Танцуют все

Мельник Сергей Витальевич

Утро следующего дня мы встретили с графом в медитативной тренировке, помогающей раскрывать горизонты ментальной магии. Хороший учитель, мягкий, учтивый, не без иронии и юмора, он вел меня извилистой тропой этой грани магического искусства, пусть и не отвечая зачастую на вопрос, почему именно так, но вкладывая в меня не столько теоретические познания, сколько практическую основу.

– Граф.
– Я блуждал в потоке еще не явных эмоциональных линий дремлющего лагеря.

– Барон?
– Не зримой тенью он шел за моим взором, старательно придерживая в сложных местах то и дело, давая наставления.

– Позвольте полюбопытствовать об основах вашего фехтовального искусства.
– Мы на пару пытались отделять муть снов от реальной

картинки уже получаемой мозгом проснувшихся людей.
– Пусть я не хватал вершков за те пару лет обучения, что у меня были в этой области, но не могу, не восхитится вашим талантом.

– Да мой юный друг.
– Ему явно нравилось будоражить свое далекое прошлое.
– В свое время моему отцу эти уроки обошлись в половину той девочки, что сейчас золотым цыпленком прячется под крылышком черной гусыни Хенгельман.

Тысяча чертей он и в самом деле граф! Правда, никакой не Десмос. Звали этого "улыбаку", Жак Перье Франциск Батерфлер.

– Стоп.
– Я от удивления выскочил в реальность широко раскрыв глаза и рот.
– Вот это вы сейчас дали мне пищу для размышлений!

– Да мой юный друг!
– Он повел из стороны в сторону ручкой, склоняясь в поклоне.
– Я иностранец, мое графство расположено в Лейсмарском королевстве. Ну а Десмос это уже псевдоним, уж я то думал госпожа Шель, подтянула вас немного в научной терминологии.

– И что же оно значит?
– Я жестом его пригласил проследовать к столу, где нам уже наверняка приготовили завтрак.

– В наших краях мышь летучая.
– Пожал он плечами.
– Природный вампир, видимо прототип или основоположник той идеи, которую в моем лице воспроизвели дьесальфы в своем темном искусстве.

Он не уточнял, как давно это было, а я не спрашивал, с любопытством впитывая информацию, поступающую от него.

Жак Перье Франциск Батерфлер был старшим сыном и соответственно, прямым наследником рода, что не могло не сказаться на поведении красивого и чего уж греха таить популярного среди дамского общества юного графа. Тонкий, стройный, улыбчивый юноша к моменту своего совершеннолетия, был избалован, заносчив, с апломбом оттопыривал мизинчик и по мнению его батюшки, уже практически был покойником, из-за нежелания понимать, что замужние женщины чреваты и весьма своими рогоносцами. На счастье, если это конечно можно назвать счастьем, три дуэли молодой граф провел с минимальными для себя потерями, лишь на четвертом вызове получив, что называется по полной. Как это обычно и бывает, самый опасный был самым безобидным. Мелкий купчишка, державший кожевническую лавку и не имевший за собой даже приставки лер, формально он даже не имел права вызвать благородного на дуэль. Впрочем, лично он и не вызывал, для таких вещей существует служба экстренной помощи, звонишь 911, и к вам в город приезжает добрый доктор бретер, за энную суму энюшек, устраняющий проблему. Вообще нужно сказать, что бретер как явление в королевстве, было не частое. Заказной дуэлянт, это все таки сумма, но увы как вы сами знаете когда затронуты дела сердечные, за ценой не стоят. Вот и купец не поскупился.

– Ну не убил же.
– Вклинился я в рассказ графа.

– Не убил.
– Десмос замолчал, явно с трудом вновь переживая дела минувших дней.
– Спасибо маман, издыхающего, исполосованного с ног до головы она спрятала меня.

– Спрятала?
– Удивился я.
– Зачем?

– Что бы не добили.
– На его лицо вновь вернулась улыбка.
– Все считали меня покойником, от таких ран потом не встают.

Пока лечился, пока выясняли суть да дело, пока папенька граф разобрался с обидчиком, юный Батерфлер, как и свойственно молодости вынес из этой истории урок не работать впредь головой, а научится на достойном уровне махать клинком. Ну, в самом деле, это же проще чем потом как дурак до конца жизни не лазить к чужим женам под одеяло.

Мастера звали Сунг Юминь. Бывший чиновник из далекой горной

империи Мао. Его нанял отец, за баснословные деньги, перевезя через три границы вместе с его семьей. Это может показаться смешным, но Сунг Юминь был счетоводом, так сказать клерком среднего звена у себя на родине, с единственным, но значимым плюсом, один из предков Юминя был основоположником школы быстрого меча баодзеши. Искусства молниеносного удара, когда в одном движении заложен весь бой. Схематично, педантично и до безобразия грамотно просчитанное действие, буквально вынул клинок, убил и обратно в ножны. Никаких лишних движений, никаких стоек, перебежек, перекатов, холод математического расчета, свирепство физики и рациональности ума. Никто не бьется грудь на грудь часами вздымая меч в натруженных руках, мастер баодзеши убивает сразу либо же умирает сам в тот же миг.

– Сильно.
– Уважительно произнес я, вспоминая как граф одним ударом, уложил недавно двоих.

– Потому и запретили.
– Рассмеялся граф.
– На родине мастера баодзеши под запретом, их искусство настолько смертельно и неотвратимо, что император Мао особым указом всех определил как убийц немощных, своей подлостью и внезапностью повергающих воинов, мерзкими и невидимыми ударами.

– Тяжелое учение?
– Сочувственно спросил я, представляя нагрузки, которые пришлось перенести обучаемому.

– Да не то слово!
– Граф в полный голос хохотал.
– Ты не представляешь, этот Юминь издевался надо мной заставляя бочками пить с ним чай!

– Чай?
– Я тоже улыбнулся, заражаясь настроением вампира.

– Искусство запретное, а передавать его потомкам как-то нужно.
– Продолжил он.
– Вот они и трансформировали базовые движения, постановку корпуса, наклон головы для обзора и некоторые элементы движения в проклятую чайную церемонию! Мне днями приходилось сидеть с пиалой, переставлять чайники и заварники на столе, правильно держать спину, верно и грамотно складывать руки и двигать черпачками и ложечками.

– Какой ужас!
– Посочувствовал я ему.
– Разве ж так можно издеваться над людьми?! Как ты выдержал?

– Честно говоря, хреново.
– Подвел он итог.
– Кое-что почерпнул, отхватил вершки и пару базовых приемов, но дальше второго сенькао не пошел, это, по словам мастера ступени обучения. Всего их насколько я понял двенадцать. Ну да в те времена и с малыми знаниями я казался себе непобедимым, за что и поплатился. Не поверишь, но я обжегся дважды под одной и той же юбкой! И главное бабенка то и не сказать бы, что что-то там особенное, мышка такая серая, правда любила...

– Давай пропустим.
– Улыбнулся я.
– Мне еще рано об этом.

– Думаешь?
– Подмигнул он.
– Смотри, что б не поздно было! Ну да демоны с ней, муженек опять того самого бретера выписал! А я дурак по началу как узнал весть, даже обрадовался...

– Что действительно силен был?
– История и вправду вызывала интерес.

– М-да уж.
– Он покачал головой.

Его опять покалечили и на этот раз, маман уже была бессильна, лекари констатировали, обширное внутреннее кровотечение и жить ее малышу Жако оставалось считанные часы. Я уже стал догадываться о последующем развитии событий и дальнейших долгих годах жизни графа. Мама была не промах, и если кто-то подумал, что все делалось из любви к сыну, то это ошибка. Госпожа Леманьер Немье ван Деспье, была расчетливой, властолюбивой и весьма амбициозной барышней из обедневшего, хоть и когда-то давно весомого рода. Сын для нее был возможностью, хоть как-то выходить в свет, пусть и не в полном объеме, но компенсировать ряд крупных долгов семьи за счет мужа, а по всему получалось, что с потерей первенца, она уже не молодая и не способная к зачатию, автоматически лишалась всего так как у графа следующий на очереди сын был не от нее и тут уже ничего не поделаешь. В гневе она металась над умирающим сыном, расшвыривая попадающиеся под руки предметы.