Танцующий лакей
Шрифт:
Они благополучно доехали до леса. Здесь дорога шла в прогалине между двумя крутыми склонами. Вскоре гравий закончился, пошел мягкий размытый грунт. Мэндрейку удавалось проскакивать трудные места на второй скорости. Очень помогали цепи на колесах.
— В овраге нам будет труднее, сэр, — подал голос Джеймс. — Придется ехать по колеса в воде.
— Неужели застрянем? — воскликнула Клорис.
— Тогда я схожу на ферму — она недалеко, — возьму лошадей, и они вытянут машину, — успокоил ее Джеймс.
Лес закончился. Пошла дорога в сплошных рытвинах. Нестихающий
— Мы с братом уже десять лет твердим хозяину, — проворчал Джеймс, — что дорогу тут нужно выложить щебенкой.
На дне оврага кое-где еще лежал снег. Перед спуском Мэндрейк остановился.
— Там снег неглубокий, сэр, — сказал Джеймс. — Но под ним может быть вода. Так что лучше радиатор закрыть мешком.
Он вылез, а за ним и Мэндрейк, чтобы помочь. Они быстро справились с несложной задачей и вернулись на свои места. Обри по пути успел улыбнуться Клорис, а та ему, отчего на душе у поэта потеплело.
Он начал осторожно съезжать в овраг.
— В этом месте давно уже надо бы построить мост, — опять заговорил Джеймс. — Прошлой зимой здесь тоже была грязь непролазная. Еще хуже, чем сейчас. Примите левее, сэр.
Передние колеса нырнули в глубокую рытвину и кое-как выбрались, но задние забуксовали. Цепи не помогали.
— Поверните чуть правее, сэр, и газуйте! — крикнул сзади Джеймс.
Машина судорожно дернулась несколько раз и встала.
— Кажется, приехали, — вздохнул Мэндрейк.
— Только не глушите двигатель, сэр. — Джеймс выпрыгнул наружу, провалившись по колено в снег, и скрылся где-то справа за машиной.
— Вы его видите? — спросил Обри.
— Только спину, — ответила Клорис. — Он подкладывает под колеса ветки. А теперь машет, чтобы вы ехали.
Мэндрейк включил первую передачу, чуть прибавил газ, попытался тронуться. Ничего не получилось. Джеймс вернулся за лопатой и принялся подкапывать у передних колес. Обри вылез следом, попросив Клорис следить, чтобы не заглох мотор. Джеймс копал, а он взялся подносить ветки. Потом они набросали их под передние и задние колеса и сели в машину.
После этой вылазки внутри машины показалось необыкновенно комфортно. Пахло бензином, кожаными сиденьями, сигаретами и еще чем-то таким, что оставил Джеймс, деревенским.
Мэндрейк изготовился, посигналил, предупреждая Джеймса, и включил передачу. Затрещали ветки, машина угрожающе накренилась, но затем, о чудо, цепи застучали по твердому грунту, и она начала медленно подниматься по склону оврага.
— Ну вот, первое препятствие пройдено, — улыбнулся Мэндрейк. — Подождем Джеймса наверху.
В доме приходского священника в Сан-Джайлзе гостей не ждали. Инспектор Скотланд-Ярда Родерик Аллейн заглянул в кабинет преподобного Уолтера Коупленда, где жена детектива Агата работала над портретом хозяина.
— На горе ливень не стихает, а здесь, кажется, подмораживает. Какая-то странная аномалия. Вы не считаете, пастор?
Преподобный Уолтер Коупленд повернул голову, стараясь разглядеть что-нибудь в окне.
— Тут у нас погода очень переменчивая. Так что нечего удивляться дождю в Хайфолде. А потом там ударит мороз, а у нас польет. Такое бывало.
Агата недовольно отложила кисти.
— Неужели погодные аномалии так для тебя важны, что ты решил прервать мою работу?
Аллейн улыбнулся:
— Тысячу извинений, дорогая. Ваше преподобие, прошу вас, примите прежнюю позу.
Агата повернула к мужу свое красивое выразительное лицо. Правда, нос был чуть запачкан зеленой краской, но ведь на работе всякое бывает.
— Почитай нам лучше что-нибудь.
— С удовольствием. — Родерик направился к книжному шкафу.
— Думаю, сегодняшний день мы проведем спокойно, — произнес пастор. — В такую погоду вряд ли кто-нибудь явится с визитом.
— А вот у нас, полицейских, такая примета — чем хуже погода, тем вероятнее срочный вызов. — Аллейн снял с полки книгу. — Как насчет мисс Остин? Не возражаете?
— А теперь сворачивайте направо, сэр, — произнес с облегчением Джеймс. — Половину пути мы проехали. Там впереди еще будет неприятный участок, но, думаю, мы справимся.
— Сколько сейчас времени? — спросила Клорис.
Мэндрейк глянул на часы.
— Десять минут двенадцатого.
Клорис кивнула:
— Если все будет в порядке, в полдень мы позвоним в дверь пастора.
Глава 11
Аллейн
— Николас, подойди ко мне, — позвала мадам Лиссе.
Он смотрел в окно Зеленой гостиной на нескончаемый дождь, уничтожающий на подъездной дорожке остатки снега. Казалось, и без того душа разрывалась на части, так еще этот унылый надоедливый гул. На слова Элизы он отозвался не сразу. Постоял немного, затем медленно повернулся и пересек комнату.
— Что, Элиза?
Она взяла его запястье, притягивая ближе к себе.
— Хочу, чтобы ты знал, — я горюю вместе с тобой.
Николас взял ее ладони в свои и потер, будто хотел согреться.
— Если она умрет, у меня никого не останется. Только ты. — Николас стоял рядом с ней, продолжая гладить ладонь и странно вглядываясь в нее, словно видел Элизу впервые. — Непостижимо.
Мадам Лиссе пригласила его сесть на скамеечку для ног, стоящую рядом с ее креслом. Он повиновался.
— Нам надо все обдумать и взвесить. Я тебе искренне сочувствую, и если она умрет, это будет громадная потеря. Мне только странно ее отчаяние по поводу смерти Уильяма. Ведь она всегда благоволила к тебе. Думаю, поступок твоей матери вызван страхом, что получит огласку давняя история с утратой ее красоты. — Мадам кончиками пальцев коснулась своих волос. — Мало она из-за этого страдала, так сейчас встреча с Фрэнсисом совсем выбила ее из колеи. А потом еще Уильям начал угрожать его разоблачить. — Она помолчала. — Что там было в этой записке?