желанием оставлять нас наедине. — Пожалуйста.
— Хорошо, — нехотя кивнув, Крил бросил на целителя предостерегающий взгляд, — я мигом вернусь.
— Я вовсе не хотел никого беспокоить, — Вейн нахмурился.
— Ты и не беспокоишь, это делаю я, — пожав плечами, я направилась в дом и жестом указала мужчине следовать за мной.
— Далековато же ты забралась, — усевшись на стоявшую возле окна скамью, Чувствующий с нескрываемым интересом разглядывал мою кухню. — Пришлось изрядно поплутать, прежде чем я, наконец, отыскал этот дом.
— Откуда тебе вообще известно, где я живу? — быстро заварив свежий чай, я стала накрывать на стол, прекрасно понимая, как должен был проголодаться найрин, проведя несколько часов подряд в седле. — Насколько я помню, об этом знает лишь один человек, и это не ты.
— Грейгор опасался, что после случившегося не сможет быстро выбраться из гильдии и сообщил мне, где тебя найти. Думаю, он тоже скоро будет здесь.
— Но почему именно тебя? — решив, что о "случившемся" лучше всего было расспросить, когда к нам присоединится Крил, я удивленно посмотрела на Чувствующего.
Он на какое-то время замер, а потом пристально посмотрел мне в глаза, не оставив ни капли сомнения в своей искренности.
— Я знаю, что последняя наша встреча закончилась не слишком удачно, и поверь мне, Эль, очень об этом сожалею. Но хочу, чтобы ты знала, что я тебе не враг и никогда им не был, — взгляд пронзительных карих глаз, казалось, прожигал меня насквозь. — Грейгор — мой лучший друг, я слишком многим ему обязан, и он прекрасно знает, что в любой момент может доверить мне даже собственную жизнь. И я рад тому, что оказался здесь, так как, несмотря на то, что ты мне не доверяешь, твоя безопасность для меня крайне важна.
Последние слова тяжело повисли в тишине комнаты, и, казалось, даже воздух заискрился от напряжения. Вейн молчал, но один его взгляд говорил о многом, и я внезапно для себя обнаружила, что передо мной сидел мужчина, причем в полном смысле этого слова, из плоти и крови. И он только что дал понять, что я была ему небезразлична, и что собирался меня защищать, даже если это будет мне не по душе. Я вдруг покраснела и, испугавшись собственной реакции, быстро отвернулась к разделочному столу. Да что такое со мной творилось? Мысли смешались, движения потеряли обычную легкость, и даже собственное тело показалось мне вдруг чужим. Я чувствовала себя непривычно взволнованной, чего не ощущала вот уже несколько лет. И это пугало.
Услышав звук отодвинувшейся лавки и тяжелые шаги, я замерла и едва не закричала, почувствовав обжигающий жар мужского тела, остановившегося позади меня, практически не оставив расстояния между нами. Спустя мгновение мне на плечи легли его ладони. Слегка надавили, медленно прошлись вниз по рукам и снова вернулись назад, повторив все заново и заставив ожить одеревеневшие мышцы. Глубоко вздохнув, я поняла, что постепенно расслабилась.
— Прости, — дыхание Вейна коснулось моего уха, и по телу мгновенно прошла едва заметная дрожь, — я не хотел тебя пугать, — его голос звучал глухо. — Я знаю, как ты относишься к представителям нашей гильдии, и не могу тебя за это осуждать. Но я хотел, чтобы ты знала, что можешь мне доверять.
— Как… — медленно обернувшись, я удивленно заглянула ему в глаза, поразившись ласковому выражению, озарившему его лицо. — Как давно… — я не договорила, но поняла, что он знал, о чем я хотела спросить.
— С тех пор как в первый раз увидел тебя на занятиях, — улыбнувшись, Вейн взял меня за руку и нежно провел подушечкой большого пальца по ладони, внимательно наблюдая за сменой эмоций на моем лице.
Два года. Но почему я ничего не замечала? А может просто не хотела замечать? Возможно. В то время в моих мыслях присутствовал лишь один мужчина — Дантариэль. А потом наступило разочарование, и уже никто, кроме родных, не мог пробить дорогу к моему сердцу сквозь ту непроницаемую стену, что я решительно возвела вокруг собственных чувств.